Путь океана: зов глубин (СИ) - Райт Александра - Страница 28

Селин закусила губу — поводов для его насмешек, похоже, уже более чем предостаточно. Твердая рука легла на ее талию, и Селин возмущённо подняла глаза на капитана. И мгновение спустя едва удержалась на ногах — под сапогами заскрежетало и завибрировало, и улочка начала стремительно удаляться. У виконтессы пошла кругом голова. Брусчатка под ними выкладывала большую круглую платформу, что поднималась наверх. Лица горожан, стоявших на ней же, не поменяли выражения.

С колотящимся сердцем де Круа всё же взяла себя в руки и отстранилась.

Капитан сделал вид, что ничего не произошло и отвернулся, но на его губах Селин успела заметить улыбку.

«Напыщенный индюк!» — подумалось ей.

Де Круа чуть ослабила хватку и, надвинув шляпу на глаза, чтобы не выдать себя, украдкой принялась озираться по сторонам.

Вокруг возвышались, изламывались под самыми невозможными углами и словно стекали вниз, бесконечные трубы и шестеренки. Невиданные вьющиеся плети дикого винограда с жухлой листвой, казалось, вступали в игру металла и растений. По другую сторону открывался вид на всё уменьшающийся муравейник городского квартала, за которым на горизонте блестела полоска моря.

Не привыкшая к таким разительным перепадам высоты Селин с тревогой смотрела по сторонам. Впрочем после выразительного «гхм!!!» Витала пришлось натянуть привычную напряжённую безмятежность: Дора, поди, не позволяла себе таких проявлений…

Неколебимость Витала успокаивала.

До тех пор, пока платформа не замерла посередине площади перед колоссальным зданием. Дома вокруг выглядели столь же затейливо, как и в нижней части города, но имели больше террас, ажурных украшений и замысловатых куполов, с которых спускались вниз вьющиеся цветы и мох.

Казалось, мореходы нашли и подчинили себе новую тайную силу в мире явлений, что позволяла вот так запросто ставить настолько разные города друг на друга! Впрочем, в той же Вердене разве мог бы квартал аристократов выглядеть также как рыбацкий?

Монументальная постройка, что выделялась на общем фоне, казалась очень древней, однако не имела ни письмён, ни графических изображений, свойственных историческим объектам.

Прямоугольные колонны отливали серебром и были отделаны коричневым минералом с бронзовыми прожилками. Высокие тёмные окна напоминали скорее бойницы, чем проемы, через которые можно любоваться пейзажем.

Всё те же трубы и неизбежные шестерни словно в почтении расступились перед зданием, по всей видимости, того самого Адмиралтейства, позволяя оценить его подлинное величие.

Шпили сияющих металлом куполов башен громадины устремлялись в небо. И с удивлением Селин заметила, как между ними проплывают прозрачные облака. Словно исполинские черви, их обвивали изгибы меди. Необычное зрелище так захватывало, что, сложив козырьком руки, она подняла глаза к небу, и увидела, что окна в башне украшены фантастическими фигурами. Их лица были скрыты облаками, но и отсюда Селин могла разглядеть удивительные черты: вздёрнутые носы, выпуклые глаза, слегка приоткрытые рты — пропорции, лишь отдалённо напоминающие человеческие.

Вопиющий баланс непривычной асимметрии выглядел настолько грандиозным и устрашающим, что она даже не стала гадать над стилем.

По лестнице они поднялись к массивным двойным дверям.

Холл поражал размахом, однако вопреки виденному в гражданских кварталах, не имел ни малейшего элемента вычурности: строгая отделка морёным деревом сочеталась с аскезой необработанного пористого камня.

Мимо сновали мореходы в шинелях разных цветов.

Чёрные — стояли у входов. Бирюзовые — спешили по лестницам. Один из гильдийцев был одет как и Витал был — в тёмно-синем пальто. Селин уже знала, что это форма мореходов Лавразской акватории.

Стоял тихий стук подкованных сапог по песчаного цвета коврам.

Де Круа изо всех сил старалась не таращиться, едва поспевая за размашистым шагом капитана.

— Какими судьбами к нам, салага? — окликнул их низкий с хрипотцой бас.

