Дыхание бездны (СИ) - "Amazerak" - Страница 19

— И поэтому вы явились ко мне, чтобы лично выразить своё недовольство.

— Абсолютно верно. Меня такое положение вещей не устраивает.

— Тогда должен напомнить, с чего всё началось. В конце июня в Гордеевске произошла драка, в ходе которой погибли мои родственники. Инициировали ссору вы, и вы являетесь виновником их гибели.

— Со стороны ваших родственников было бессмысленно и даже, я бы сказал, глупо пытаться ограбить меня возле ресторана.

— А зачем они это хотели сделать, позвольте узнать?

— Точно не могу знать их мотивов. Разговор у нас тогда не задался.

— Не врите, господин Озёров, вы всё прекрасно знаете, — тон Сафонова стал жёстче. — Перед этим вы убили двоих моих служащих, которые находились при исполнении.

— Да, возле Гордеевска я столкнулся с какими-то бандитами-простолюдинами. Они угрожали мне. Вы имеете какое-то отношение к ворам и грабителям, которые бесчинствуют на дорогах? Я не мог даже подумать, что благородный род погряз в таких мерзких вещах.

— Знаете такую поговорку, господин Озёров, что со своим уставом в чужой монастырь не лезут? В данном случае произвол устроили именно вы. А когда мой родственник попросил компенсировать ущерб, вы просто убили его.

— Ваш человек был чрезвычайно груб, оскорбили недостойными словами меня и мою спутницу — девушку благородного происхождения. Я бы мог вызвать его на дуэль, но у меня не было времени. Хотя исход был бы тот же самый. Ваши родственники просто не способны вести себя уважительно даже к представителям своего же сословия. Считаю, я поступил абсолютно правильно.

— Но на этом всё не закончилось. Так ведь? Где мой брат? Где мои сыновья?

— Они там, куда вы отправили их.

— Вы их убили.

— В честном бою. Хотя вряд ли можно назвать бой честным, когда на тебя нападает из засады пятьдесят человек.

— И что теперь вы от меня хотите?

— Всё очень просто. Вы прекратите нападки на меня и заплатите компенсацию за доставленные неудобства.

— Так-так, — чувствовалось, что Сафонов кипит внутри, хотя и продолжает держаться в рамках приличия. — Вы требуете компенсацию? Вы. У меня. После всего, что сделали?

— Именно. Я требую компенсации и гарантий того, что нападения прекратятся. Я хочу с вами договориться, а если не получится, тогда буду общаться с вашими более сговорчивыми родственниками, если, конечно, жажда мести не затмит им рассудок.

— Понимаю, к чему вы клоните. Но вы ошибаетесь, если считаете, что я прощу смерть моих родственников. Никто на это не пойдёт. А вы будете уничтожены тем или иным способом. Я, мои сыновья, мои братья — неважно кто — позаботимся об этом. У нас длинные руки, господин Озёров, очень длинные, и любое посягательство на мой род будет наказано.

— У вас, смотрю, ещё и язык длинный. Последний раз спрашиваю, будем договариваться или нет? — прямо спросил я, поскольку Сафонов уже перешёл к угрозам, да и мне тоже не слишком-то хотелось разыгрывать это представление.

— Боюсь, нам больше не о чем с вами разговаривать. Я сказал всё.

— Тогда сразимся. Один на один. Надеюсь, у вас хватит смелости, чтобы не спрятаться за спинами вашей бесполезной охраны и родни.

— Я принимаю ваш вызов. Но поединок должен пройти по всем правилам. Вам понадобится секундант.

— Странно, что вас вдруг начало волновать соблюдение правил.

— Что поделать. Мы оба — благородные люди, а не мужики в трактире.

— Вы так не рассуждали, когда отправили за мной убийц.

— Видите ли, я не оставлял надежды, что вы заплатите за смерть моих родственников. Об убийстве речи не шло. Но теперь я больше не надеюсь на вашу порядочность.

Сафонова следовало бы назвать лжецом, но это было излишне. Болтовня ничего не изменит — только бой.

Секунданта у меня по понятным причинам не было, и найти я его прямо сейчас не мог. Даже не представлял, кто бы мог стать им. На эту роль нужен аристократ, простолюдин вряд ли подойдёт, а все мои знакомые князья и бояре в настоящий момент либо учатся, либо служат.

