Не время для шуток - Усачева Елена Александровна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/29
• Следующая

Хотя всю жизнь не проболеешь. Придется когда-нибудь и выходить. Нельзя же постоянно прятаться и с ужасом ждать очередного понедельника?

Маканина села за стол, стиснула руки. Что бы такого придумать? Она потрогала изрезанные фотографии. Как неудачно они тогда перед Курбаленко выпали! И зачем она их с собой взяла?

Фотографии! Точно!

Еще не успев как следует все продумать, Олеся кинулась к телефону.

– Аня, привет! – затараторила она в трубку. – Чем занимаешься?

– Фотографии подписываю, – неуверенно произнесла Смолова. – Олеся, это ты? А я тебя и не узнала. Богатой будешь!

– Ну, богатой так богатой, – легко согласилась Маканина. Она готова была потом стать какой угодно, лишь бы зародившийся в ее голове план осуществился. – Ты что завтра делаешь?

– Не знаю, – протянула Смолова. – Если будет хорошая погода, пойду в парк. Туда приходят лошадки, на них малышей катают. А еще белки бегают. Если им дать орешек, они близко подойдут и позволят себя сфотографировать.

– Ага, белки – это круто, – бодро отозвалась Маканина. – А то давай вместе? У меня есть гениальная идея, как правильно использовать твой фотоаппарат.

– Ты хочешь у меня взять фотоаппарат? – судя по голосу, перспектива расстаться со своей техникой Аню напугала.

– Нет, я хочу взять фотоаппарат вместе с тобой, – хихикнула Олеся. – Он у тебя как, хорошо приближает?

– Нормально, – Смолова перешла на шепот. Так и представлялось, что от испуга она сейчас полезет под стол.

– Вот завтра и проверим.

– А что мы делать будем? – жалобно пискнула Аня, словно уже простилась со своим ценным фотиком.

– Пойдем на фотоохоту! – торжественно произнесла Маканина. – Встречаемся в одиннадцать, около школы.

Прежде чем идти, надо было подготовиться. План ее был простым. Пока могучая троица придумывает очередную каверзу, она нанесет предупреждающий удар – перессорит их. Тогда Васильеву, Рязанкиной и Курбаленко будет не до нее. Между собой бы разобраться!

– Алло! Галкин! – бодро закричала она в телефонную трубку на следующее утро. – Как вчера погуляли?

Олесю слегка трясло в предвосхищении сегодняшнего дня. Сколько можно сидеть и бояться? Ничего, она этой могучей троице устроит веселый денек!

От мыслей об этом хотелось облизнуться и сглотнуть слюнки.

– Маканина, ты, что ли? – ахнул Серега. – А я думаю, кто это в такую рань? Танюха, зараза, ушла и прямо под ухо мне телефон подсунула. А тут – ты! Я чуть не оглох…

– Ты сегодня дома будешь? – Олеся торопилась, ей было не до разборок в семье Галкина. – У тебя балкон куда выходит?

– Во двор, – растерялся Серега. – А че, уже понедельник? Вчера ж суббота была.

– А что – суббота? – смутилась Маканина. Галкин своим тугодумием мог кого угодно сбить с толку. – Эй, просыпайся! Воскресенье на улице. Я сейчас к тебе вместе со Смоловой приду.

– А что Смолова? – внять совету и проснуться Серега не пожелал.

– Ты торт весь съел? – Олеся закатила глаза. Все-таки отец был прав, с Галкиным связываться не стоило. Но сегодня без него не обойтись. – Или ты не хочешь, чтобы мы к тебе пришли? Ты же звал!

– Там что-то Танюха ела. Может, че и осталось. – В трубке было слышно, как заскрипела кровать – Галкин все-таки решил встать и проверить, что у него творится в кухне.

Маканина посмотрела на экран телефонной трубки. А он неплохо спит! Уже одиннадцать. Самое время начинать операцию «да здравствуют папарацци».

– Отыщи, что осталось, вымой три чашки и освободи подходы к балкону. Мы у тебя будем через двадцать минут.

Что-то объяснять сонному Галкину было бесполезно. Главное, не давать ему расслабиться. А то еще откажет, и весь план пойдет насмарку.

– А че балкон? – сопел в трубку Серега, но Маканина дала отбой. Она знала, что именно хочет сделать, но пока не придумала, что сказать людям, которые требуются для выполнения ее замысла.

– Ты сегодня куда? – выглянул в коридор отец.

– С Аней Смоловой пойду в парк, белок кормить, – не моргнув глазом, соврала Олеся.

