Тайные тропы - Васильев Андрей - Страница 5

Но кое-какие предметы силы до наших дней все же добрались, и, как полагается, появились и те, кто эти осколки истории собирает, плюнув на то, что это, признаться, достаточно опасные игры. Никогда не знаешь, что в твой дом принесет вещь с историей и как тебе это аукнется после того, как ты станешь ее владельцем. Может, ничего не случится, а может, и прилетит какая нежданочка в виде проклятия или призрака, который повадится таскаться по твоему дому ночной порой, портя имущество и пугая обслуживающий персонал.

Впрочем, коллекционеров, таких как Разин, подобные нюансы абсолютно не смущают, ибо страсть к обладанию все новыми и новыми экземплярами в нем сильнее, чем инстинкт самосохранения. Собиратели все такие, и вот тут уже не столь важно, что именно они коллекционируют – бабочек, спичечные коробки, марки или реликвии вроде перстней давным-давно умершего царя.

Впрочем, последних не так и много. В Москве, не считая Разина, я знаю троих. Есть еще два в Петербурге, один в Смоленске и парочка в Минске. Больно затратное хобби, абы кто его не потянет. Упомянутые ранее фламандцы и то дешевле обойдутся, даром что они предметы музейного уровня.

– И все-таки, – сказал я, перед тем отпив глоток кофе из фарфоровой чашечки, – нынче ночью я проверил данный предмет. Вернее, это сделало мое доверенное лицо, но я при этом лично присутствовал. Все как положено – мерцает в лунном свете, внутри присутствует вот такой знак.

Разин взял листочек бумаги, на котором Модест Михайлович накануне изобразил увиденное им.

– Мессопотамия, без сомнений, – сообщил он мне, только глянув на него. – Почти наверняка какой-то символ, связанный с Иштар. Вот все же как неисповедимы пути судьбы, Максим. Какой путь прошел этот камень, сколько всего он видел!

– Перстень, – поправил его я.

– Нет-нет, ты все услышал верно, – рассмеялся Разин, вертя в пальцах предмет, о котором между нами шла беседа. – Оправа – всего лишь серебро, главная ценность в камнях, именно их и собирал Антиох Первый. А то, что вокруг них, так, обрамление.

Коллекционер нагнулся к столику и поставил на него украшение камнем вверх, придерживая его при этом пальцами.

– Вот, – он глянул на меня, – а после еще семьдесят пять перстней, один за другим, по кругу. И один, главный, в центре. Понимаешь, о чем идет речь?

– Догадываюсь, – ответил я. – Да и читал кое-что по данному вопросу.

Интересно, а сколько перстней у тебя уже в копилке лежит? Пять? Десять? Больше? И есть ли там тот главный, о котором он упомянул? Да и вообще я бы не отказался глянуть на коллекцию Разина в целом, уверен, там присутствуют очень и очень интересные экземпляры.

Не исключено, кстати, что он до тайных свойств некоторых из них даже докопался. Ему ведь семьдесят с гаком, причем хорошим таким, а больше полтинника на глазок и не дашь. Хотя тоже, конечно, не факт. В наше время, когда медицина и пластическая хирургия на коне, при наличии денег можно себе запросто лишние двадцать-тридцать лет выторговать. Да диеты, да здоровый образ жизни…

Но все же мне думается – не так все просто. Рассказывали мне, что Разин водит дружбу с кое-кем из московских колдунов, может, те ему и пособили с особо интересными экземплярами из его собрания редкостей.

А еще мне всегда было очень интересно узнать, как он вообще начал собирать свою коллекцию, что послужило началом такого любопытного хобби. Никто не говорит, что обитатели теней и сумерек прямо вот прячутся от людей, делая тайну из своего существования. Нет, домовые, лешие, арыси – тут да. Таковы традиции, а их в Ночи чтут. Но вурдалаки и ведьмы плевать на секретность хотели, давно поняв одну простую вещь – в них никто не верит. Кино и телевидение в какой-то миг сделало всю эту публику частью современной культуры, превратив в мемы, комиксы, франшизы и так далее. Кто поверит в реалистичность комикса? Да ну, несерьезно.

Но он-то поверил. Более того, довольно быстро оброс связями и знакомствами, приобрел крепкую репутацию, стал вхожим в те круги, где обычных людей не очень-то принимают. Вот как? Ладно я, у меня был наставник, но у него-то нет.

