Топить в огне бушующем печали. Том 1 - "P大 Priest " - Страница 87

– Странное дело, сестрица… – задумчиво протянул Чжан Чжао. – Как эти лузеры из Отдела ликвидации последствий умудрились наткнуться на курган?

– По-видимому, случайно. Главу отдела вместе с преследуемым подозреваемым просто затянуло внутрь. Директор Сюань, прежде чем исчезнуть, оставил свои смарт-часы. Как раз по ним один из молодых сотрудников отдела смог вычислить, где находится директор Сюань.

Эта история изрядно повеселила Чжан Чжао, поэтому он выдал:

– Вы глядите, что за мощная способность! Да с такой можно спокойно выставляться на собачьем конкурсе красоты!

Но его шутка нисколько не впечатлила командира Гу Юэси – на ее лице даже мускул не дрогнул. Она строго поглядела на шутника из-под очков. Сообразив, что наговорил глупостей, Чжан Чжао выпалил «Виноват!» и послушно захлопнул болтливый рот.

– Говоришь, у восточного склона горы? Ладно, пусть тогда малявки из Отдела ликвидации последствий посидят там тихо-мирно и не рыпаются, – сказав так, Ван Цзэ, не выпуская сигареты изо рта, громко захохотал. Блеснули крупные и белые, как у акулы, зубы. – Пусть ждут, пока мы спасаем их папочку! Ах да, я тут слышал, что этот новый гений, возглавивший их отдел, тоже принадлежит к линии огня и грома. Эй, Юээр, ты же его видела, так? Что скажешь?

Гу Юэси ненадолго задумалась и наконец осторожно ответила:

– Трудно сказать наверняка.

– Э-э? – опешил Ван Цзэ.

Гу Юэси поправила на носу солнцезащитные очки и добавила:

– Его окутывала духовная энергия характерного алого цвета, что соответствует линии огня, то есть его «особые» способности должны принадлежать к этой родословной. Однако в чиюаньской больнице он продемонстрировал «особые» способности, связанные с линией металлов. По-видимому, это было какое-то «особое» оружие. При этом надо помнить, что линии металла и огня несовместимы, и если взять «особое» оружие, которое не подходит твоей родословной, его боевая мощь гарантированно снизится. Чаще всего обладатели «особых» способностей линии огня и грома избегают брать оружие линий металлов, воды и льда. Также директор Сюань вытащил из позвоночника меч. С ним он смог противостоять чудовищу-жэньмо.

Услышав все это, Чжан Чжао не сдержал восхищенного возгласа:

– Обалдеть! Прям из спины?! Звучит очень круто! А что за меч у него был?

– Я не разглядела, – покачала головой Гу Юэси.

Из всей троицы Чжан Чжао был самым младшим и в силу возраста еще не умел держать язык за зубами. Поэтому он ляпнул:

– В прошлый раз, сестрица, когда ты не разглядела своим «рентгеновским зрением»…

Однако он вовремя кое-что вспомнил и осекся. Гу Юэси нахмурилась. В машине повисла гнетущая тишина.

Ван Цзэ резко помрачнел. Глубоко вздохнув, он выпустил изо рта целое облако дыма, которое, будто живое, кинулось в лицо Чжан Чжао.

– Только и знаешь, что языком чесать. С утра до ночи треплешься, и не заткнешь. Сообщение, кстати, пришло. Глянь, что там пишет директор Сяо.

– Ах да! – Чжан Чжао с радостью ухватился за предлог свернуть разговор и послушно потянулся за мобильным. – Он пишет вот что: «Скорее всего, господин Юэдэ уже знает, что вы прибыли в Дунчуань. Помните: вы на чужой территории. Будьте осторожны».

– Забавненько получается… И горы здесь, и я здесь, а старый мудень все думает нам палки в колеса вставлять? – стал горячиться Ван Цзэ. Рассердившись, он буквально вдавил педаль газа в пол. – Это мы еще поглядим, кто кого! Поглядим!

– Помедленней, командир! Мы опять проскочили съезд с трассы! – попыталась осадить его Гу Юэси.

Стоит добавить, что координаты, которые выслал оперативникам Ло Цуйцуй, указывали на местечко в полной глуши. И пускай Ван Цзэ выглядел как опытный путешественник, но на деле он с трудом мог отличить север от юга и не заблудиться. Чтобы добраться до штабных, ему пришлось нарезать аж восемь кругов по скоростной автостраде и серпантину. Но в конце концов Ван Цзэ мужественно преодолел все преграды и все-таки встретился с коллегами.