— Мне показалось, или я услышал какое-то блеяние, Дора? — нарочито громко обратился Витал к Селин.

«Дора» же покраснела до корней волос, не найдясь, что и ответить, и только неуверенно кивнула.

Они обернулись на развалившегося морехода на диване в дальнем углу холла.

В глаза сразу бросилась тяжёлая механическая перчатка, по локоть надетая на правую руку. Чешуйчатые пластины из красноватой чернёной меди перемежались с начищенной латунью, и можно было подумать, будто моряк то ли не до конца снял рыцарские латы, то ли не успел надеть остальной доспех.

Селин в очередной раз подумалось что-то о странной моде, и как должно быть потеет рука в таком облачении. Однако пальцы в перчатке, чуть звякая, выстукивали по низкой каменной столешнице незатейливый ритм, что ускорялся по мере их приближения к незнакомцу.

Его накинутая на плечи тяжёлая шинель была подбита плотным серым мехом, отливающим инеем, роскошный небрежно откинутый косматый ворот отдаленно напоминал мех соболя, какой-то неведомой породы. На груди к зелёному мундиру с золотыми аксельбантами угадывались многочисленные планки наград и медали.

Когда мореход встал и двинулся навстречу, захотелось отчего-то сделать шаг назад.

Внушительная широкоплечая фигура излучали уверенность в себе и решительность. Каштановые с проседью вьющиеся волосы были подвязаны в небрежный пучок. В одной из мочек уха красовалось увесистое кольцо из белого золота с каким-то орнаментом на внутренней стороне. Причудливая вязь узоров на скулах частично утопала в густой короткой бороде, усах и бакенбардах. Колоритный образ морского волка завершал цепкий взгляд из-под сдвинутых тёмных бровей.

Селин молча глазела на незнакомца, смутно сознавая, что переходит все рамки приличий, но оторваться была не в силах. Впрочем, тот также беззастенчиво её разглядывал. Они так и стояли, изучая друг друга.

Мореход улыбнулся и, приобняв Витала, похлопал его по плечу механической рукой. Звякнули эфесы сабель о ножны.

— Видел твоё корыто у врагов, — снисходительно проговорил Витал, — снова котяру изувечил на блудодействах?

— Да уж поди сам уродов похоронил, да новых забежал набрать?

Диалог капитанов совершенно не имел смысла.

Отдельные слова были ясны, но в сумме складывались в кошмарную белиберду, и Селин только и оставалось, что читать по мимике встречу старинных друзей да отстранённо-любезно улыбаться, как было привычно во время светских раутов.

— А где Дафна? — вдруг спросил собеседник Витала, внимательно глядя на Селин.

— Сегодня ее подменяет Дора. Дора, знакомься — это Марсий, капитан «Кота». Возможно, ты видела его в доках. То, самое странное судно для Лавразской Акватории…

— Самое надёжное, умник. Подкрутил бы борзометр…

— Дора, адъютант капитана Витала, — отчеканила Селин и вытянулась по струнке, стараясь не вспоминать гигантское чудовище из стали, что напугало её в порту. — А Дафна сказалась больной, поэтому я здесь.

— Значит Дора… Из грамотных что ли? Или из института благородных, охрани меня Альбатрос, девиц? В другое время и в другом месте она бы парировала, но здесь и сейчас ей оставалось только дежурно улыбаться, пропуская бестактность мимо ушей.

Витал явно хотел прервать поток вопросов.

— Принеси-ка нам пока… чаю. С жасмином! — хитро посмотрел на неё и кивнул в сторону, где на высоком столе стояли металлические кружки.

— Вам с сахаром или как обычно?

— Мне побольше — кусков пять! — прозвучал голос Марсия ей вслед.

Пока Селин пыталась разобраться, как приготовить напитки, к ней подскочил невысокий полноватый молодой человек в переднике. Она сейчас же сообщила ему пожелания, и тот резво начал крутить какие-то вентили, переставлять столовые приборы и что-то услужливо бормотать под нос.

Не было необходимости напрягать слух, чтобы слышать разговор позади себя.

— И откуда это чудо?

— С «Зелёной Девы».

— Ласковой глубины ему.

— Ласковой глубины.