Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Успенская Ирина - Страница 213

Будь у них хотя бы один лук или арбалет, ему пришлось бы побегать, но мерзавцы так обнаглели, что даже приличной засадой не озаботились. Или это он по местным меркам выглядел так беззащитно?

Прирезав одного из троицы, Лучано связал пару оставшихся их же поясами, вытряхнул карманы неудачников, поморщившись от скудости добычи, и поинтересовался, давно ли синьоры сидят в этих кустах. Выслушал пожелание совокупиться с Барготом и спросил у того, что выглядел потупее:

– У тебя дети есть?

Бандитто слегка опешил и от неожиданности помотал головой.

– Значит, сироток не останется, – заключил Лучано и ткнул ему в горло дагой.

Повернулся ко второму и терпеливо уточнил:

– А у тебя?

– Есть, сударь! – заорал побледневший урод, пытаясь отодвинуться от него и извиваясь на земле. – Есть у меня детки, помилуйте, не оставляйте их сиротами! Только ради них и пошел на такое, Благими клянусь!

– Ну, раз дети имеются, значит, яйца тебе уже не нужны, – улыбнулся Лучано. – Будешь петь или сначала сделаем из тебя кастратто?

Последний бандитто заглянул ему в глаза, покосился на тела подельников и запел, как лучший тенорьезе Верокьи. Оказалось, что эти кусты – уже третьи, в которых они караулят путников. Из первых двух мест пришлось уйти, потому что на спрятанные там трупы слеталось много мух, да и вдруг по дороге проедет какой некромант – сразу ведь издалека все поймет. Вы же, сударь, понимаете, эти маги – они такие!

Он лепетал, заглядывая в глаза и истово стараясь выслужиться. Про всех, проехавших по дороге сегодня за день, про магов, про отряд гвардии, недавно промчавшийся по тракту так, словно или за ними сам Баргот гнался, или они – за кем‑то. Лучано кивал и спрашивал, перемежая нужные вопросы почти бессмысленными, чтобы многодетный папаша не врал, пытаясь угодить. Про отряд – это было интересно. Но про нужных путников бандитто ничего не знал. Слишком поздно он и его друзья вышли на дорогу, к тому времени уже давно рассвело.

– Жаль, – вздохнул Лучано и перерезал ему горло.

Вытер лезвие от крови, сходил в кусты отлить, как и собирался, а потом вскочил в седло смирно ожидавшей его все это время гнедой и одобрительно подумал, что лошади ему достались отличные, не боятся ни шума, ни запаха крови. Только надо все‑таки на привале осмотреть седельные сумки, мало ли что там найдется. За иную поклажу и повесить могут, вот уж получится глупая смерть.

Когда солнце спустилось к самому горизонту, дорога опустела. К этому времени Лучано проехал три постоялых двора, и все они были переполнены. Пришлось завернуть в каждый и заплатить слугам ради призрачной возможности, что его цель где‑то здесь. В конце концов, неужели благородная девица не пожелает отдохнуть и пообедать? Но, видимо, не пожелала.

Лучано только потерял время, и дальше пришлось скакать галопом, меняя лошадей каждые полчаса. Время утекало, как песок сквозь пальцы, но он не терял надежды. Карта, которую удалось купить вместе с дорожными припасами, утверждала, что на юг ведет большой тракт. Разветвится он после первого города, но и тогда к Озерному краю только одна дорога. Рано или поздно, отряд получится нагнать.

Когда стемнело, он в очередной раз поменял лошадь, с неизменной благодарностью вспомнив неизвестного благодетеля‑офицера, и решил ехать хотя бы до полуночи, а потом остановиться поспать и продолжить путь с рассветом. Но вышло иначе. Не успел Лучано свернуть за очередной поворот, как сначала кобылы чутко запрядали ушами, а потом и он сам услышал вдали крики и конское ржание. Впереди явно шла драка. Кричали по‑дорвенантски, и слов было не разобрать, но среди невнятных выкриков слышалось что‑то, очень похожее по тону на военные команды. Гуардо всегда так резко рявкают – ни с чем не перепутать.

