Жизнь во благо Родины - Мишин Виктор Сергеевич - Страница 45

– А мне? – спросил Владимир Ефимович серьезно, без улыбки.

– Очень хотелось бы, чтобы вы довели начатое до конца. Понимаю, вас, наверное, уже воротит и от этих бандеровцев, и от взяточников в МВД, от чиновников, ни хрена не делающих, но это надо доделать.

– Ты не ответил, – а вот теперь улыбнулся.

– Пока причин не возникало, – уклончиво ответил я, – если бы я не доверял вам… – я чуть остановился, – вам обоим, я не пришел бы тогда. Ведь понятно же, что Шелепин все равно поставил бы вас в известность. Вы же в такой ситуации точно не стали бы доверять мне, а возможно, еще и Александра Николаевича отговорили бы.

– Признаюсь тебе, мне было лестно услышать, что в будущем меня считали честным человеком. Я, конечно, не ангел, но против страны работать уж точно не стал бы. Насчет твоих открытых речей по Ленинграду и стране в целом… Работа идет, это не обязательно надо знать всем и каждому, но поверь, никаких либерально настроенных реформаторов, которых ты так «любишь», здесь не будет. Ошибки есть у всех, но Комитет работает, результат станет виден уже скоро. Так вот, Саша, насчет доверия… Тебе известно, что принесло твое предложение об игре на деньги за границей? – перешел на другую тему Владимир Ефимович.

– Только в общих чертах. – Ишь он куда зашел.

– Ты даже не представляешь, какие мы получаем деньги! Хотя не так, я неправильно выразился. Денег у нас от этого нет, совсем, но не потому, что мы их не получаем, а потому, что тратим прямо там, в Европе.

– Если это хорошо для нашей страны в целом, то мне-то какая разница? – коротко, стараясь не отвлекаться от дороги, ответил я. Она тут здорово извилистая, да и покрытие такое…

– Понимаешь, со временем у наших людей появляются новые знакомства, люди очень падки на халяву и в своем стремлении разбогатеть, идут на многое, если не на всё. Так вот, играют все, Саша, и торговцы, и политики, и сантехники, и чиновники. Все. Нам за полгода удалось закупить и переправить сюда столько всего нужного, сколько мы не смогли бы купить никогда без этого твоего тотализатора. Когда люди вязнут в огромных долгах, они идут на многое. Мы получили кучу документации, чертежей, планов, закупаем нужное как воздух оборудование, и самое главное – технологии. Все это благодаря тебе. Нашим людям мы ставим только одно ограничение – никаких военных секретов, то есть прямо запрещаем иметь дела с разведкой и военными. Раскусят на раз-два, и плохо будет всем. Пока все идет очень гладко, сколько продлится, вопрос, конечно, серьезный, но мы не форсируем.

– Я очень рад, что банальное зарабатывание на ставках привело к такому результату.

Я и правда радовался, ведь тогда, предлагая это Шелепину, мне пришлось не одну неделю вспоминать события. Понятно, что я не мог вспомнить многого, но самые яркие события, результаты олимпиад, чемпионатов мира и тому подобное помнил неплохо. Я уже не раз объяснял, что это не я какой-то супермен, знающий всё и вся, это просто моя память. Да, я советую во многих областях, но знания мои поверхностные, я лишь даю направление. Да и сами подумайте, как инженер сможет выполнить задачу, если сам не делал расчет? Повторюсь еще раз, я даю направление и, если знаю, подсказываю, куда не надо копать, чтобы не уйти в ошибку. Вот и все. Думаю, это вполне по силам было бы любому, кто хоть немного читал книги и интересовался чем-либо, кроме денег. Я – писатель, а он для начала должен быть читателем, иначе не выйдет, отсюда и знания в различных областях. Но есть и такое, в чем я почти ничего не понимаю. Например? Медицина. Да, я знаю, какими лекарствами лечить ОРЗ, ОРВИ или бронхит с пневмонией, но! Я понятия не имею, как изготовить эти лекарства, а думаю, половины из них еще в помине нет. Да и в других областях так же. Нужно ведь еще отталкиваться от настоящего, а оно таково, что даже кнопочный телефон года так двухтысячного здесь был бы суперкомпьютером.