А пока мы болтали, возле дома, рядом с длинной застеклённой террасой собрались люди: две женщины, одна в платье, другая в деловом наряде, и пять мужчин — слуги, охрана или, возможно, члены семьи.

Меня подмывало разобраться с Сафоновым здесь и сейчас без всяких формальностей, но это могло отразиться на моей репутации и иметь последствия, хоть я ещё плохо понимал какие. Так уж было заведено: аристократы устраивали кровопролитные бойни, убивая друг друга десятками, но если кто-то кого-то вызывал на дуэль, приходилось соблюдать правила, ибо на кону стоит честь и всё такое.

Непонятно только, зачем это Сафонову? Он же понимает, что я — сильнее. Возможно, намеренно тянет время, чтобы, например, собрать ещё одну группу боевиков или позвать более сильных родственников. От него можно ожидать чего угодно.

Но мог ли я обратить ситуацию в свою пользу? Пожалуй, да. Появилась она идея, как гипотетически можно закончить ссору с Сафоновыми малой кровью. И дело тут было не столько в моём миролюбии, сколько в опасениях, что наш конфликт выйдет за пределы Гордеевска и привлечёт внимание правительственных структур.

— К сожалению, всем мои знакомые аристократы, кто бы мог выступить в роли распорядителя, далеко отсюда, — проговорил я. — Мне придётся обратиться к своим друзьям из Первосибирска. На это потребуется время.

— Обращайтесь. Я не тороплюсь.

— Хорошо. И если уж вы хотите драться по правилам, тогда мы, а точнее, наши секунданты, заключат договор, который мы и наши рода обязуются соблюдать.

— Что вы имеете в виду?

— В случае моей победы ваша семья откажется от любой мести, а также удовлетворит ряд моих требований.

— О каких требованиях идёт речь?

— Как я сказал, компенсация и гарантии моей безопасности.

— Говорите яснее.

— Яснее будет говорить мой секундант. Решайте: либо так, либо я разнесу здесь всё, и ни вы, ни вся ваша охрана меня не остановит. Ах да, чуть не забыл, вы немедленно отзовёте своих людей, которые сейчас едут в Первосибирск. Если произойдёт хоть один выстрел на моём предприятии, договариваться я больше ни с кем не стану.

Теперь уже пришла очередь задуматься Сафонову, как поступить: либо устроить бойню, где погибнут десятки ближайших родственников, либо согласиться на мои условия. Возможно, он уже понял, что не стоило со мной связываться. В таком случае с его стороны было бы разумно прекратить бессмысленное кровопролитие.

Себе я тоже кое-что хотел выторговать. Не зря же ввязался во всё это? Но главное — получить гарантию того, что Сафоновы не станут мстить. Например, взять кого-нибудь из них в заложники. Учитывая все обстоятельства, у меня должны остаться рычаги давления.

— Да будет так, — согласился Сафонов. — Никто на ваши предприятия нападать не собирается. Ищите секунданта. Даю вам неделю. А сейчас позвольте сделать звонок своему распорядителю.

Глава рода достал из кармана широкий мобильный телефон с большим экраном, набрал чей-то номер.

— Павел Борисович, добрый день… Уже приехали?.. Понял… Нет, всё в порядке. У меня к вам только просьба есть небольшая. Поединок намечается, а мне распорядитель нужен… Благодарю, знал, что на вас можно положиться. Тогда ждём.

Боярин Павел Борисович Евлашев оказался тучным мужчиной преклонных годов. Он был местным губернатором и приехал спустя минут десять после звонка, словно ему заранее сообщили о происшествии. Сафонов представил нас друг другу, Евлашев вручил мне визитку с номером для моего секунданта, и мы втроём вышли за ворота усадьбы.

А тут уже кого только не было: и куча охраны, и люди в костюмах, и какие-то ребята в тёмно-синей военной форме — видимо, полиция. В общем, Сафонов весь город на уши поднял. Если бы я решил драться с Артуром Андреевичем сейчас, пришлось бы иметь дело и со всей этой сворой.

— До встречи на поединке, господин Сафонов, — сказал я. — И не пытайтесь снова убить меня бесчестным способом. Последствия будут для вас неприятными. Всего хорошего, господа, — с этими словами я сел в минивэн и поехал прочь мимо растянувшейся вдоль обочины колонны разномастных авто.