Наследник Клеопатры - Брэдшоу Джиллиан - Страница 34

• Предыдущая
• 34/95
• Следующая

– Я этого не потерплю! – воскликнул он.

Подобрав полы гиматия, он зашагал прочь. Его дружки поспешили за ним, боязливо посматривая по сторонам.

Арион, глядя им вслед, достал из-под туники какой-то маленький мешочек и приложил его к лицу. Выражение презрения на его лице исчезло. Мелантэ с удивлением подумала, не болен ли он, но затем вспомнила, что отец говорил, будто юноша был ранен. Она хотела принести ему воды из источника, но у нее не было с собой чаши.

Цезарион заметил, что Мелантэ с интересом смотрит на него, и покраснел. У него была очень светлая кожа, и если он краснел, то это мгновенно становилось заметным для всех. Девушка поспешно опустила глаза, устыдившись того, что она уже успела обидеть молодого грека, не обмолвившись с ним и словом.

«Великолепно, – пронеслось в ее голове. – То, как ты вел себя с Аристодемом, было просто великолепно!» – подумала Мелантэ, искренне восхищаясь поведением юноши. Да и сам незнакомец тоже выглядел великолепно: сидя верхом на верблюде в своей тунике огненного цвета, он горделиво всматривался вдаль. Ей очень хотелось подойти поближе и заговорить с ним, по она не осмелилась.

Вскоре отец вышел из здания таможни и спустился по ступенькам. Он подошел к верблюду и положил документы обратно в переметную суму, ко всем остальным бумагам.

– Еще один километр, – негромко произнес он, обращаясь к молодому человеку. – Выдержишь?

Не глядя на него, Арион кивнул.

– А там ты наконец-то сможешь отдохнуть, – сказал отец, – на кровати, в тени от солнца. Дадим тебе прохладительных напитков.

Арион снова кивнул. Отец пристально посмотрел на него, а затем хлопнул верблюда по спине и отвернулся, чтобы взять за поводья осла. Улыбнувшись Мелантэ, он спросил:

– Не хочешь прокатиться, пташка?

– Я пойду рядом с тобой, папа, – ответила девушка, и Ани расплылся в довольной улыбке.

Они двинулись через площадь, а караван выстроился позади них. Мелантэ оглянулась назад: Арион ехал в середине каравана.

– Он что, очень болен? – с беспокойством спросила она отца. Ани по своему обыкновению надул щеки и с шумом выпустил воздух.

– Арион? У него рана в боку. Появилось воспаление, но уже почти все зажило. Дорога через пустыню, конечно, была тяжелой, жара стояла невыносимая. Мальчик клялся, что уже готов отправиться в путь, но, по правде говоря, было еще рановато. Кроме всего прочего, у него проклятая болезнь, и от жары, недоедания, жажды и боли ему стало еще хуже. Представляешь, с ним каждый день случалось по два-три приступа – чаще всего под утро, когда наваливалась усталость. Милостивая мать Изида, как хорошо, что мы уже у реки!

– У него проклятая болезнь? – воскликнула Мелантэ, снова оглянувшись назад.

Отец улыбнулся.

– Не скажешь, да? Рядом с этим мальчиком Аристодем выглядел просто жалко. – Ани рассмеялся. – О боги! Как он там сказал: «Я полагал, что благородному человеку подобает ездить верхом, когда на дорогах слишком грязно». А этот напыщенный Аристодем стоит перед ним, покраснев от злости, и пытается спрятать свои грязные ноги!

Отец снова громко расхохотался.

Однако Мелантэ было не до смеха.

– Папа, когда Аристодем уходил, он сказал, что так этого не оставит.

– Он ничего не сможет сделать, – задорно ответил Ани. – Все, что я предпринял, в рамках закона. Аристодем, конечно, может подослать кого-то из своих домочадцев, чтобы тот продырявил лодку или как-нибудь испортил товар, но, если у него есть голова на плечах, он не станет этого делать. У меня хорошие отношения с соседями, а у него – нет. Ему же хуже будет.

– А если он пойдет к судьям? Они ведь греки и, скорее всего, будут на его стороне...

– Клеон тоже грек, – возразил отец. – Птичка моя, груз, который я везу, принадлежит Клеону, а не мне. К тому же за меня иступится Арион. Ты заметила, как этот юноша красиво говорит?

– Да, – с пылкостью согласилась Мелантэ. – Но, папа...

– Несмотря на все хлопоты, – не дослушав дочь, продолжил Ани, – этот мальчик – настоящая находка для меня.

