Право на семью (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 7

- Что тут у вас? – появляется он в дверях. - Ляля, ты чего тут застряла? – выговаривает жене, но неодобрительно смотрит на меня.

Я когда-то проходила эту технику ведения переговоров. Плавали, знаем. Но в вагоне главный проводник. А директор завода или кто он там – пассажир и обязан соблюдать правила.

- У вас там кошка, - повторяю как приговор. – На нее нет проездного документа.

- Странно, - хмыкает мужик. – Мы все оплатили, девушка. Какие проблемы? И вы нас в вагон пропустили.

По большому счету, я не должна была пускать в вагон с животным. Но кто-то ловил ворон, считал бабочек в животе и вздыхал по Степану Александровичу. Вот и накосячил.

- Сейчас разберемся, - строго киваю я. – Если у вас оплачен проезд для животного, вопросов не возникнет. А если нет, придется пригласить начальника поезда, - вздыхаю я, всем своим видом показываю. Сама не хочу.

- Мы тогда пройдем в купе, если вы не возражаете, - категорично заявляет мужчина и, взяв жену за руку, ведет по вагону. А я их и остановить не могу.

Бегу в служебное купе, наспех стягиваю с себя пальто и шапку и начинаю сверять данные. Блин, мне же первой влетит за этого кота! Борисыч с меня с первой спросит «зачем впустила?». Но я же не знала!

И мозги были запорошены Беловым, да, Ир?

Что есть, то есть, вздыхаю натужно. Каюсь ваша честь! Снова проверяю все проездные документы. Ну нет там кота и не было. А значит, надо вызывать Борисыча и ссаживать пассажиров на первой же станции. Наш начальник поезда может пойти навстречу и помочь за определенную плату. Но наверняка не в этот раз. С пассажирами СВ он предпочитает не связываться. Мало ли на кого напорешься. Потом объясняй всему железнодорожному начальству, что ты не коррупционер. Я же принципиально деньги с пассажиров не беру. Или помогаю безвозмездно, или стою на букве закона. Так приучена.

Да с меня Борька три шкуры спустит, если узнает, что я что-то на лапу взяла. Да я и сама не позволю. Девчонки другие берут, тут я им не судья. Они выживают. А я по-большому счету прохожу терапию. Тяжелым трудом избавляюсь от отрицательных эмоций. Как в монастыре. Аскеза и труд. И если мне вдруг понадобятся деньги, достаточно позвонить брату. Вот только за полгода я ни разу этого не сделала. Обмундирование нам выдают, на еду хватает, а больше мне ничего не надо.

Каждый выбирает по себе…

Это я в каком-то умном блоге прочитала. Но, когда выйдя душным августовским утром из поезда, вся зареванная и жалкая, увидела на стеклянной двери объявление «Требуются проводники», ни на минуту не задумалась. В отделе кадров на меня посмотрели как на больную. Высшее юридическое, английский в совершенстве. Наверное, такие соискатели к ним никогда не заглядывали. Но быстро воспользовались случаем и после однодневного инструктажа отправили в «поля».

- Привет, сладкая, - по-хозяйски вламывается в купе Белов.

На короткий миг отрываюсь от УКЭБа, над которым я медитирую последние пять минут.

- Привет, - улыбаюсь Степану. – Я сейчас занята.

- Я соскучился, - прикрывает дверь мой личный кошмар. Подойдя почти вплотную, прижимает меня к себе. Крепкие мужские руки снуют по моему телу. Сжимают грудь, опускаются вниз. Чувствую, как внутри все пульсирует. И не могу ничего поделать. Надо оттолкнуть Белова и пойти разбираться с дурацким котом, а я стою как идиотка и млею.

- А где проводник? – стучит кто-то в купе. И я дергаюсь будто от удара.

- Не открывай, - перехватывает меня за плечи Степан Александрович. Развернув к себе, залепляет рот поцелуем.

- Ира, ты здесь! – стучится Маринка.

- Какую-то Иру зовут, - усмехается криво мой мимолетный любовник. И снова требует к себе внимания.

- Мне нужно идти, - пытаюсь вырваться из объятий и сама не хочу никуда идти. – Я одна сейчас. Без сменщицы, - стараюсь объяснить ситуацию.

- Иди, - отпускает меня Белов и на прощание хватает за задницу.

- Ира! – снова зовет подружка. Никуда она не ушла, зараза. А я то надеялась!