Да и деньгам, несмотря на всю их силу, многое недоступно. Бесспорно, они решают огромное количество проблем и вопросов, но не настолько же?

– Максим, может, все же деньги? – мягко поинтересовался Разин, прямо в тон моим мыслям. – Как насчет твоего двойного гонорара? Это хорошее предложение.

Чистая правда, предложение достойное. Но я бы от него отказался, даже не свались на мою голову вчера мешок проблем, поскольку у меня уже имелись планы на то, что я получу в оплату за перстень. Ну а теперь и вовсе думать не о чем.

– Нет, – качнул головой я. – Предпочту забрать то, о чем мы с вами договаривались ранее.

– Ждал чего-то подобного. – Разин встал с кресла. – Но решил все же попробовать – а вдруг?

– Бывают в жизни случаи, когда нет-нет – и да, – улыбнулся я. – Сам тому свидетель. Но сегодня не тот день.

Коллекционер отсутствовал минут пять, а когда он вернулся, то в руках держал вытянутый футляр, обтянутый красной кожей.

– Как обещано, – протянул его мне он. – Венец берегини Ладимиры, вернее то, что от него осталось. В подлинности можешь не сомневаться, за нее ручаюсь.

– И в мыслях не имел, – укоризненно глянул на хозяина дома я. – Как вы могли подумать?

Щелкнув замочком, я распахнул футляр и увидел скрученный чуть ли не в пружинное состояние серебряный ободок, инкрустированный мелкими тусклыми камушками.

– Похоже, представители славянского пантеона по сути своей являлись минималистами, – сообщил мне Разин, снова усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. – Сколько ни видел предметов, дошедших до нас из тех времен, могу отметить одно – все они довольно неказисты. Да и тонкостью работы похвастаться не могут.

– Соглашусь. – Я закрыл футляр, убрал его в сумку, встал и протянул Разину руку. – Заказ выполнен?

– Выполнен. – Не вставая, он ответил на рукопожатие. – Заказ оплачен по чести?

– По чести, – подтвердил я. – Как всегда, было приятно иметь с вами дело.

– Взаимно, – кивнул коллекционер. – Еще кофе?

– Да нет, пойду, – отказался я. – Хотя… Можно вам задать вопрос как знатоку языческой тематики? Может, подскажете чего?

– Изволь, – согласился Разин.

– Существовал в свое время на Урале и районах, относящихся к Северу, некий языческий бог по имени Куль-Отыр. – Я снова присел. – В основном ему поклонялись манси, да и то далеко не все, поскольку бог этот относился к числу не самых добрых и светлых. Сейчас служение ему назвали бы вообще культом, если не хуже. Так я о чем – вы ничего про него не слышали? Может, с какими реликвиями сталкивались или книгами, ему посвященными?

В принципе за ночь я накопал немало материала про этого Куль-Отыра. Нет, Модест Михайлович про него ничего и никогда не слышал, что, собственно, совершенно неудивительно, но зато интернет знает все. Вернее – все в первом приближении.

Из сети я узнал, что Куль-Отыр представлял собой исключение из немаленького, в общем-то, пантеона мансийских божеств. Дело в том, что почти все тамошние небожители являлись сущностями суровыми, но при этом справедливыми и даже где-то добродушными. Если человек работящий, если зла другим не делает, зря зверя не бьет, не забывает в нужное время жертвы и дары приносить, то он всегда найдет понимание как у Нуми-Торума, который являлся главным божеством и сидел где-то наверху, за облаками, так и у богов рангом поменьше вроде повелителя вод Вит Хона или девы огня Найэквы, охраняющей дом от напастей.

А вот недобрых богов у них было всего два. Первый как раз Куль-Отыр, представляющий собой зло в чистом виде. Если в мансийских сказках и легендах что плохое случалось, то виноват был непременно он. Его винили в насылании болезней, в том, что он сбивал с пути души добрых охотников после их смерти, и те становились злобными духами, которых манси называют менквами, в том, что именно его жаркое дыхание порождает тучи мошек, нещадно достающих летом людей и животных… Короче – тот еще изверг, за что ему было присвоено почетное второе имя – Тэрн-Хуль, что переводится как «владыка болезней».