– Прошу прощения, припозднились! Как же трудно вас найти! Наверняка у кургана есть какое-нибудь магнитное поле, вот навигатор и сбоит! – бесстыдно сочинял себе оправдания Ван Цзэ, импровизируя на ходу. – О! Так у вас пострадавший? И как он пострадал?

Командир отряда говорил про бедного Ян Чао, распластанного на земле «звездочкой». По щекам студента ручьями бежали слезы, а сам он давился всхлипами. Как потом выяснилось, чуть только он и его коллеги заехали в горы, как Ян Чао стал словно одержим: ни с того ни с сего он расплакался в голос и с тех пор только и делал, что без остановки рыдал. От этого юноша страшно устал и теперь не находил сил даже объясниться. Вместо него подал голос Ло Цуйцуй – вид у него был до крайности озабоченный:

– Вот уж не знаем, что с ним. Он просто вдруг стал таким. Может, перенервничал из-за экзаменов в аспирантуру?

Ван Цзэ благоразумно промолчал. Нет, он и раньше слышал, что в Отделе ликвидации последствий трудятся до крайности амбициозные люди, но чтоб настолько… А все-таки слухи не врут.

– Командир Ван, с этим местом что-то не так, – отвлекла их от студента Гу Юэси.

– Чего это?

Гу Юэси сдвинула на лоб очки, которые она не снимала даже в глухую ночь, и ее зрачки сузились до вертикальных щелочек.

– Посмотрите на ту гору.

Она указала прямо на долину «Персикового источника», на то место, что в древности считалось Дунчуаньскими землями. Именно о нем тосковал император У, когда вспоминал дни своего детства. Конечно, защитное построение шаманов, охраняющее эти края, давно пало, войны и пожары не раз бушевали там, и за несколько тысячелетий рельеф и климат неоднократно менялись, но природа этого благословенного уголка по-прежнему изумляла. После Праздника середины осени ночи становились все холоднее и холоднее, однако от этого горный пейзаж только выигрывал и приобретал свой необычайно привлекательный вид. В ту пору покрытые лесом склоны затапливал густой белый туман, струящийся будто шелк, – его порождал холодный влажный воздух, характерный для осени.

– И правда… Что-то не так, – проследив за рукой подчиненной, согласился Ван Цзэ. Он поглядел на горы с прищуром и неторопливо выпустил изо рта колечко дыма.

Оба посмотрели на склоны горы, где не собирался туман.

Вся компания двинулась к подозрительному месту. Спустя какое-то время неладное заподозрил и Ло Цуйцуй, так как имел «особые» способности, принадлежащие к линии растений. Он вдруг дернулся и завопил от страха:

– Здесь деревья – ненастоящие!

Тогда неудивительно, что тумана нет – искусственные деревья не дышат!

Поначалу Ван Цзэ не поверил Ло Цуйцую и, сорвав с первой попавшейся ветки лист, сунул его в рот, пожевал, но тут же выплюнул.

– Тьфу! Это сплошная иллюзия. Деревья – из папье-маше. На вольнице-цзянху поговаривают, будто бы предки старого мудня Юэдэ поднялись за счет похоронного дела… Я так скажу: дыма без огня не бывает. Короче говоря, за мной! Не отставать!

Похоже, с местом они не ошиблись. Приказав Пин Цяньжу без остановки названивать своему начальнику, Ван Цзэ повел свою маленькую группу вперед, на самую гору, засаженную искусственными деревьями. На узкой дороге впереди, посыпанной гравием, остались четкие следы пребывания человека.

Как только группа Ван Цзэ скрылась в лесу, к подножию горы подъехало несколько тонированных автомобилей. Из них бесшумно выскочили странно одетые люди. Их возглавлял старик в темном танчжуане. Даже в мельчайших своих движениях он напоминал господина Юэдэ. Убедившись, что все на месте, старик стал объяснять, по какому делу они сюда прибыли:

– Учитель велел принять надлежащие меры, и я решил взять инициативу на себя! Бюро ни во что нас не ставит и зарится на наши секреты, стало быть, развязывает нам руки. Что ж, не будем с ними церемониться и просто уберем свидетелей. Надо действовать жестко: давайте подожжем гору, чтобы не осталось улик. Все ясно?

Ученики мигом согласились и стали выгружать из багажников тяжелые ящики. Как оказалось, в них хранилось массивное оружие, но не крупнокалиберные пулеметы, а переносные зенитные ракетные комплексы, иначе сказать, ПЗРК. Диаметр пусковых труб у них был с целую плошку, и от самого отверстия начиналась гравировка сложных заклинаний. Металл оружия холодно поблескивал при свете разгорающейся луны – это был мифрил!