Дикари (ЛП) - Энн Шеридан - Страница 55

— Это то, что вы себе говорите? — Маркус спрашивает с веселой усмешкой.

Все четверо братьев смотрят на него, и я сдерживаю собственную ухмылку. Он прав. Понятно, что они пришли просить об одолжении, но в этом мире умные люди знают, что одолжения ни к чему не приводят. Они просто глупцы.

Роман наблюдает за ними суженным, подозрительным взглядом, и я практически вижу, как в его голове крутятся шестеренки.

— А нам-то что с этого? — спрашивает он, уже понимая их просьбу еще до того, как она была произнесена вслух. — Если мы уберем Луи и положим конец этой войне раз и навсегда, то что мы получим взамен?

— Нашу преданность, — выплевывает главный чувак, явно не в восторге от этого.

Роман смеется.

— Ваша преданность для меня ни хрена не стоит, — говорит он. — Слова — это всего лишь слова. Виктор был настолько глубоко в заднице у нашего отца, что был бы готов лишить жизни собственных сыновей при одной мысли о том, что они поклянутся нам в верности. Ты хочешь сказать, что готов выступить против дела жизни своего отца только для того, чтобы увидеть, как мы перережем горло Луи? Я, блядь, на это не куплюсь.

— А какой, блядь, у нас выбор? — требует он ответа. — Нам нужно, чтобы Луи не стало, и вы трое — единственные, кто достаточно ебанутые на всю голову, чтобы это произошло. Нравится нам это или нет, но вы здесь надолго, и когда дело доходит до самосохранения, мы сделаем все, что потребуется. Слишком много жизней уже потеряно, и после того, как наш дядя запер вас в этом гребаном замке, мы в долгу перед вами. Мы поклянемся в верности при условии, что Луи умрет.

Роман настороженно наблюдает за ними, изучая каждого из них.

— Вы поддержите нас против наших врагов? Против собственной гребаной крови? — спрашивает он. — Вы знаете, что этот шаг уже вызвал недовольство. Семья раскололась, и война неминуема. Она стучится в нашу дверь и ждет, когда мы ее впустим. Готовы ли вы к тому, что значит быть верными нам?

Каждый из них с трудом сглатывает, быстро поглядывая друг на друга, прежде чем, наконец, кивнуть.

— Да, кузены, — говорит парень впереди и в центре. — Мы готовы.

Роман переводит взгляд на каждого из своих братьев, и пустой взгляд на их лицах абсолютно ничего не выдает, но каким-то образом они прекрасно читают мысли друг друга.

— Ладно, — наконец говорит Роман, и выражение его лица мрачнеет с каждой секундой. — Считайте, что мы договорились. Голова Луи за пожизненную верность, — говорит он, медленно обводя взглядом каждого из своих кузенов. — Мне не нужно напоминать вам, что происходит с мужчинами, которые переходят дорогу мне и моим братьям.

— Мы поклялись в верности, — вмешивается мой преследователь, которому не нравится, когда его допрашивают. — Мы держим свое слово.

— Очень хорошо, — говорит Роман. — Мы дадим вам знать, как только работа будет выполнена.

— Хорошо, — говорит главный чувак. — Мы с нетерпением ждем этого.

И вот так четверо кузенов ускользают в тень, а мальчики поворачиваются, чтобы подняться обратно по лестнице, ведя себя так, как будто их не наняли для завершения дела, которое они же и начали.

— Уххххх, — говорю я, следуя за ними вверх по лестнице и обратно в большой дом. — Вы, ребята, понимаете, что собираетесь убить человека, чтобы отомстить за другого человека, которого вы убили?

Маркус оглядывается на меня, широкая улыбка растягивается на его красивом лице.

— Поэтично, не правда ли?

Я качаю головой и ворчу себе под нос.

— Чертовски безумно, вот что это такое.

Мы все направляемся в неформальную гостиную, и парни плюхаются на диваны, мгновенно обмениваясь идеями о том, как они собираются расправиться с еще одним дядей. Я качаю головой, пересекая комнату и протягиваю руку над камином, доставая чертовски причудливый меч, который был потрачен впустую в качестве украшения.