- Я иду, Марин, - запоздало подаю голос. И уперев палец в широкую грудь, прошу тихо. – Я выйду, а вы подождете немного и пойдете к себе. Хорошо?

- Конечно, - осклабившись, соглашается Степан Александрович и добавляет хриплым срывающимся голосом. – Только ты потом приходи ко мне. Иначе сам за тобой вернусь.

Значит ни одну меня проняло. Ему тоже зашло.

- Проезд для животного не оплачен, - заявляю, входя в купе. Кошку уже достали из переноски и она восседает на коленях у женщины.

- Я вообще не понимаю, почему надо за нее платить, - поджимает губки она. – Мява-такая красивая.

- К сожалению, это не основание для бесплатного проезда, - решительно мотаю головой и добавляю с нажимом. – Я вынуждена вызвать начальника поезда.

- Вероника, - заглядывает мне в лицо Масик. – Может, мы можем решить этот вопрос… Так сказать не отходя от кассы?

- Это не ко мне, - отказываюсь резко.

- А почему? – улыбается мне женщина. – Неужели тебе не хочется красивую блузку купить или помаду. А может быть туфли.

- У меня все есть. Я не нуждаюсь, - чеканю каждое слово.

- Такая гордая, - усмехается нехорошо мужчина и поднимается с места. Замахивается, собираясь ударить. Перехватываю руку, за малым не ломая пальцы. Тут Борьке моему большое спасибо. Научил. Все детство как служебную собаку гонял. Подружки мои ходили на свидания и танцы, а я отрабатывала удары в спортивном зале.

- Ты одурела? – вскрикивает мужик, потирая пальцы. – Да я тебя…

Слава богу, дверь в купе открыта. Отступаю в коридор и чуть не натыкаюсь на Белова.

- Я разберусь, Вероника, - ухватив меня за руку, заводит меня к себе за спину. Ждет, пока я отойду подальше и входит к соседям. – Мужик, ты рамсы попутал? Заплати за кошака и езжай спокойно. Чего на людей кидаешься?

- Так она брать не хочет, - бухтит Масик.

- И ты решил поучить уму-разуму? – усмехается Белов. – А девчонка дала сдачи.

- Ну это так не останется, - пыхтит супруга Масика. – Я позвоню Ясеневу… Девку эту отсюда в два счета выгонят.

- Заткнитесь, мадам, - совершенно спокойно обрывает ее Степан Александрович и добавляет резко. – С начальником поезда вопрос порешайте. А девчонку не трогайте. Она при исполнении. Уважайте труд простого человека и вам зачтется.

- А вы до Адлера едете? – переобувшись в прыжке, весело интересуется Масик. – Может, по коньячку? Замнем так сказать… А заодно и познакомимся. Где-то я вас видел…Максим Владимирович, - протягивает Белову руку.

Неужели пожмет? - екает у меня в груди.

- Степан Александрович,- сжимает белую ладонь Масика Белов. – Приятно познакомиться. Но от коньяка вынужден отказаться.

- Откуда я тебя знаю? – вздыхает Масик, показывая на Белова пальцем. – Но я вспомню. Обязательно вспомню!

- Что тут у тебя? – входит в вагон Борисыч. Окидывает сумрачным взглядом собравшуюся публику и в упор смотрит на кошку Мяву, ее хозяйку и Масика. – А ну понятно, - тянет довольно. И небось уже прикидывает мысленно, сколько содрать бабла.

- Остальных пассажиров прошу разойтись, - приказывает Белову. Ага! Ему прикажешь.

Степан Александрович кивает. Отходит от купе к окну и внимательно следит за меняющимся за окном пейзажем.

- Ну что, господа! - улыбается супругам Борисыч. И те, как по команде растягивают губы в улыбке. Мне этот тон Борисыча всегда напоминает утренник в детском саду, когда Дед Мороз спрашивает:

- А вы хорошо себя вели, детки?

Лысый коренастый Борисыч меньше всего похож на доброго сказочника. Но народ ему верит и надеется на чудо.

- Кота придется выкинуть, - заявляет Борисыч непререкаемым тоном.

- Как выкинуть? – охает женщина, прижимая Мяву к себе. – Как выкинуть? – повторяет в ужасе.

- Лера, - шикает на нее Масик и гневно давит взглядом начальника поезда. – Короче, уважаемый…

- Пассажир агрессивный. Пытался меня ударить, - тихо докладываю в спину Борисыча.