Американец - Борниш Роже - Страница 40

Я вздохнул с видом совершенно измученного человека, у которого тяжелый груз на душе, но который ни с кем не желал его делить. С ничего не выражающим выражением на лице снова принялся за гамбургер, который к этому времени уже остыл. Джун тоже начала есть, но она не ела, она глотала и все время, не отрывая глаз, смотрела на меня. Это был момент истины для нас обоих. Я пытался свернуть ее на разговор о гастрономии, неся всякую чушь с полным ртом:

— Вам это нравится?

— Да, мне это нравится!

Но видно было, что еда ее не волновала. О чем она думает? Мне нужно было это знать. Проглотив последний кусок, она все-таки рискнула:

— Если время от времени он вам будет нужен, я думаю, что смогу вам помочь, если, конечно, это вас заинтересует.

— Конечно же, но не сейчас. Я снова уезжаю в Йеллоустон. Через месяц, хорошо? Я уезжаю в Нью-Йорк с Винсентэ. Он меня просил об этом… Ему тоже нужны фальшивые документы.

Джун покачала головой. Полученная информация переваривалась в ее голове. Конечно же, у нее была своя цель:

— Рокко лично я не знаю, но знаю жену его друга и это моя приятельница. Она работает в Литл-Итали. Ее любовник — Джо Гаэта. Брайнд организовал за ним охоту из-за истории со взрывом! Я их тогда предупредила, и сейчас они со мной обходятся нормально. Они в безопасном месте.

Я заметил, что Джун не очень информирована, она не знала, что машина Джо Гаэты вчера торчала перед «Кардиелло Таверн». А может быть, она просто этого не заметила. Господи! А вдруг он просто дал кому-то эту машину, может быть даже его жена была за рулем?

— Винсентэ и я сейчас в надежном месте, — сказал я уверенным тоном, — но нельзя же все время там торчать! Просто с тоски можно умереть.

Она сочувственно кивнула и, наконец, я дождался своего:

— Джо позвонил по телефону Кармелите. Сказал, что умирает от жары в Лас-Вегасе. Интересно, этот Йеллоустон далеко от Лас-Вегаса?

По правде говоря, это я не знал, у меня не было достаточно времени для того, чтобы изучить географию Соединенных Штатов до моего отъезда из Парижа! Пришлось уклончиво отвечать:

— Ну, не очень. Да, там много всяких игорных заведений.

— Я знаю об этом.

Действительно, все об этом знали. Толстуха принялась за второй кусок пирога. Она подняла пальчик:

— Я еще возьму кока-колу! Вы не будете?

— Нет, спасибо.

Официантка отошла от нас. Я оказался между двух стульев: если я буду продолжать задавать вопросы дальше, то может случиться, что она перестанет мне верить, пора уже довольствоваться тем, что я узнал из разговора с ней. Предположим, Мессина и Гаэта находятся в Лас-Вегасе, так все равно они там не под своими именами. Для того чтобы их там разыскать, необходимо туда поехать. Мне казалось, что Лас-Вегас — это маленький городок с несколькими казино и барами навроде Бандолы или Турвиля. Я заплатил по счету и пообещал Джун, что мы вновь скоро увидимся. Она на секунду задержала мою руку в своей:

— Скажите Винсентэ, что он хорошая сволочь, но если будет в наших краях, то пусть заходит.

Я подмигнул ей, изобразив причастность ко всему этому делу, но Джун увидела в этом лишь огонек надежды. Я же вспоминал главное из разговора: «У меня с ними хорошие отношения… Они, в сущности… в надежном месте… В Лас-Вегасе можно умереть от жары». Они — это может быть только Рокко, или Джимми и Джо — два брата, или же все трое…

Гринвич гениально показал всю красоту этой грязи. Было удивительно, что эта деревня с ее колоколами воспитывала в себе богемную поэзию. Пересекая МакДугал, я еще раз увидел розовую юбку Джун. С мундштуком в зубах, она вернулась к дежурству у дома с меблированными комнатами, наверное, переваривая все, что я ей сказал.

Для Сесиля Гуэста, сержанта полиции в отставке Лос-Анджелесского, патруля, должность сопровождающего была настоящим отдыхом. Контроль за отправкой ценностей из Лас-Вегаса в Сан-Франциско был его каждодневной заботой.

