Казя теперь труп - эН Ая - Страница 21

– Как «дома»? – ахнула Тик-Тик. – Как «исчезли»? Дома – в смысле там, где родился? А как ты туда попал, нам же нельзя ходильничать… Тебе разрешили, да? Весь твой город исчез, да?

Лекс рассказал, что был он всего-то в своей могиле, на родном Пущинском кладбище. И исчезли не люди – люди как раз наличествовали, хоронили кого-то и тэ-дэ, как обычно. Исчезли его друзья, мертвяки.

– Даже здорожа я не нашел, представляешь?

– Его могли вызвать в Небесную Канцелярию, – неуверенно предположила Тик-Тик. – А остальные что, реально все сгинули?

– Кроме Алинки.

– А, это твоя подружка, про которую ты соврал, что она кукла! И что она говорит?

– Она молчит. Похоже, и впрямь превращается в куклу, – вздохнул Лекс. – Или раззыбится скоро и сгинет.

Тик-Тик задумалась, склонив голову набок. Верхний крючок на блузке – поньк! – не выдержал.

– Ой, прости, прости, – Тик-Тик смущенно прикрыла руками высвободившиеся из плена части тела. – Ничего не могу поделать, оно само растет, когда я чем-то обеспокоена. А одежда не увеличивается.

Лекс никак не прокомментировал это признание, и Тик-Тик продолжила:

– У меня еще ничего, только верх пухнет. А у нас у одной девушки слабое место – жопа. Чуть что – брюки по швам трескаются, вообще стыдоба.

Лекс припомнил, что как-то раз видел в студенческой столовой тетку с аномально выраженной грушевидной фигурой. Между тем обеспокоенность Тик-Тик, видимо, сошла на нет – в самом прямом смысле «видимо»: блузка теперь была ей впору.

– Может быть, я потом запишусь на курс по моделированию своего трупо-тела, – чирикала Тик-Тик, увлекая Лекса вдаль по коридору. – Говорят, это не очень сложно, но первокурсников туда берут с неохотой. И ты знаешь…

– Куда ты меня тащишь?

– В библиотеку.

– Зачем?

– Узнать, были ли случаи массового сгинивания остатушек с кладбищ.

– Остатушек?!

– Так в старину ласково называли всех нас – всех, кто после смерти остался как бы жить. То есть нежить. Мы на «основах жизни» учили. Которые я как раз уже благополучно сдала!

– А.

Библиотека Подпущинского университета похожа одновременно и на библиотеку, и на запасник музея, поскольку кроме огромного количества «биб», то есть книг, по большей части старинных, тут хранятся и «лио», и «тек». Лио в переводе с латыни – «белить». Так называется очищенная, как бы выбеленная информация, источник, который потом сотни раз перевирается, попадая в книги и газеты. Ни Лекс, ни Тик-Тик понятия не имели о том, кто и как добывал лио, а о том, что представляет собой «тек», вообще и близко не ведали. Какака заявил, что им всем до тека, как до профессорской мантии. Лет через тысячу может быть. Проехали, забили, забыли! Ладно, забыли…

Лекс и Тик-Тик не умели пользоваться ящиками с лио, да и нужные книги подыскивали с трудом. К счастью, в библиотеке обитали хранители, к которым всегда можно было обратиться. Пройдя высоченные двери с тремя парами ручек – в метре от пола, на уровне двух с половиной метров и ближе к потолку, – Лекс и Тик-Тик оказались в зале размером с футбольное поле. В целом тут царил хаос. Описать его легче легкого. Представьте себе среднестатистическую старинную библиотеку, строгость и чопорность которой наводит на кого тоску, на кого почтительную дрожь. Теперь удалите на минуту потолок и свалите с него сотни коробок, брошюр, фолиантов, манускриптов, свитков, глянцевых журналов и отдельных листов бумаги – черновиков и беловиков. Пройдитесь по всему этому потоком ветра… Готово!

– В прошлый раз я откопала хранителя вон между теми шкафами, под кучей папирусов, – шепнула Тик-Тик.

– А я нашел его вон там, на лестнице, у третьего яруса, – Лекс указал в прямо противоположном направлении.

– Чем могу помочь?

Хранитель волшебным образом вырос за их спинами. Он был тощ, сух и зелен и походил на молодой обезвоженный огурец.

– С одного кладбища недавно разом исчезли все нелюди, – начала Тик-Тик. – Даже местный здорож. Мы ищем книгу, в которой описано нечто похожее.

