Жизнь во благо Родины - Мишин Виктор Сергеевич - Страница 46

– А это когда семьями встречаются и меняются партнерами…

– Тьфу ты, мерзость. – Я думал, он сейчас и правда плюнет в закрытое окно автомобиля, вот был бы номер! – Правильно, что мы не пускаем к себе всю эту «свободу», со всеми ее выкрутасами! – подытожил председатель.

– Просто во всем должна быть мера, нужно немного отличать, что стоит перенять, а от чего загородиться за высоким забором. Согласен, это сложно.

Как-то интуитивно я свернул на проспект, а затем на свою бывшую-будущую улицу, на которой проживал и на которой мы появились в этом времени. Да, а почти за три года тут все здорово изменилось, от деревни почти ничего не осталось, лишь можно с уверенностью сказать, что она тут была, не более того. Но и того множества домов, что уже должны были бы стоять, тут не было, сказалось мое внедрение строительства нового типа. Раньше здесь должны были «хрущевок» напихать, а теперь, похоже, будут дома нового типа. Ну, это и к лучшему.

А остановился не просто так, первым домом на этой улице, а точнее, как в будущем назовут – бульвар Победы, стоит пятиэтажная хрущевка, а в ней тот самый магазин, с которого все и началось у нас. Мне вдруг стало не по себе, зная, что заведующая этим самым магазином, возможно, уже в тюрьме.

– Владимир Ефимович, посидите минутку?

– Ты ведь в этом магазине работал дворником? – в ответ задал вопрос Семичастный. Смотрит строго, оценивающе.

– Да, хотел бы узнать, как там дела…

– Узнать, не привлекли ли еще твою благодетельницу, которая помогла тебе липовый паспорт сделать?

Не, ну а чего я хотел, что они этого не узнают? Паспорта у нас с Катей давно настоящие, но этот факт в моей жизни все же был…

– Да, – просто ответил я. – Хоть она и совершила преступление, но здорово нам помогла, было бы неблагодарностью не вспоминать ее вовсе.

– Она – продукт системы, выстроенной прежним руководством, в которой и мы варились. Она лишь приспособилась, как и многие на ее уровне. Дела идут, разбираются месяцами, поспешу тебя успокоить, к таким, как она, высшая мера не применяется. Более того, мог бы и просто у меня спросить, что с ней, все-таки она связана с тобой, и это дело я смотрел лично.

– И?..

– Дали три года условно, с запретом занимать руководящие должности, работает, кстати, здесь же, продавцом. Хочешь зайти?

– Да, – уверенно заявил я.

– Ну, зайди, подожду, – кажется, абсолютно равнодушно произнес Семичастный.

Магазин ничуть не изменился, все, как и было при нас, кажется уже очень давно. Слишком много всего произошло, событий столько, что в голове не укладывается. Меня сразу узнали, девчонки и женщины, конечно, загалдели, повыскакивали из-за прилавков и сбежались в проход, обступая меня. Все, кроме одной. Бывшая заведующая, находящаяся за прилавком с рыбой, вот же судьба, за этот прилавок она когда-то устроила мою Катю, смотрела блестящими глазами. Я спокойно и вежливо поприветствовал коллектив, всем руки пожал и направился к бывшей заведующей.

– Здравствуйте, Ирина Сергеевна, – глядя прямо в глаза женщине, почувствовал исходящую от нее злость.

– Здравствуй, Саша…

– Мы можем поговорить?

– Ты же видишь, я простой продавец, не могу покидать рабочее место, – равнодушно произнесла она.

– Я спрошу разрешение у руководства, – ответил я, продолжая спокойно смотреть ей в глаза.

– Я не возражаю.

Обернувшись, я увидел мужчину, дружелюбно смотрящего на меня. Мужчина был среднего возраста, чисто выбритый и одет в опрятный костюм. Лицо незнакомо, да это и немудрено, я вообще здесь мало кого знаю, а тут такие перестановки и назначения, откуда мне знать, кто это?

– Ирина Сергеевна. Давайте выйдем на улочку.

Далеко идти не пришлось, вышли на крыльцо магазина и отошли на пару метров в сторону.

– Зачем ты пришел? – бывший директор с укором смотрела на меня, искоса, голову держит наклоненной, очень зла она сейчас.