Прошло уже полгода с тех пор, как служба внешней безопасности банка Унион-Америка отобрала его из тысячи кандидатов на это место. Наверное, они остановили на нем свой выбор из-за его геркулесовской силы. Сесиль Гуэст ежедневно бороздил американское небо, сопровождая миллионы долларов и слитки. И никогда еще ни малейший случай не нарушил его покоя. Ремесло это ему нравилось. Но из всех городов, куда забрасывала его судьба, ему приглянулся Лас-Вегас. Заведения на Стрип пока не пресытили его. Вне службы он мог позволить себе рискнуть несколькими долларами на игральных автоматах, расставленных на первых этажах «Тропиканы» или «Фламинго». Необъятные игровые залы трещали от наплыва людей, монетки исправно сыпались в приемные окна. В игре Сесиль Гуэст не был фанатиком; перед тем, как нажать на рукоятку автомата, он всегда оставался хладнокровным, расчетливым. Достаточно начать игру, иметь немного везения, и выигрыш у тебя в кармане. Это немного отвлекало его от той работы, где он себе уже не принадлежал, где все подчинялось особому протоколу, определявшему присутствие при погрузке опломбированных мешков во дворе банка, проверку герметичности закрывания замков фургона, перед тем как выехать в аэропорт Мак Каррэн в сопровождении четырех вооруженных мотоциклистов. Он отвечал за перевозку. Особое внимание уделял тому, чтобы не расслабиться ни на минуту, даже тогда, когда, казалось, не было повода для беспокойства. Видя, как он покуривает со скучающим видом, можно было не сомневаться в том, что он все время начеку, всегда готов вмешаться и пустить в ход свой «смит-вессон» тридцать восьмого калибра. Когда они подъезжали к месту предусмотренной стоянки в самом конце взлетной полосы, операция по наблюдению возобновлялась и заканчивалась только после того, как все сумки с деньгами были перенесены в чрево самолета. И только тогда, когда двери были уже закрыты и освобожденный от своего груза фургон в сопровождении тех же мотоциклистов возвращался обратно в банк, Сесиль Гуэст присаживался в кресло в хвосте самолета. Очень приятное место, рядом со стюардессой, короткая форменная юбка которой не оставляла и тени сомнения в том, что под ней находятся длинные ноги в светлых нейлоновых чулках.

Полеты проходили без приключений. Работы у сопровождающего практически не было. Иногда в голову лезла мысль, что однажды кто-нибудь подложит в самолет бомбу, с расчетом получить страховку за кого-нибудь из пассажиров, и которую авиакомпания обязана будет выплатить в случае, если этот пассажир вместе с самолетом разлетится на куски. Но об этом лучше было не думать.

По прилете в Сан-Франциско, меры предосторожности во время перегрузки сумок были таковы, что не оставляли надежды даже самому ловкому вору утащить хотя бы один доллар. Этот процесс был в точности такой же, как и при погрузке. Через два часа его работа заканчивалась. Сесиль Гуэст мог насладиться прохладой, сидя у окна своей небольшой квартиры, расположенной в Фишермэнс Варфе, откуда он любил наблюдать за оживлением, царившим в порту, и вдалеке были видны здания на острове Алькатраз, где отбывали наказание главари преступного синдиката.

В эту пятницу, 13 августа, аэропорт Лас-Вегас купался в летней жаре. Жгучий ветер нес с собой песчаную пыль из пустыни. Дышать было тяжело и, пристегивая ремень, Сесиль почувствовал стеснение в груди. Когда они находились в начале освещенной взлетной полосы международного аэропорта Мак Каррэн, командир самолета внутренней авиакомпании дал команду на запуск двигателей. Он приготовился выстрелить в бездонное небо сорок три пассажира и пятерых членов экипажа. В грузовом отсеке лежали опломбированные мешки банка Унион-Америка, в их чреве находилась одна из самых богатых выручек в этом сезоне, которую оставила целая армия туристов, заполнивших казино столицы игорного бизнеса.

Директор банка пошутил, пожимая руку сопровождающему:

— Я не желаю вам удачи. Это само собой разумеется, ведь сегодня же пятница, 13-е число!

— Посмотри-ка, — сказал Сесиль Гуэст, — не премину этим воспользоваться, этой пятницей. Я, пожалуй, даже рискну пятью долларами и сыграю в «Джек пот», даже Эстер не будет ворчать по этому поводу. — У Эстер было хорошее настроение, потому что с завтрашнего дня у Сесиля начинался отпуск. Они собирались поехать вместе в Окснард. Бич, их дочь, живет там уже две недели со своими двумя детьми.