– Да, в парк, – подозрительно легко согласился отец и ушел в кухню.

Так, одно препятствие преодолено. Путь на улицу свободен! Теперь надо не спугнуть Аню. Если ей что-то не понравится, она вполне может развернуться и уйти.

Смолова с вытянутым от испуга лицом ждала ее около школы.

«Да, армия у меня подобралась что надо: один без остановки тупит, другая боится», – мысленно хмыкнула Маканина и набрала в грудь побольше воздуха – говорить придется долго.

– Понимаешь, – начала Олеся, обнимая одноклассницу за плечи. – Я хочу к Новому году выпустить стенгазету, чтобы на ней были фотографии всех-всех из нашего класса. – Она перевела дух, огляделась – рядом никого не было, – и принялась самозабвенно врать дальше: – Только фотографировать их надо, не когда они об этом знают и ждут, а внезапно. Тогда самые классные фотки получатся. Согласись, а!

– Наверное, – неуверенно кивнула Смолова и перестала дрожать. – А где мы будем всех искать?

– Я знаю одно место, откуда мы точно сфоткаем двоих, а то и троих! – приободрила свою новую подругу Маканина. – Да ладно, не дрейфь! После этого мы звездами станем! Это ж какое дело хорошее! А начнем мы с Рязанкиной. Она скоро появится.

– Где? – Аня еще крепче прижала к груди фотоаппарат.

– Пойдем, пойдем! – подбодрила ее Олеся. – Со мной можно ничего не бояться. Это будет покруче, чем белочек в парке снимать!

Вчера Маканина зареклась не подходить близко к дому Галкина. Сегодня об этом зароке можно было забыть.

Серега ждал их на балконе.

– Девчонки! – завопил он на весь двор, как только они показались из-за угла. Олеся втянула голову в плечи. Еще не хватало, чтобы на этот трубный зов прибежала Рязанкина!

– Мы идем к нему? – округлила глаза Аня.

– Не к нему, а на его балкон! – Маканина твердой рукой пресекла попытку Смоловой улизнуть, крепко взяв ее за локоть. – Не бойся, он не кусается. Наоборот, тортом нас угостит. Ты же не боишься грызунов? – Аня помотала головой. – Ну вот, а у них живут сразу два грызуна, один в аквариуме сидит, другой по квартире бегает. – Под вторым она имела в виду Галкина-младшего.

Дверь квартиры была призывно распахнута, даже велосипед из прихожей убрали. Что же, к приходу гостей здесь подготовились.

– Дашь Ане своего хомяка пофоткать? – с порога перешла к делу Олеся. – А потом мы у тебя на балконе немного посидим, птичек поснимаем.

– Каких птичек? – казалось, что от мысленного напряжения в лохматых Серегиных волосах сейчас пробежит искра. – Голубей, что ли?

– Что ли!

Олеся уже привычной дорогой сразу повела Аню в кухню. Здесь и правда стояли три большие пол-литровые чашки, помятые остатки торта бесформенными кучками лежали в блюдцах. Хм, у них и блюдца есть? Вот это новость! А чайные ложечки?

Чайных ложечек не оказалось. На столе нашлись только вилки.

Шиншилла (а это была именно она, об этом девочкам поведал вынырнувший из глубины квартиры Василий) вылезла посмотреть на это чудо – убранный стол и чистые чашки.

Увидев зверька, Аня забыла о своей застенчивости, заахала и достала из сумки фотоаппарат. Галкин с уважением посмотрел на тяжелую технику в ее тонких руках. Фотоаппарат оказался большим (и как Маканина раньше этого не замечала?), с сильно выдающимся вперед массивным черным объективом, тяжелым корпусом и торчащей вверх вспышкой. Да, этот фотик был не чета мыльницам, которыми пользовались ребята. Снимки должны получиться о-го-го какие!

Загипнотизированный ярким блеском вспышки, зверек застыл, а вместе с ним – его хозяин, открыв от изумления рот. Серега к чудесам техники остался равнодушен. Он вяло шлепал чайным пакетиком в чашке.

– Ну, как ты? – хмуро спросил он, не поднимая глаз от стола.

– За-ме-ча-тель-но! – по слогам произнесла Олеся, стараясь на Галкина не смотреть. – А где твоя мама? – только сейчас она заметила, что в кухне они все еще одни.

– Ушла с Танюхой пальто покупать, – говорить об этом Сереге не хотелось. – Че вы тут снимать-то собрались?

• Предыдущая
• 17/29
• Следующая