Немного поколебавшись, Лучано съехал с дороги в кусты, выбрав самые густые. Кто бы ни устроил бой на дороге, ему не хотелось встречаться ни с победителями, ни с проигравшими. Во всяком случае, пока он не поймет, что и кому можно соврать. Спешившись, он потянул повод кобылы, собираясь привязать его к ветке, но лошадь вдруг послушно подогнула колени и легла на землю, даже шею вытянула, спрятав ее в кустах.

– Моя же ты красавица! – восхищенно умилился Лучано и уложил таким же образом вторую гнедую. – Вот это выучка!

Убедившись, что кобылы лежат спокойно, он чуть выглянул из кустов, зная, что в сумерках его различить почти невозможно. И едва не охнул, когда из‑за поворота показался отряд, едущий к Дорвенне. Два десятка всадников, одетых в мундиры и на одинаковых лошадях, рослых, разных оттенков гнедой масти, плотным квадратом сомкнулись вокруг шестерых – по виду то ли наемников, то ли очень обедневших дворян. Примечательно, что физиономии были одинаково мрачные и у конвоя, и у тех, кого они стерегли.

А впереди отряда ехало двое. Один – изящный черноволосый красавец, похожий на итлийца. Роскошный голубой плащ, осанка – словно рапиру проглотил… И гнедая кобыла с белыми чулками, а вторая такая же – в поводу. Лучано едва не оглянулся на своих лошадок, а потом закусил губу и передернул плечами, представив, что могло получиться, догони он этот отряд на краденой кобыле. Видно же – с одной конюшни лошадки! Породистые, холеные, похожие, как его метательные ножи! Ух, как могло бы выйти нехорошо!

Синьор в голубом плаще проехал мимо, его спутник отстал на один корпус, и Лучано разглядел уже его. Тоже черноволосый и смуглый, второй был горбонос, как арлезиец или южный фраганец… Это что же получается? Лучано ошеломленно посчитал до шести, прибавил к ним одного фраганца и понял, что если Баргот не пошутил над ним, подсунув удивительно похожих людей, то задача и усложняется, и облегчается разом. Потому что выходит, что бастардо и девица остались одни! Кто и почему захватил их спутников? О, да какая разница! Главное, что его собственная добыча в драке ускользнула! И как их теперь догонять, таких пуганых и прытких?

– …барготов овраг, – расслышал он тихий разговор пары солдат. – Лошади у него с крыльями, что ли? Улетели, как по воздуху! Будет нашему от протектора…

«Сходится, – подумал Лучано с таким удовлетворением, словно ему к двум шестеркам пришел туз, безупречно собрав барготову дюжину – лучшую комбинацию, если играешь в „черного дожа“. – Лорд‑протектор послал за ними солдат, а они ускользнули, как ящерица, отбросив хвост. И даже телохранителем пожертвовали… Ну что ж, ящерок мне ловить приходилось. Даже если эта ящерка окажется гадюкой, второй раз я не попадусь».

Дождавшись, пока отряд свернет за поворот и стук копыт надежно затихнет, он выбрался из кустов на дорогу, вытащил из седельной сумки карту и присмотрелся к ней в лунном свете. Бастардо и девица ускользнули каким‑то оврагом? Ага, вот он… Значит, вот здесь им все равно не миновать ближайшего города. Отлично, вот там их и перехватим! Только нужно успеть первым, чтобы осмотреться на месте!

– Ради Благих, Эдвин, как вы могли?! Я дал вам простейшее поручение: перехватить обычного профана и адептку семнадцати лет! А вы вместо них притащили мне какого‑то ощипанного фраганца и заявляете, что сделали все возможное?

Упомянутый фраганец с непроницаемым выражением лица молча стоял у стены, но в его черных глазах Грегору отчетливо чудилась издевка.

Эдвин Кастельмаро, вернувшийся в Дорвенну сегодня ночью, вломился в Академию на рассвете, и Грегора разбудили после двух часов сна, которые он и так урвал чудом. Стихийники все еще работали с энергетическими потоками, целители готовили лазарет, артефакторы заряжали горгулий и прочие сторожевые предметы. А Грегор, измотанный тяжелым днем, оставил дежурство по Академии на одного из боевиков Ладецки и почти свалился у себя в преподавательской комнате, откуда так и не убрали осколки зеркала. И вот, извольте видеть! Вместо Айлин Ревенгар и бастарда ему предъявляют… вот это! Причем Кастельмаро был еще и зол настолько, что от него едва искры не сыпались!