"Фантастика 2024-107". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Xoma Sleepy - Страница 139

Портальный камень вывел нас на край огромного лавового озера, освещавшего все побережье. По берегу бродили чудовища, каких я прежде не видел, но все без исключения были смертельно опасны.

Чудовища, Горный Дремор РохАлей, 4968 уровень, мест-босс

С такой фауной никакая охрана не нужна. Рядом с лавой висела красная пелена, говорившая об огромном уроне огнем. Крупный полуостров был покрыт двумя активными силовыми щитами. Прямо от камня в его сторону вела широкая дорога, своеобразный перешеек, соединяющий остров с берегом. Вокруг портального камня располагалась безопасная зона, а рядом ничего опасного не было.

Кирк улыбался и разглядывал мир вокруг. Пора.

— Кирк, включи запись видео. Надо запечатлеть этот исторический момент.

Над головой мага загорелась пентаграмма видеокамеры. О, сколько злобы из меня вырывалось в этот момент. На мне уже не было костюма ЭлДжея, лишь самая обычная одежда.

Кирк включил запись и поставил галочку на онлайн-трансляцию. Официальный сайт «Хризалиды» на одном из каналов о малоизученных территориях начал трансляцию от имени игрока Кирка.

— Раз-раз… Проверка связи. — Я улыбался. — Передаю привет маме, папе, сестренке Рози. Хотя нет, они погибли при загадочных обстоятельствах. — Кирк перестал улыбаться.

Я, напротив, светился от счастья и продолжил говорить.

— Перейдем к главному, дорогие зрители. Как видите, позади меня находится тюрьма, и, насколько мне известно, в ней содержится Фемида. Да-да, та самая Фемида, что участвовала в битве под крепостью Айрис.

Сердце Кирка предательски екнуло. Он начал часто моргать, разум не хотел принимать правду. Я зло улыбнулся.

— Ну да черт с ней. Хочу передать привет моим старым знакомым. Бернарду, который обучил меня магии в то время, когда я пешком под стол ходил. Рейчел, которая была со мной в трудную минуту. Нейту, который был рядом в пикантных ситуациях. И конечно, Леону… — ЭлДжей был собран и очень зол. Лицо дрожало, стараясь скрыть мандраж и предвкушение. — Я помню о своем обещании, молодой бог.

Кирк открыл рот и уже был готов крикнуть, но выдал лишь глухой шепот. Из глаз полились слезы.

— Ты убийца…

Глядя в камеру, я сказал:

— Ах, да. Как некрасиво, я же не представился. — Воздух начал гудеть. — Меня зовут Саджи!

Человек, Саджи, 913 уровень

— И я вернулся!

Тело Кирка вмяло в пол сконцентрированным ударом заклинания Гномьего Молота.

Сеть частных тюрем «Алькатрас», имевшая в реальном мире больше сорока филиалов по всей Солнечной системе, построила собственный исправительный комплекс в «Хризалиде». Частное тюремное учреждение «Алькатрас-48», или Валхала, как его именуют все местные жители, было первым учреждением подобного рода, построенным в виртуальной игре.

Небольшой остров в центре лавового озера превратился в бастион правосудия. Здания общежития, казармы, маленького литейного завода, складов стояли на краях огромной шахты в центре острова. Остров мог работать в автономном режиме полгода, ни в чем себе не отказывая. Никакая осада ему была не страшна. Валхала стала самой защищенной тюрьмой мира.

Города и страны платили компании «Алькатрас» за содержание заключенных, а та, в свою очередь, старались использовать преступников для получения сверхприбыли. Валхала отличалась от всех подобных учреждений тем, что требования к заключенным были сильно завышены. Требовалось большое сопротивление огню, прокачка с упором на силу и выносливость либо развитые навыки по работе с рудой и металлами. За экстремальные условия работы и выполнение плана срок заключения снижался.

Валхала была построена на острове в проточном лавовом озере на глубине десяти километров. После обнаружения залежей мифрила игроки продали информацию «Алькатрасу». Так и появилась тюрьма на мифриловых залежах.

Два магических купола прикрыли остров, не давая ни войти, ни выйти с него. Внешний сегментный, ячеистый купол блокировал постоянный термальный урон и защищал от бродячих монстров. Внутренний купол не давал никому выйти и никогда не выключался. Внутри постоянно действовало антипортальное поле, баламутившее верхние слои астрала. Единственным способом проникнуть в тюрьму был портал в административном корпусе.

