Юсупов. Серое Братство (СИ) - "Каин" - Страница 14

— Василий Михайлович, — холодно процедила девушка, — вы хоть и душеправ, но не понимаете, когда нужно закрыть рот. Поэтому лучше сейчас сделайте это. Потому что выворачивать всю свою жизнь наизнанку перед вами я не собираюсь. Может, вы ожидали, что я прямо сейчас начну вам плакаться о своей приютской жизни и тяжелой доле…

— Ну, не прямо плакать, — торопливо вставил я, но Муромцева меня перебила:

— Закройте рот, княжич. Или я вспомню свое неблагородное прошлое и сдвину вам зубной ряд.

Ее щеки пошли красными пятнами от злобы, но я только усмехнулся:

— А я вашему начальнику жалобу подам. И он вас наругает. Быть может даже в угол поставит.

— Это я переживу. Зато совершенно точно не стану больше за вами приглядывать.

Я покачал головой.

— Ну уж нет, Виктория Ильинична. Вы от меня так просто не отделаетесь. Я потребую вас вернуть. Выдвину условием, чтобы вы отработали услуги зубного лекаря.

Глаза Виктории заискрились яростью.

— Зачем вам это?

— Я вас вылечу, — твердо заявил я. — Мне придется. Я давал клятву.

— Вы… Вы… — девушка задохнулась от возмущения.

— Достаточно простого «спасибо», Виктория Ильинична. И Круглов не узнает, что сегодня вы чуть было не потеряли своего подопечного.

— Спасибо, Василий Михайлович, — просипела девушка.

В комнате воцарилось неловкое молчание. Которое прервал стук в дверь.

— День приема так и не отменили? — уточнила Муромцева.

— Не думаю, что это посетитель, — ответил я и произнес. — Войдите.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Лидия:

— Василий Михайлович, к вам дознаватель из жандармерии.

Я улыбнулся:

— Таких гостей не стоит долго держать в приемной. Пусть проходит. И сделайте нам, пожалуйста, чай.

— Хорошо.

Лидия вышла из кабинета. А через секунду в помещение вошли двое в форме третьего охранного отделения, которое занималось убийствами и разбойным делом.

— Василий Михайлович, мы по поводу убийства мастера Холодова, — начал один из них. — Меня зовут Илья Владимирович Листьев.

Интересно. Выходит, Листьев дворянин, но работает простым дознавателем. Да, звание у него майорское. Значит, дворянство было потомственным. Семья была из слабых, и Илья Владимирович поступил на службу, чтобы не потерять титул. Вряд ли у него выйдет дослужиться до высоких чинов. Но так он не потеряет позиции.

— Проходите, — ответил я. — Правда, кресла только два. Я попрошу секретаря принести одному из вас стул. Вы же окажете нам любезность?

Я обернулся к Виктории, и та на удивление легко согласно кивнула и покинула кабинет. Один из жандармов же сел в кресло и начал разговор:

— Василий Михайлович, что вы видели во время убийства?

Я пересказал историю. Правда, пришлось прерваться, когда в кабинет вошла Муромцева, которая принесла стул для гостя.

— Благодарю, — произнес я, и Виктория вышла в приемную. Второй жандарм взял стул и сел неподалеку от входа. Я же продолжил рассказ. И когда я дошел до момента, как направился к раненому, чтобы помочь, Листьев удивленно нахмурился:

— То есть, вы пытались помочь Холодову, как только он вышел из-за здания?

Я кивнул и просто ответил:

— Я давал клятву. Спасать людей. Этого вашего…

— Холодова, — подсказал Листьев, и я продолжил:

— Холодова я мог спасти. Но действовать нужно было быстро. Поэтому в тот момент я даже не думал, что рядом может находиться его убийца. Поэтому я хотел оказать пострадавшему первую помощь. Вот и все.

— Самоотверженно, — оценил Листьев. — Рисковать ради клятвы и одного человека…

— В этом мире есть те, кто выше людей, — ответил я. — Они строго следят за соблюдением клятв. Так нам на лекарском курсе объясняли. И если клятву нарушить, цвет силы может измениться.

— Вот оно что, — удивленно произнёс Листьев. — И были такие прецеденты? Ну, чтобы цвет силы менялся?

