Лёжа со львами - Фоллетт Кен - Страница 61
- Предыдущая
- 61/88
- Следующая
Охватившая его радость от того, что он успел на поезд, напоминала наркотическое опьянение. Он сел на свое место, и ему вовсе не казалось странным, что он одновременно лежит в спальном мешке вместе с Джейн. За окнами поезда, над долиной Пяти Львов, занимался рассвет.
Грань между сном и реальностью была зыбкой. Поезд постепенно растаял, и остался только спальный мешок, долина, Джейн и ощущение радости. Во время короткой ночи они застегнули молнии на мешке и теперь лежали вплотную друг к другу, почти не в состоянии пошевелиться. Эллис чувствовал ее теплое дыхание на своей шее и тяжесть ее увеличившейся груди на боку. Он чувствовал телом острые сгибы ее суставов – таза, колен, локтя, щиколотки, но это было приятно. Насколько он помнил, они всегда спали, тесно прижавшись друг к другу. Старинная кровать в ее парижской квартире была все равно слишком узка, чтобы лечь свободно. Его кровать была шире, но и на ней они спали, тесно переплетаясь телами. Джейн всегда утверждала, что ночью он к ней приставал, но сам он этого по утрам никогда не помнил.
Уже давно не бывало такого, чтобы он проспал рядом с женщиной целую ночь. Он пытался вспомнить, с кем же это было в последний раз, и вдруг понял, что это было с Джейн, те, кого он приводил к себе в Вашингтоне, никогда не оставались до завтрака.
Джейн была последней и единственной, с кем у него был не скованный никакими запретами секс. Перебрав в памяти все, что они делали вчера ночью, он почувствовал, что у него началась эрекция. Казалось, с ней он мог снова возбуждаться сколько угодно раз. Бывало, в Париже они проводили в постели весь день, вставая только для того, чтобы порыться в холодильнике или открыть бутылку вина, и он кончал пять или шесть раз, а она вообще теряла счет своим оргазмам. Он никогда не воображал себя сексуальным чемпионом, и последующий опыт показал, что он прав в такой оценке, что он неутомим только с ней. Она высвобождала в нем то, что было сковано в присутствии других женщин боязнью, чувством вины или чем-то еще. Так на него никто никогда не действовал, хотя однажды он уже пережил нечто близкое к этому, с той вьетнамкой, с которой в 1970 году у него был короткий обреченный роман.
Очевидно, он никогда не переставал любить Джейн. В течение последнего года он выполнял обычную работу, встречался с женщинами, навещал Петал, ходил в супермаркет – и все это как актер, играющий роль, делая вид, что это и есть его истинная натура, но в глубине души понимая, что это не так. Он вечно тосковал бы о ней, если бы не приехал в Афганистан.
Как часто он бывал слеп в отношении самых важных обстоятельств своей жизни. Тогда, в 1968 году, он не понимал, что готов сражаться за свою страну, не понимал, что не хочет жениться на Джилл, во Вьетнаме не понимал, что является противником ведущейся там войны. Каждое из этих открытий было потрясением, которое переворачивало всю его жизнь. Самообман не всегда плох, думал он, как бы он иначе выжил, не обманывая себя, в той войне, и что бы делал, если бы не попал в Афганистан – продолжал бы убеждать себя в том, что Джейн ему не нужна?
«А сейчас – принадлежит ли она мне?» – подумал он. Она не сказала почти ничего – только «я люблю тебя, милый, спи сладко», – услышанное им как раз в тот момент, когда он засыпал. Это показалось ему самым приятным, что он когда-либо слышал.
– Чему ты улыбаешься?
Открыв глаза, он посмотрел на нее.
– Я думал, ты спишь, – ответил он.
– Я наблюдала за тобой. Ты выглядишь таким счастливым.
– Да. – Он глубоко вдохнул холодный утренний воздух и приподнялся на локте, озирая расстилающуюся внизу долину. Поля казались почти бесцветными в рассветных сумерках, а небо было жемчужно-серым. Он был готов сказать ей о причине своего счастья, но вдруг услыхал слабый дребезжащий звук и напряженно прислушался.
– Ты что? – спросила она.
Он прижал палец к ее губам. Через мгновение она тоже услышала этот звук. Он быстро нарастал, и вскоре стало безошибочно ясно: это вертолеты. У Эллиса возникло предчувствие катастрофы.
– О, черт! – сказал он с чувством.
Вертолеты показались над их головами, появившись из-за гор, три горбатых «хайнда», наполненные оружием, как бы ощетинившиеся, и один большой транспортный «хип».
