«Кровь!» – сказал кот - Фоули Луиза Манро - Страница 19

• Предыдущая
• 19/28
• Следующая

– Стреляй в него! – завопила одна из жертв нападения. Голос был женский.

Сверкнула вспышка, бухнул выстрел, потом раздался истошный вопль и глухой стук. Кики увидела, как женщина упала и принялась кататься по земле, нелепо размахивая руками. Подбежав ближе, Кики поняла, что Рыжик вцепился когтями ей в лицо. Моне пошатнулся на бегу, затем, собрав все свои силы, бросился вдогонку за мужчиной. Тот повернулся, поднял руку с пистолетом и прицелился в собаку. Но прежде чем он успел выстрелить во второй раз, пистолет был выбит из его руки. Кики, обернувшись, увидела, как Эндрю швыряет в мужчину второй апельсин.

Катавшаяся по земле женщина отшвырнула Рыжика и вскочила на ноги, прижимая руки к лицу. Оба они бросились за конюшню, где стоял их джип, преследуемые по пятам Эндрю и разъяренным оранжевым котом.

– Моне! – крикнула Кики сквозь слезы, становясь на колени рядом с раненым псом, лежавшим на жесткой земле. Он лизнул ей руку. Из огнестрельной раны обильно текла кровь. Когда завелся мотор джипа, он гавкнул и поднял голову, как если бы собирался продолжить погоню, но ему не хватило сил даже на то, чтобы подняться.

– Эндрю! – громко позвала Кики. – Иди сюда! Скорей! – Она сбросила с ноги теннисную туфлю и сняла носок. Пуля вошла в мягкую ткань задней лапы Моне и, пробив её навылет, вышла у крестца. Чем больше пёс двигался, тем сильней текла кровь. Кики знала, что прежде всего надо остановить кровотечение. Моне гавкнул ещё раз, и она одной рукой ласково потеребила его обвислые уши, а другой утерла у себя на глазах слезы.

– Мы отнесем тебя в дом, дружок, – сказала она, – но сначала я должна остановить кровотечение из раны. Тебе придется потерпеть. – Она связала носок узлом и, скомкав, засунула его в рану. Пес дергался от боли и жалобно скулил.

Явился Рыжик, ознакомился с положением вещей и принялся с большим сочувствием вылизывать морду Моне своим розовым язычком. Эндрю, подошедший следом, встал на колени рядом с Кики и наклонился над собакой.

– Они уехали, – сказал он. – Рана серьезная?

– Не знаю, – ответила Кики, шмыгая носом. – Он потерял много крови. Нужно перенести его в помещение. Здесь я ничего не вижу.

Эндрю вскочил и бегом бросился к сараю для инструментов.

– Сейчас я принесу лист фанеры, – крикнул он через плечо. – Он тут, у стены сарая.

Положив Моне на фанеру, как на носилки, они отнесли его на кухню и уложили на кухонный стол. Пока Кики осматривала рану, Рыжик успокаивающе мурлыкал у его уха. Благодаря давлению импровизированного тампона кровотечение остановилось, и она решила не очищать рану, чтобы не разбередить её и не вызвать нового кровотечения.

– Посмотри, нет ли тут где-нибудь одеяла, – сказала Кики Эндрю.

Он почти сразу вернулся с вязаным шерстяным одеялом. Закутывая в него раненого пса, она заметила кое-что необычное.

– Эндрю! У Моне на кожаном ошейнике вытиснено «магическое око»!

– Надеюсь, оно исцелит его, – пробормотал Эндрю, изучая висящий рядом с телефоном список номеров. – А я позвоню ветеринару – на всякий случай, для перестраховки. Должен же в списке у Гейбриел быть ветеринар!.. Вот он: Грегори Локер, доктор ветеринарии.

Он набрал номер, и Кики стала слушать, как он разговаривает с бюро секретарей-телефонисток, обслуживающих абонентов в их отсутствие. Его голос слегка срывался, и Кики догадывалась, что он сейчас испытывает такое же нервное возбуждение, как она.

– Нет, нет, мы не можем привезти его. Хорошо. Мы будем ждать звонка. Вы не можете сказать, когда примерно он позвонит?.. Хорошо. Спасибо. – Он повернулся к Кики. – Они свяжутся с доктором Локером. Он где-то в этих краях, лечит заболевшую лошадь. Как Моне?

– Ничего, как мне кажется.

– Знаешь, ты меня поразила, – сказал Эндрю, подходя к столу. – Мне бы в голову не пришло засунуть в рану носок, чтобы остановить кровь. Где ты этому научилась? От мамы?