Я кивнул:

— Были, Илья Владимирович. Такие слухи на пустом месте не рождаются.

Жандармы удивленно переглянулись. И по их взглядам я понял, что в охранном отделении все работает не так.

— Ладно, давайте вернемся к теме разговора, — произнес Листьев. — Что было после того, как вы попытались помочь раненому Холодову?

— Потом появился стрелок. И меньше, чем за секунду добил раненого Холодова.

— А потом? — уточнил жандарм. — Он пытался вас застрелить?

Я покачал головой:

— Нет. Если хотел бы, то думаю, он сделал это. Говорю же: боец очень быстро двигался. Странно для криомастера.

— Криомастер? — переспросил Листьев.

— Пули дали эффект ледяных шипов, — ответил я. — Затем стрелок остановился и был убит одним из дружинников. Колей.

— Тот, которого вы забрали не терапию? — уточнил жандарм.

— У парня был шок от содеянного, — возразил я. — Он впал в ступор и вряд ли смог бы рассказать вам что-либо до вмешательства лекаря.

Листьев кивнул, видимо удовлетворенный моим ответом. И встал с кресла:

— Спасибо за помощь, Василий Михайлович, — произнёс он.

Я пожал плечами:

— Всегда готов помочь охранному отделению.

Жандармы подошли к выходу из кабинета как раз в тот момент, когда дверь открылась, и на пороге появилась улыбающаяся Лидия, которая держала в руках поднос с чайником и чашками. Заметив, что жандармы стоят у выхода, она замерла, не зная, что делать.

— Проходите, мастер Лидия, — произнёс я и указал на стол. — Если наши гости хотят остаться на чай…

— К сожалению, у нас еще много дел, Василий Михайлович, — ответил Листьев. И жандармы вышли из кабинета. Лидия же прошла к столику и поставила поднос.

— Мастер Евграфов сказал отпустить всех сотрудников домой. После сегодняшнего инцидента приема уже не будет.

Я взял чайник, налил в чашку настоявшийся отвар. Достал из кармана батончик энергона. Сделал глоток напитка и произнес:

— До чего же прекрасным вышел напиток. Кстати, по поводу инцидента. Мастер Лидия, вы стали свидетелем нападения и убийства. И если вам нужна моя помощь…

Секретарь на секунду задумалась, а затем мотнула головой:

— Не нужно.

Я вскрыл батончик, откусил о него, и принялся торопливо жевать. Довольно прикрыл глаза, чувствуя, как проходят остатки выгорания, а вещество, из которого сделан батончик, начинает вырабатывать силу.

— Поверьте, мне будет несложно, — произнес я и потер ладони. А затем активировал «астрального двойника». И заметив начинающее темнеть пятно, указал в свободное кресло:

— Прошу вас, присаживайтесь.

Работа с Лидией не заняла много времени. И когда пятно стало бледно-серым, я отпустил девушку. И налил в чашку отвара, который уже начал остывать.

— Спасибо вам, Василий Михайлович, — поблагодарила меня секретарь.

— Не за что, — довольно ответил я, отменил способность «астрального двойника», рассеяв силуэт. — Если у вас начнутся кошмары, или состояние, близкое к депрессии и подавленности — сразу же обращайтесь ко мне.

Девушка кивнула и вышла из кабинета. Я же сделал глоток чая и откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Отметив, что после помощи Лидии я чувствовал себя прекрасно. Даже еще одного батончика энергона не понадобилось. Хватило легкого транса.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Муромцева.

— Если вам все же нужна помощь душеправа, я готов провести сеанс, — не открывая глаз, произнес я.

— Василий Михайлович, убийство одного человека не идет ни в какое сравнение с тем, что мне довелось видеть в своей жизни, — послышался голос девушки.

— Двух человек, — поправил я секретаря.

Муромцева промолчала.

— Сегодня приема не будет, — продолжил я. — В связи с этим трагическим обстоятельством. Сейчас жандармы опрашивают всех, кто был во дворе и мог что-нибудь видеть. После чего будет приниматься решение, соответствовали ли требования к охране лекарского корпуса всем необходимым пунктам. Но думаю, это быстро решат нужные люди. Значит, у нас вышел дополнительный выходной. На который у меня появились планы.