– Отдел фантастики расположен двумя этажами ниже, – сухо ответствовал «огурец». – Могу проводить вас к лифтам.

– Это не фантастика, это на самом деле, – возразил Лекс. – Мы хотели бы найти описания и объяснения аналогичных случаев.

– Такого не бывает, – отрезал «огурец». – Это фантастика. Низкопробная. Впрочем, вся фантастика не заслуживает внимания тех, кто всерьез собирается заниматься наукой.

И он решительно направился прочь.

– Клянусь! – с жаром крикнул ему вслед Лекс. – Я сам видел!

«Огурец» обернулся:

– Тут, в отделе реальной истории, вы не найдете ни одного подобного случая. Ни единого. Мне ли не знать. Простите, у меня дела.

И ушел, бормоча:

– Что только не придумают эти первокурсники! Молокососы…

Обескураженные «молокососы» проводили его взглядом, вздохнули и вышли вон. Искать ответ в отделе фантастики не имело никакого смысла.

– Послушай, – осторожно произнесла Тик-Тик. – А ты уверен, что они именно исчезли? Может, они сидят себе тихонько в чьей-нибудь уютной могиле, пиво с креветками пьют…

– Почему пиво? Откуда креветки? – удивился Лекс.

– Ну не знаю. Сдублили – и пьют. Как вариант.

– Да я трижды там был. Два раза до Нового года и вот недавно. Они даже мои подарки не тронули. И записка на месте. Ты что, тоже мне не веришь?

Тик-Тик верила.

– Тебе хорошо бы найти кого-нибудь, кто имеет право свободного выхода. Такие наверняка есть, преподы со старших курсов должны его иметь. Убедить их и пойти вместе.

Студентам разрешалось выходить на поверхность и гулять по Пущино. Также каждый мог отправиться к родной могиле, на кладбище, на котором был похоронен. Случались и командировки, и обмены учащимися между универами. Также бывали регулярные стажировки и одобренные вылазки – в Москву, в Питер, да много куда. Пущинское кладбище в список доступных для посещения мест не входило.

– Для начала тебе надо убедиться в том, что они не переместились, действительно, в другое место – мало ли, может, у них появилось что-то более удобное, чем склеп, – продолжила Тик-Тик.

– Да какое может быть удобнее, откуда вдруг?

– О, сразу видно, что вы не проходите историю кладбищ! – рассмеялась Тик-Тик. – Ты даже не представляешь, что может быть под землей! Целые подземные города, катакомбы – да что угодно! А тут места обжитые, старина в чистом виде. Да и кладбище меняется, растет. Еще вчера там могло ничего особенного не быть, а сегодня – опс! – и откопали. Да и возникнуть могло.

– Да, возникнуть могло, – с ходу согласился Лекс. – Вот этим-то мы на метафизике как раз и занимаемся – процессами возникновения объектов в нашем, загробном, так сказать, мире. Короче, ты права! Прежде чем паниковать, мне следует полностью обследовать всю территорию.

Неделя у Лекса была свободная, следующий пул лекций стартовал нескоро, а сейчас первокурсникам оставили время на самообразование и развлечения.

– Самообразуюсь позже, – решил Лекс. – А сейчас сгоняю в лабораторию за одним приборчиком – и на кладбище.

– Давай.

Идея с приборчиком обломалась – оказывается, имущество универа нельзя выносить за пределы учебной части без особого на то разрешения. Так что Лекс отправился домой налегке.

Не прошел он и ста метров по подземному коридору, как сзади раздалось:

– Эй, погоди!

Это была… Тик-Тик!

– Погоди, я с тобой!

Лекс аж глаза протер:

– Как ты вышла?

В ответ Тик-Тик победно помахала бумажкой:

– Разрешение оформила! В деканате! На курсовую!

– На какую еще курсовую?!

– Ну, у нас в планах на второй курс работа, простенькая. Написать про особенности захоронений, обычаи людей по упокоению усопших, кто как провожает в последний путь, какие памятники ставят и всякое такое. Можно выбрать любое кладбище. Обычно свое же и выбирают, так проще. А я заскочила, спрашиваю: можно другое? Они мне: смотря какое. Я им: Пущинское! Они мне: зачем? Я им: нужно! Они мне: ладно, загляните в конце мая. Я им: мне срочно! Они мне: зачем? Я им…