Школа Хизер Блоссом. Часть 3 (СИ) - Илларионова Рианнон Анатольевна "Рианнон" - Страница 33

Спрятав как-то несколько любимых томов, «отец» быстро понял, насколько это действенное наказание и с тех пор периодически прибегал к нему, если Элли хоть вскользь упоминала о какой-нибудь проблеме.

Тогда, давясь перехватывающей горло обидой, Элли подолгу смотрела перед сном в стену, мечтая о ком-то сильном и могущественном, который спасет. Заберет из тусклого враждебного мира домой, прижмет к груди и назовет своей малышкой. Может быть, Грэм подходил на эту роль?

Но все же, при всем желании, Элли чувствовала, что нет. В Грэме не было той обволакивающей спокойной нежности, он охранял, а не заботился, был холоден и строг. Мужчина из грез давал ласку и покой, был чутким, угадывающим все потребности. Если немного сильнее напрячь воображение, можно почти ощутить, как его руки гладят ее по волосам, губы скользят по щеке, бережно даря наслаждение.

Элинор протяжно вздохнула — бывают ли такие на свете? И какова окажется цена такой встречи, если уж все в мире подчиняется балансу? Захочет ли быть с ней — не помнящей себя полуфейри? Что она сама предложит такому человеку?

Элли все-таки заплакала, от тоски по незримому, забытому или потерянному. Образ покровителя истаял, оставив щемящую надежду — все бывает, но для всех ли?

Подойдя к кабинету директора, Грэм услышал из-за двери его мягкий бархатистый голос — мастер Баркли рассказывал первокурсникам про Самайн. Юноша прислонился лбом к створке, успокаивая дыхание — до этого он почти бежал. Грэм постучал, громко и отрывисто, и снова прислушался. Мастер Персиваль прервал плавное повествование и коротко извинился. Распахнув дверь кабинета, он почти с удивлением взглянул на юношу, но только вопросительно поднял брови. Так же молча Грэм подал ему свернутый пергамент с картой замка.

— Это было совсем не срочно, мастер Драммонд, — сказал мастер Баркли. — Вы, как я понимаю, тоже участвовали? Все прошло успешно?

— Это было очень срочно, директор, — с нажимом ответил Грэм. — Мне нужно найти Робина.

Мастер Персиваль слегка задумался.

— Пожалуй, Гудфеллоу — самый неуловимый из обитателей замка. Я не видел его уже около недели. Попросите кого-нибудь посмотреть в Башне Бригидд, или после урока я сам туда схожу.

Грэм слегка качнул головой, напряженно хмурясь.

— Я поищу сам. Вас же я очень настоятельно хочу попросить… — юноша открыто посмотрел мужчине в глаза. — Прикажите темным вернуть не смертельные ловушки на светлых.

— Вот как? — задумчиво пробормотал мастер Баркли. — Вы понимаете, что и сами можете пострадать?

— Вы запретили ставить их из-за… меня, — по-прежнему напряженно продолжил Грэм, — но не нужно. Теперь школа слишком уязвима. А из силка меня сможет освободить кто-нибудь из нейтральных.

Мастер Баркли задумчиво кивнул.

— Если вы сами настаиваете, мастер Драммонд, конечно. Но в связи с чем такая срочность?

— У меня есть большое подозрение, что светлые могут проникать в школу под личиной темных или нейтралов, — ответил Грэм. — Не спрашивайте, откуда я знаю, просто вижу. Может быть, только одного.

— Кто? — непривычно резко спросил директор.

Теперь он выглядел по-настоящему встревоженным. За прикрытой дверью в полный голос переговаривались первокурсники, но мастер Персиваль не обращал на это внимания.

— Темноволосый, с медальоном на шее, — медленно произнес Грэм, пристально наблюдая за реакцией мастера Баркли.

Директор слегка сник.

— Я предчувствовал. Что-то в нем было… Но я доверился обитателям замка, ведь они видят больше.

— Даже они не могут видеть через личину, — ответил Грэм. — Я могу, но, скорее всего, только именно этого фейри. И мне нужен Робин, один я могу не справиться. Темные мне откажут.

— Я понимаю… — сказал директор. Снова открыл дверь, шагнув назад в класс, обратился к студентам: — Я вас отпускаю, закончим завтра.