– Ты и в самом деле спас ему жизнь?

– Боги свидетели – да! Я подобрал его, когда он лежал без сознания прямо посреди дороги. Я не догадывался о том, кто он такой, пока Арион не заговорил. Этот молодой человек очень скрытен – до сих пор не назвал имени своего отца, – но, как только начинает говорить, все сразу понимают, что он благородного происхождения. Аристодем вмиг сообразил, с кем он имеет дело. Арион согласился вести для меня деловую переписку и давать советы, пока мы не приедем в Александрию. – Внезапно Ани посмотрел на дочь и очень серьезно произнес: – Моя милая пташка, лучше держись от него подальше. Мне кажется, в душе он достаточно неплохой парень, но слишком уж гордый: считает меня грязным погонщиком верблюдов. И хотя ты очень хорошенькая, он все равно не будет испытывать к тебе уважения. Не думаю, что он нарочно захочет тебя обидеть, но может сделать это ненароком. Просто будь с ним осторожна.

Мелантэ недовольно закатила глаза. Папа уже тысячу раз говорил, чтобы она держалась подальше от парней, – с того самого времени, как ей исполнилось тринадцать лет и она начала проявлять к ним интерес. Это было очень досадно, потому что сами мальчики от нее держаться подальше никак не хотели, а некоторые из них вели себя очень даже мило. Однако она не сомневалась в том, что должна прислушиваться к советам отца, который желает ей только добра. Мелантэ хотелось выйти замуж за доброго, умного и симпатичного парня, который был бы хоть немного образован и с которым ей было бы о чем поговорить. И ради этого ей нужно беречь себя.

Сердце девушки учащенно забилось от радости: кажется, отец что-то задумал, если говорит, что ей придется часто сталкиваться с Арионом. И это может означать, что...

– Папа, ты хочешь сказать, что я смогу поехать с тобой в Александрию? – затаив дыхание, спросила Мелантэ.

Они обсуждали возможность поездки перед тем, как Ани отправился в Беренику, и отец говорил, что сможет взять всю семью в путешествие на лодке по Нилу до самой столицы. Лодка у них есть – тяжелая баржа, которую обычно использовали для перевозки льна и орудий для работы на полях, – и места на ней хватило бы для всех. Нерешенным оставался только один вопрос: насколько опасным может оказаться такое путешествие для женщин и детей.

– Война закончилась, римляне вроде бы настроены мирно, – резонно заметил отец. – Почему бы тебе не поехать со мной?

Александрия! Красивейший город на всей земле! Мелантэ невольно вскрикнула от восторга. Отец засмеялся и ласково потрепал ее по голове.

Когда они вышли за пределы города, Ани вступил в первую же лужу, по колено провалившись в чавкающую грязь. В нос ударил болотный запах. Он запрокинул голову и радостно воскликнул:

– Изида и Серапис! Как хорошо снова оказаться в мире живых людей! Что ни говори, жуткое это место – пустыня.

Глаза девушки светились от счастья: отец вернулся домой из пустыни с караваном специй, с договором о партнерстве и другом царя, который помогает ему вести деловую переписку. Неужели сегодня утром она проснулась с мыслью о том, что никогда не увидит его больше?

– Я так рада, что ты наконец вернулся, – сказала она отцу, радуясь от всего сердца.

Весь дом гудел, как пчелиный улей. Как только Термутиона прибежала с радостным известием, все рабы и наемные работники бросились наводить порядок, освобождать складские помещения, носить воду из колодца. Отец, держа за поводья осла, прошел мимо сараев для сушки тканей и направился прямо к входу в дом. Тиатрес бросилась в его объятия. Следом за ней из дома выбежал шестилетний Серапион и обхватил отца за талию, а за ним – маленький Изидор, которому было всего два годика, – тот обнял отца за колени. Все смеялись и говорили наперебой, и Мелантэ на какое-то мгновение забыла о караване. Когда она обернулась, то увидела, что с половины верблюдов уже сняли поклажу, а тюки начали заносить в сарай, который служил складом. Два незнакомца – по всей видимости моряки Клеона – подошли поближе и ожидали, когда их пригласят войти в дом. Отец представил мужчин: одного из них, жилистого грека средних лет, звали Аполлонием, а второго – Эзана. Этот высокий мужчина с темной кожей и устрашающим выражением лица был родом из Адулиса, что на противоположном берегу Красного моря.

• Предыдущая
• 34/95
• Следующая