– Спрячь голову, – резко приказал Эллис. Спальный мешок был пыльно-коричневого цвета и ничем не выделялся на фоне окружающей почвы; если они останутся в своем укрытии, их, скорее всего, не заметят с воздуха. Партизаны использовали ту же уловку, когда прятались от воздушных разведчиков, – накрываясь своими одеялами «патту» цвета грязи, с которыми в походе не расставались.
Джейн зарылась вглубь спального мешка. В верхнем конце мешка был большой чехол, куда можно было засунуть подушку, но сейчас он был пуст. Накинув чехол на голову, они могли полностью скрыться из виду. Эллис, тесно прижавшись к Джейн и наполовину закрыв ее собственным телом, накинул на них обоих край чехла. Теперь они практически сливались с землей.
Они лежали на животе, почти друг на друге, и смотрели вниз, на деревню. Вертолеты, судя по всему, снижались.
Джейн сказала:
– Слушай, но они ведь не собираются приземлиться здесь?
Эллис медленно проговорил:
– Думаю, именно это они и собираются сделать.
Джейн начала было подниматься со словами:
– Мне надо идти вниз.
– Нет! – Эллис схватил ее за плечи и придавил к земле массой собственного тела. – Подожди, подожди немного и посмотри, что будет.
– Но Шанталь…
– Не торопись!
Они перестали бороться, но он продолжал крепко ее держать. На крышах домов сонные люди садились, протирали глаза и растерянно смотрели на большие машины, поднимавшие ветер своими лопастями, подобно гигантским птицам, хлопающим крыльями. Эллис отыскал взглядом дом Джейн. Он уловил Фару, которая стояла на крыше, завернувшись в простыню. Рядом с ней лежал детский матрасик, на котором спала Шанталь, укрытая простыней.
Вертолеты описали в воздухе осторожный круг. «Они собираются сесть, – подумал Эллис, – но очень нерешительны после засады в Дарге».
Жители деревни были в страшной тревоге. Кое-кто выбегал из домов на улицу, другие спешили укрыться в домах. Детей и скот загоняли в укрытия. Несколько человек попытались было убежать из деревни, но один из «хайндов», снизившись над тропинкой, ведущей из деревни, заставил их вернуться.
Все это убедило командира русских, что никакой засады здесь нет. Транспортный «хип» и один из трех «хайднов» неуклюже опустились и приземлились на поле. Через несколько секунд появились солдаты, выпрыгивая из объемистого чрева «хипа», как саранча.
– Это бесполезно, – воскликнула Джейн. – Я должна сейчас же бежать вниз!
– Послушай, – сказал Эллис. – Ей ничего не грозит: каковы бы ни были намерения русских, грудные дети их не интересуют. Но, может быть, им нужна именно ты.
– Я должна быть с ней.
– Прекрати панику, – закричал он. – Вот как раз с тобой она будет в реальной опасности. А если ты останешься здесь, ей ничего не будет грозить. Неужели ты не понимаешь? Броситься к ней сейчас – самое плохое, что можно придумать.
– Эллис, я не могу.
– Ты должна.
– О Господи! – она закрыла глаза. – Держи меня покрепче.
Он, ухватив ее за плечи, крепко их сжал.
Войска окружили маленькую деревню, и вне оцепления остался только один дом, дом муллы, в четырехстах-пятистах метрах в стороне у тропы, ведущей вверх по склону горы. Пока Эллис наблюдал за этим домом, оттуда суетливо выбежал человек. Он был достаточно близко, чтобы Эллис сумел разглядеть крашеную хной бороду Абдуллы. Трое детей разного возраста и женщина с младенцем на руках выскочили следом за ним и побежали вверх по горной тропинке.
Русские сразу же их увидели. Эллис и Джейн еще глубже зарылись в спальный мешок, когда вертолет, паривший в воздухе, сделал вираж в сторону деревни и завис над тропинкой. Раздался стрекот пулеметной очереди, и у ног Абдуллы, как будто прошитая ровным швом, поднялась пыль. Абдулла резко остановился, с почти комичным видом, еле удержавшись на ногах, затем повернулся и побежал назад, отчаянно размахивая руками и, видимо, крича жене и детям, чтобы те шли назад. Когда они приблизились к своему дому, вторая предупредительная очередь не подпустила их к двери, и через секунду все они уже брели вниз по склону в сторону деревни.
- Предыдущая
- 61/88
- Следующая