Фемида попала сюда почти пять лет назад и была единственным приглашенным заключенным. «Алькатрас» предложил ей лучшие условия содержания и досрочный выпуск. Ее срок заключения составлял двенадцать лет. Двести восемьдесят шесть убийств местных, нападение на караваны, похищения, заказные убийства, а под конец — обвинение в покушении на жизнь бога Леона и пособничество Кровавому Саджи. На суде никто не стал слушать, что она тут вообще ни при чем. Ее слова о том, что она была на другом континенте, как и показания шести свидетелей, ничего не дали. Судья дал двенадцать лет в тюрьме строгого режима, и вот тут появился «Алькатрас» со своим предложением.

После суда в камеру пришел мужчина в деловом костюме. Голубые глаза, короткие красные волосы и очки. Хизан обладал выдающейся модельной внешностью и непревзойденным чувством стиля. Галантен, обаятелен, невероятно умен и просто очарователен. Фемиде едва исполнилось двадцать, а ему было уже около тридцати. Но девушка влюбилась с первого взгляда. Его слова ласкали слух, улыбка завораживала, идеи и предложения хотелось слушать вечно. Старший куратор тюремных учреждений компании «Алькатрас» Хизан Редишь сделал ей предложение, о котором мечтал любой заключенный.

— Шесть лет вместо двенадцати плюс ежемесячная зарплата. Все, что от вас требуется, — это не удалять персонаж и находиться в игре не менее восьми часов в день. В тюрьме вам будут предложены лучшие условия обитания. Прогулки, сниженные нормы, личная охрана.

— А в чем смысл? Даже в вашем предложении я должна быть зеком целых шесть лет? Проще удалить перса и начать все заново.

— Не лучшее решение, Фемида. Если бы все было так просто, то в «Хризалиде» было бы полно психов, маньяков, садистов, которые только и делали бы, что убивали местных, а потом удаляли свои аккаунты. Лунар, конечно, ничего не говорит, но, думаю, намек понятен?

Фемида кивнула.

— То есть нормальной жизни мне не дадут.

— Головорезы, несчастный случай, предвзятое отношение и еще много «случайностей», которые испортят вам жизнь. «Хризалида» идентифицирует уникальную личность, и ее невозможно обмануть, сменив имя. Мое предложение гарантирует вам ежемесячные выплаты. И, судя по вашему возрасту, обеспеченную юность.

— А в чем ваш интерес?

— Ваше имя — это лучшая реклама в «Хризалиде», и сейчас это мало кто понял.

Фемида согласилась и была отправлена в Валхалу. Хизан приходил раз в месяц, в первое воскресенье месяца, ровно в полдень. Это был самый ожидаемый день, к которому Фемида готовилась весь месяц. Прокачка навыков, поделки, достижения, интересные идеи — с ним хотелось говорить бесконечно, слушать его слова, одобрения и похвалу, слушать, как он говорит о тебе. Хизан умел слушать, и это лишь одно из многих его достоинств. Его речь, слова, построение предложений были грациозны. И он всегда учитывал уровень собеседника, излагая все таким образом, чтобы тот мог понять ход его мыслей.

Иногда, очень редко, Хизан говорил о Фемиде. Она была как книга со священным писанием, а он словно читал откровения о ней. Истина — глубокая, неприглядная и самая нежная часть души. То, что скрываешь от самого себя и бережешь как собственное дитя. Хизан видел эту часть Фемиды и говорил именно о ней. Его сильный, нежный, мягкий голос шептал о том, что мечтала услышать любая девушка. Слова ласкали слух, западали прямо в душу, вызывая слезы счастья. В такие моменты он грустил и извинялся за то, что довел ее до слез. Хизан никогда не прикасался к ней, но всегда дарил подарки. Только приятный разговор и ничего больше.

За пять лет с половиной лет, что она провела в Валхале, Хизан дважды играл на гитаре. Он пел перед толпой заключенных, играя на самодельной гитаре одного из местных умельцев дома творчества. Девушки плакали, пряча лица в ладонях. Мужчины утирали скупые слезы и отводили взгляд, стараясь не показывать красных глаз. Никто не понял слов песни, но чувство безграничной печали было слышно в каждом слове, в каждой фразе. Слова трогали сердце, заставляя вспоминать грустные моменты жизни, словно он пел именно о них. Пальцы перебирали струны так нежно, словно он ласкал тело прекраснейшей из дев, шепча ей на ухо слова любви. Как странствующий бард играет последнюю песню перед собственной казнью. Зрители окунулись в историю любви, полной печали, страданий и тихой надежды, хранимой до самого конца. Когда песнь останавливалась, никто не хлопал, все плакали. Лишь сам Хизан улыбался и тихо уходил с Фемидой, желая успокоить ее.