– Просто зашел навестить, как у вас дела? – как ни в чем не бывало отвечал я.

– Меня засудили, я простой продавец и потеряла все, что было…

– Ирина Сергеевна, а за что? Почему вы так на меня злитесь?

– Это все началось после твоего появления, да и в милиции меня допрашивали на предмет подделки документов! А для кого я это делала?

– Во-первых, вы зарабатывали, а во-вторых, судили вас не за это, не так ли? Иначе за такое преступление вас бы, прошу простить за грубость, посадили надолго.

– Саша… Прости, я такая дура… Просто все это свалилось как ком, одно, другое, третье. Вспомни, кем я была, все ходили ко мне, все кормились, а теперь? Отвернулись буквально все, как будто и не знают меня вовсе.

– А что, люди из Продторга все еще на своих местах? – удивился я.

– Да ты что? – натурально так удивилась женщина, всплеснув руками. – Полностью заменено все руководство, вплоть до области. Я говорю о других, тех, кто пользовался знакомством со мной, а теперь не признается даже.

– Да плевать на них, Ирина Сергеевна, забудьте. Главный вопрос в другом, вы поняли, что с вами была не разовая акция по очистке торговли?

– Да уж какая разовая, я ж вроде не дура, со всех магазинов люди послетали, кто-то пострадал сильнее, кто-то легче, но да, не я одна. Ты что-то об этом знаешь, Саша?

– Скажем так, знаю, немного. В стране идут перемены, нужно меняться, жить нужно для людей, а не для себя. Весь этот дефицит, вся эта торговля из-под полы, разве вам самой не противно было? Вы же умная женщина, вам нравилось, приходя в магазин, ощущать себя каким-то просителем?

– Да мне-то было легче, я имела хорошие знакомства и понимаю, что большинству людей это недоступно, – шмыгая носом, как девчонка, право слово, бывшая грозная заведующая едва ли не плачет.

– Одному моему хорошему знакомому нужна помощница, честный человек, это главное условие. Хотите зарабатывать больше, управлять людьми и в то же время работать для людей как положено, а не как хочется или как привыкли?

– А что это за место? – живо заинтересовалась женщина.

– Вот вы сейчас на рыбе стоите, заметили, какой ассортимент стал?

– Ты о нашем рыбзаводе? Я слышала, там какой-то страшный человек директором стал, строит всех, требует, увольняет за малейшие проступки…

– У, какой дядя Коля злой и страшный, – засмеялся я.

– Кто?

– Не берите в голову. Так что, хотите изменить свою жизнь в лучшую сторону? Только там еще одно условие есть… Вы ведь без машины теперь?

– Да, все забрали по суду… – продолжает всхлипывать, жалеет о машине. Понимаю.

– Знаете, где находится рыбзавод?

– Переезжать в деревню? – А вот разочарования не видно.

– А что, это плохо? Деревня сейчас вновь будет подниматься, разрешат личное подсобное хозяйство, даже торговать выращенным разрешат, если пройти все проверки санэпидемстанции.

– Да быть не может…

– Это в перспективе. Так что, поговорить со страшным и лютым директором рыбзавода?

– А кем ты меня туда хочешь устроить? Я в рыбе особо не понимаю. Торговать это одно, а вот что касается ухода, разведения…

– Думаю, вы найдете себя на новом месте. У всякого хозяйства ведь должен быть налаженный сбыт продукции, понимаете меня?

– Так мне нельзя…

– Нельзя что? Честно трудиться? Честно, это значит для страны и граждан, вот и все, Ирина Сергеевна. Представьте, насколько проще жить честно, когда не надо думать, как украсть, как обмануть, а потом бояться всех и всюду? Жить и работать честно, что может быть проще? К тому же там и зарплата выше, как мне кажется.

– Я подумаю.

– Загляну к вам через какое-то время, тогда и сообщите ваше решение, а пока трудитесь честно и не унывайте, все хорошее впереди!

– Твоими бы устами…

Мы разошлись. Кажется, женщина уходила в более приподнятом настроении, чем была до этого. Рисковал ли я, предлагая такую помощь? Да нисколько. Чего-чего, а торгаш и организатор она отличный, а у дяди Коли не забалуешь. Да и побоится она вновь идти на какие-либо авантюры.