— Вы, ребята, не устали? — Жалуюсь я, пересекая комнату и кладя меч на пол, прежде чем обыскать комнату и найти длинную кочергу рядом с камином.

Я уже собираюсь взять ее, как Маркус откидывается на спинку дивана.

— Чертовски устал, — бормочет он. — Но слишком многое осталось за кадром после вечеринки. Нам нужно выяснить, где скрываются наши враги.

Я опускаю кочергу рядом с мечом и снова осматриваю комнату.

— Черт, где я найду еще три длинные заостренные штуковины?

Леви ухмыляется.

— У меня есть для тебя длинная заостренная штука.

Я давлюсь собственной слюной, когда Роман свирепо смотрит на меня, пресекая всю чушь, которую Маркус собирался добавить вслед за этим.

— Какого хрена ты делаешь?

— Пытаюсь выстроить пентаграмму, — бормочу я, когда понимаю, что могу использовать ножны от меча. — Решила попробовать призвать дьявола, чтобы он забрал вас, ублюдков, обратно туда, где вам самое место.

Маркус смеется и встает с дивана, прежде чем схватить меня и оттащить назад.

— Черт возьми, детка, — говорит он, опускаясь обратно на диван и притягивая меня к себе. — Если мы отправляемся в самые глубокие ямы ада, тогда тебе лучше, черт возьми, поверить, что мы утащим тебя прямо за собой.

Улыбка расплывается на моем лице, и я поворачиваюсь к нему, прижимаясь губами к его губам, а его пальцы начинают расстегивать маленькую молнию на моей спине.

— Я бы не хотела, чтобы было по-другому.

25

Луна парит высоко в небе, когда мы мчимся по дороге, проносясь по извилистым улочкам самого захудалого района города. Мой взгляд задерживается на темном небе, наблюдая за тем, как луна, кажется, путешествует вместе с нами, хотя, меня преследует все остальное, почему бы не преследовать и большому старому сырному шару в небе?

— Почему мы всегда должны заниматься этим дерьмом посреди ночи? — Спрашиваю я, переводя взгляд обратно на парней.

Леви смотрит на меня, а Маркус тихо спит, как живой мертвец, справа от меня.

— Ты шутишь, да? — спрашивает он. — Ты же не всерьез спрашиваешь нас, почему мы занимаемся дерьмом по ночам.

Мои глаза закатываются так сильно, что я боюсь, как бы они не выкатились прямо из глазниц.

— Конечно, я знаю, почему вам приходится делать это по ночам, просто я уже смирилась с этим. Не думаю, что я нормально спала с тех пор, как познакомилась с вами. Вы что, не можете просто замаскироваться? Отрастить усы или что-то в этом роде?

Раздраженное фырканье Романа с переднего сиденья вызывает у меня желание протянуть руку и врезать ублюдку по башке, но когда он сворачивает в район, где перегорели все до единого уличные фонари, я забываю, о чем, черт возьми, мы говорили.

— Ну да, это совсем не подозрительно, — бормочу я, мои глаза расширяются, а необходимость запереть дверь пронзает мою грудь. — Где мы?

Роман подъезжает к большому складу и останавливается сзади, пряча внедорожник в тени.

— Это склад нашего отца, — говорит Роман, когда Леви протягивает руку назад и толкает Маркуса, чтобы разбудить его. — Я могу гарантировать, что ты найдешь здесь все, что тебе нужно в этом мире. Наркотики, оружие, грязные деньги. Это сердце и душа деятельности нашего отца. Конечно, у него есть и другие склады на случай, если этот подвергнется налету, но без этого у него ничего нет.

В глазах Леви вспыхивает что-то темное, когда он медленно поворачивается, чтобы встретиться со мной взглядом, и я вижу извращенную потребность уничтожить его отца, светящуюся глубоко в его взгляде.

— И теперь это все наше.

Чертовски верно!

Мы вчетвером выходим из машины, и парни окружают меня, как будто это то место, где я нуждаюсь в защите. Склад выглядит так, будто хороший порыв ветра может снести его к чертовой матери, но что-то подсказывает мне, что внешность обманчива. Джованни ДеАнджелис — умный бизнесмен, и он не допустит, чтобы вся его деятельность пошла прахом из-за простой бури. Здесь есть что-то еще, я просто пока этого не вижу.