– В основном. И на уроках Красного Креста. Когда тебя всю жизнь окружают медики, невольно запоминаешь такие вещи. Мама мне рассказывала, как однажды она остановила у пациента кровотечение, вложив ему в рану кулак, покуда не принесли марлевые тампоны. Как бы то ни было, Моне повезло, что пуля прошла навылет.

– Ты станешь врачом?

– Не знаю. – Она нервно хихикнула, почувствовав кружащее голову облегчение от сознания, что злоумышленники уехали и что к Моне вызван ветеринар. – А ты станешь подающим в главной бейсбольной лиге? Если бы не ты, Моне бы погиб. Тот тип целил ему в голову.

– Вообще-то, – проговорил Эндрю, округлив глаза, – это мой тайный прием – бросок «оранжевая ракета». Он запрещен во всех парках главной лиги.

– Не хотела бы я, чтобы ты в меня чем-нибудь швырнул. Это же надо, вышибить пистолет прямо у него из руки!

Эндрю кивнул.

– Я положил его на пианино, – сказал он. – Я имею в виду пистолет.

– Лучше переложи его куда-нибудь, Я – посоветовала ему Кики, глядя на Рыжика. – Пианино – любимое место прогулок этого кота. Рыжик сегодня тоже не оплошал!

– Это было что-то фантастическое! Он в один миг расправился с той женщиной! – Эндрю взял пистолет с пианино. – Где бы найти для него безопасное местечко, куда бы не добрался наш геройский кот? – Не дожидаясь ответа, он буркнул себе под нос: – Почти нет таких мест. – В конце концов он открыл дверцу холодильника и сунул пистолет в контейнер для овощей. – Ведь Рыжик, кажется, не любит салат-латук?

– Это – не самое его любимое блюдо, – улыбнулась Кики. Зазвонил телефон, и Эндрю после первого же звонка схватил трубку.

– Что он сказал? – встревоженно спросила Кики, после того как Эндрю закончил разговор с ветеринаром. – Об огнестрельной ране?

– Ну, во-первых, он спросил, остановлено ли кровотечение, а во-вторых, посоветовал тепло укутать собаку. Он сказал мне, что дом Гейбриел находится как раз на его обратном пути в город. Через полчасика он будет тут. И ещё он что-то пробормотал о глупых охотниках, которые бродят с ружьями после наступления темноты.

– Может быть, ко времени его приезда и Гейбриел вернется, – сказала Кики. – Мама работает с трех до одиннадцати, но, возможно, она вернется домой раньше меня. Я позвоню и просто скажу в автоответчик, что мы приехали сюда. Без подробностей.

– Я тоже позвоню, вот только говорить мне придется не с автоответчиком. Если повезет, трубку возьмет один из моих братьев.

Они позвонили домой, ещё раз проверили, не кровоточит ли рана Моне, и сели дожидаться ветеринара.

– Давай посмотрим новости, – предложила Кики. – По четвертому каналу обещали передать репортаж о званом вечере.

Эндрю включил стоящий в гостиной телевизор и развернул его экраном в сторону двери на кухню, так чтобы они могли смотреть новости, оставаясь с Моне.

Репортаж о вечере показали в самом конце, перед прогнозом погоды.

– Сегодня вечером, – объявил диктор, – телевизионная группа нашего четвертого канала побывала дома у Людвига ван Кайзера, хранителя Галльярдского музея, где был в разгаре званый обед с танцами, ежегодно устраиваемый музеем.

Телевизионщики взяли интервью у доктора ван Кайзера и у одного из членов попечительского совета, после чего показали видеозапись фрагментов вечеринки из танцевального зала в доме хранителя.

– Ничего себе домик, – прокомментировал Эндрю. – Смотри! Вон Гейбриел!

– Она танцует с доктором Алленби! – возбужденно воскликнула Кики. -Это мой врач! А погляди, какое на ней платье!

– Уж точно покрасивей того комбинезона! – дурачась, сказал Эндрю дребезжащим старческим голосом.

На Гейбриел было золотистое платье с длинными рукавами и высоким воротником, сверкающее блестками. Танцуя, она что-то говорила доктору Алленби, который улыбался и кивал головой.

– Гляди! – воскликнул Эндрю. – Вон там, в углу. В верхнем правом! – он показал на экран. – Это же мисс Музейное сокровище года! О, нам ещё прожужжат об этом событии все уши!

Кики посмотрела туда, куда он показывал, и увидела Елену в нефритово-зеленом узком платье. Она стояла у мраморной статуи и оживленно беседовала с каким-то блондином в смокинге.

• Предыдущая
• 19/28
• Следующая