– И без тебя этого не было бы. Как, впрочем, и меня на этом посту, – задумчиво, явно обдумывая то, что говорит, произнес Семичастный.

– Считайте как хотите, но я не чувствую себя каким-то особенным, у меня был шанс, я его использовал, такой уж я, и только время рассудит, прав я был или нет.

– Ладно, обсудили и будет. У меня небольшой списочек набрался на некоторых граждан, посмотришь на досуге?

– Конечно, но вы же должны понимать, что я не могу знать все население страны, – даже засмеялся я.

– Конечно, но эти люди должны были оказаться на высоких должностях в ближайшие лет десять, это мои сотрудники так работают, анализируют, собирают информацию, делают заключения. Ты знаешь, что в Комитете только в центральном аппарате пришлось убрать больше двадцати процентов служащих, а в МВД и того больше?

– Откуда мне это знать, – натурально так удивился я, – я ж не отношусь к вашей конторе, информацию мне никто не сливает, да и зачем? Я не силовик, в вашем деле ничего не понимаю. Раз убрали, значит, так было нужно.

– Чистки еще продолжаются, но кажется, показался свет в конце тоннеля. Очень сложная работа, если б ты представлял хотя бы, что значит увольнять заслуженного работника органов, фронтовика, только за то, что он утратил веру в закон и справедливость, работает спустя рукава и думает только о собственном благополучии.

– А вот это я понять могу. Так может, и не стоит прям уж сразу увольнять, переводить куда-нибудь, чтобы не имел возможности пакостить и мешать воспитывать новое поколение?

– Вот! В точку! Почему нужно именно убирать подальше. Мы будем воспитывать новые кадры без влияния старых, это сложно, но все же достижимо. Молодых парней начинают вести со школы. Настроения, увлечения, жизненные ценности, характер, склонности. Затем армия, там уже отделяем тех, кого наметили и начинаем работать по профилю. Если не ошиблись на ранних сроках, то гражданин будет у нас, конечно, если сам того захочет.

– Все это – тонкости вашей работы, извините, но тут я мало чем могу помочь. Списки я просмотрю самым детальным образом, если будет результат, вы его узнаете первым.

– Оставлю папку в день отъезда, пока она у меня в машине спрятана.

– Прям так в машине? – удивился я.

– Там есть ящичек небольшой, железный такой, сейф называется, – улыбнулся и даже подмигнул мне председатель.

– Да… – выдохнул я. – А вот и город, что, куда поедем, сразу за лодкой?

– Это ты свой корабль так называешь? Мне тут докладывали, что у тебя там целый корабль строится, пришлось даже сочинить легенду, по которой ты будешь пользоваться этим судном в интересах страны и КГБ, в частности.

– Мне Шелепин говорил, что на Минстрой запишут, а вы уже к конторе приписали…

– Во-первых, ты уже вряд ли будешь работать в Минстрое, а во-вторых, как еще объяснить личное владение гражданином СССР яхтой? Да, и не рассчитывай, что будешь плавать на ней один, охрана всегда обязана быть с тобой. Ты слишком много подставлялся, потерять тебя не в наших планах.

– Блин, тогда надо было еще больше заказывать, чтобы не чувствовать на себе глаза сотрудников.

– Ты участвуешь в чем-то незаконном? Зачем прятаться?

– А с женой мне спать, простите, тоже под наблюдением? – вскипел я. – Тут намаешься, как от дочери укрыться, а вы мне еще мужиков в постель кладете!

– Ты это, осторожнее в речах, сам влезаешь во всякое дерьмо, а еще недовольство показываешь! Никто их тебе в кровать не кладет, да и будут с вами в поездках лишь два человека, мужчина и женщина, так и правдоподобнее будет. Кстати, они тоже муж и жена.

– О как! Ловко. Сами придумали, или подсказал кто?

– Наши люди и придумали, – не смутившись, вполне беззлобно ответил председатель.

– Ну, ежели так, то у нас в стране прокатит… – пожав плечами, ответил я.

– Что значит – прокатит? И почему в нашей стране?

– Идея ваша, говорю, здесь сработает, а вот за границей… За границей, в некоторых странах, вполне себе неплохо поживает такое явление, как свингерство.

– Это еще что напасть? – натурально так удивился Владимир Ефимович.