Мастер Персиваль предусмотрительно отошел в сторону, Грэма же вырвавшаяся из кабинета лавина первокурсников окружила и слегка пошатнула. Он недовольно вскинул голову и издал гневный возглас.

— Секунду, — сказал мастер Баркли. — Я пойду с вами. Если вы правы насчет светлого в замке, это поважнее занятий.

Он вернулся в кабинет и почти сразу вышел обратно без пергамента. Заперев дверь, он пошел по коридору, рассуждая на ходу:

— Робин не только самый неуловимый фейри замка. Он чуть ли не единственный, кто приходит, когда в нем действительно есть необходимость. Уверен, что он появится. Но все же первым делом я бы сходил в Башню Факультета Бригидд. А вот если его там нет, наши поиски могут затянуться.

У невидимых Щитов Фейри Грэм остановился, наблюдая, как мастер Персиваль делает несколько шагов от лестницы и исчезает. Назад он вернулся довольно скоро и, к счастью, не один.

— Я же говорил, нам повезет, — сказал он уже с привычной хитринкой. — Только ситуацию обрисуйте сами.

Мастер Баркли вновь скрылся за Щитом, видимо, решив провести так неожиданно образовавшееся свободное время с членами родного Факультета. Грэм перевел взгляд на бессмертного нейтрала.

— Мне нужно вышвырнуть из замка одного фейри… с медальоном, — подчеркнуто безразлично сказал Грэм. — Поможешь?

Голубые глаза пака загорелись радостным предвкушением.

— Не буду спрашивать, чем он тебе не угодил, но я готов. И что с ним нужно сделать, мой господин? — Робин следовал за ним, чуть сзади, легко скользя кончиками пальцев по каменной стене.

— Для начала найти, — ответил Грэм, поворачиваясь к лестнице. — И я тебе не господин.

Робин плутовато смотрел в спину юноши. Вдвоем они спустились по ступеням и пошли по школьному коридору.

— Все может измениться, мой господин. Многие надеются, что войне между Дворами придет конец.

— Сомневаюсь, — едва слышно заметил Грэм, но фейри расслышал.

Он грациозно обогнал Грэма и пошел перед ним спиной вперед, ничуть не опасаясь обо что-то споткнуться.

— Они называют это враждой, которая древнее звезд, но все, что имеет начало, имеет и конец. Если Светлейший Король возьмет в жены Темнейшую Королеву, Двор будет только один.

— И кто верит в такую возможность? — почти раздраженно спросил Грэм.

— Я, — ответил Робин.

Он повернулся на цыпочках в подобии танцевального па и пошел рядом с Грэмом, едва касаясь пальцами руки его локтя.

— Если ты, Светлейший Принц, сделаешь Темнейшую Принцессу своей навсегда, я буду счастлив. Многие будут счастливы.

Грэм напряженно молчал.

— Осторожно, пак, — сказал он, наконец. — Не раскрывай секретов.

Робин едва ощутимо провел ладонью по темным волосам юноши.

— Я не раскрываю секретов, ведь тебе все известно. Всем известно, кроме нее самой.

— Все тайны мы раскроем, — не удостаивая пака взглядом, ответил Грэм. — Сейчас я хочу только уберечь названную сестру от ее врага.

— Если он враг Элинор, не лучше ли искать его рядом с Элинор? — поглядывая на потолок, как бы между делом негромко предложил Робин.

Грэм притормозил.

— И многих королей ты был советником? Сколько тебе лет?

Пак задумчиво пересчитал пальцы, потом отчего-то пересчитал факелы на стенах и, на этот раз почти не таясь, посмотрел в лицо юноши.

— Пятьдесят, сто, двести… Кто будет помнить? Человек не отмечает секунды своей жизни, зачем мне отсчитывать века моей вечности?

Грэм и Робин не отрываясь смотрели в глаза друг друга. Пак отвел взгляд первым, опустив голову в притворном смущении.

— Когда я выбирал, кому отдам свою волю, Король и Королева соблазняли меня каждый своими дарами, и я избрал Королеву. Но если бы Светлейшим был ты, мой Король… выбор оказался бы куда более сложным.

— Я не король, — упрямо сказал Грэм.

— У меня был выбор, у тебя его нет, — ласковый голос Робина не вязался с жестким смыслом слов. — Я не ошибся в служении, Королева оказалась прекрасна. Мудра и жестока. Я часто размышляю, похожа ли на нее дочь?