Помереть не трудно (СИ) - Зимина Татьяна - Страница 5
- Предыдущая
- 5/65
- Следующая
Посадочных мест было четыре, но соседей у нас пока не было. Так что разговаривать можно было свободно…
— Годовой доход Семаргла — двести миллиардов рублей. Сорок тысяч постоянных сотрудников, филиалы в Новосибирске, Томске, Москве и Перми, — продолжил шеф тоном лектора, устроившись в одном из кресел — по ходу движения. Мне же предстояло сидеть против. Не люблю, честно говоря. Но не собачиться же с ним…
— Позавтракать не желаете? — рядом возник тот же красивый бортпроводник. — Блинчики, запеканочка со сметанкой, чаёк…
Мне его заигрывания не нравились.
— Спасибо родной, — улыбнулся шеф. — Но мы лучше в вагон-бистро прогуляемся.
— Ну тогда… — растерялся холуй. — Не буду вам мешать?
— Не мешай, — великодушно разрешил Алекс.
Проводник испарился. На других пассажиров он не обращал никакого внимания…
— Почему он так перед вами пресмыкается? — спросил я. — Вроде нормальный парень.
— Передо мной? — делано удивился шеф. — Я тут совершенно ни при чём.
Я моргнул.
— А кто тогда?
Алекс закатил глаза, а потом фыркнул негромко, себе под нос.
— Посмотри на него внимательно, кадет.
— Но…
— Это приказ.
Вздохнув, я послушался. Обернулся, высунув голову из-за спинки… Красавчик как раз помогал с багажом двум симпатичным девчонкам лет двадцати. Я стал рассматривать девчонок. В модных плащиках, перетянутых на осиных талиях, с одинаково распущенными по спине завитыми волосами, у одной — рыжими, у второй — чёрными. Девицы были умело накрашены — это в пять утра! На высоких шпильках… На шоппинг намылились, — не к месту подумал я. — В столицу.
— На проводника смотри, — напомнил шеф.
Я смутился. И наконец-то сообразил посмотреть на ауру парня. Этим умением я тоже овладел недавно. Антигона научила…
— Чёрт, — тихо сказал я и повернулся назад, к Алексу. — Он же суккуб.
— Ага, — осклабился шеф. — Писюньковый злыдень. Они часто проводниками устраиваются. Или билетёрами. Бортпроводник — тоже милое дело. Рейс, скажем, Москва — Симферополь. Длится полтора часа. Вот слетал он туда-обратно, пообщался с пассажирами: кому — подушечку поправил, кому — одеяльце… Насосался энергии — и сыт неделю. А если какой адюльтерчик перепадёт — то и на месяц.
— Но это же неправильно!..
— А ты хочешь, чтобы он жертву в тёмном переулке подстерегал? — перебил Алекс. — И выпивал сразу, досуха? — он посмотрел вслед проводнику. — Меньшее из зол, кадет: с сотни пассажиров — по капле силы. И волки сыты, и овцы…
— Но это же вампиризм.
— И что с того? Хочешь — проверь его документы. На учёте он где надо состоит, лицензию на кормёжку имеет… И дань платит исправно. Так что, пока он не совершит ничего противоправного — как Лавей, например, никаких претензий к нему не будет. А этот, судя по всему, мальчик опытный. Как он тебя среди толпы выцелил.
— Меня?..
— Ну подумай хорошенько, — Алекс смотрел выжидательно. Словно я — младенец, который не может сложить два и два. «Кроха сын к отцу пришел»…
— Думаете, он почуял, что я — стригой? То есть, в каком-то смысле, его… собрат? — изнутри начала подниматься волна тихого бешенства. — Но ведь я не такой! Я ни от кого не питаюсь. Я…
— Но ведь мог бы. Верно? — Алекс говорил спокойно, в глазах его, льдистых и синих, как стылое небо, бежали облака.
— Нет, — я откинулся на мягкую спинку кресла. — Нет. Нет, нет, нет…
— Отрицание не отменяет фактов, — заметил шеф. — Сколько волка не корми…
— Ко мне это не относится, — вскочив, я навис над шефом. — Понятно? Я — не такой.
Ничего не видя, я пошел вдоль кресел к тамбуру. До отправления поезда оставалось три минуты — сознание отметило, как об этом говорили по радио. Но в этот момент мне было всё равно.
Перед глазами встало лицо Лавея. Лысый бугристый череп, глубоко посаженные глаза, в которых плещется безумие фанатика. Бледные костистые руки с неправдоподобно длинными пальцами. Истерический хохот…
И без всякого перехода — вспышка серебра по глазам. Бритвенно острая, ослепляющая. Колени упёрлись во что-то твёрдое — я вновь находился в тесном пространстве. Чувствовал, как пальцы бессильно, до крови, царапают внутреннюю сторону крышки, как затылок судорожно бьётся о плоский подголовник. Сделалось душно. Воздух вокруг меня сгустился, помертвел, наполнился острыми осколками…
И вдруг отпустило. Нет, не так: вдруг мне сделалось хорошо. Голова очистилась, плечи распрямились сами собой, в ногах появилась упругая бодрость…
— Отправляемся, — совсем рядом, прямо над ухом сказал знакомый голос. — Вы должны занять своё место.
Проводник держал руку на моём плече, и через неё, как по шлангу, в меня текла энергия. Она была похожа на золотой поток шампанского, искристый, с пузырьками и воздушной пеной. Мне стало покойно и радостно, все тревоги и печали ушли, осели на дно души невидимым облаком. Это было чудесно. И в то же время…
Собрав все силы, я оттолкнул его руку и отодвинулся. Парень встревоженно округлил глаза.
— Что-то не так, Мастер? — красивое лицо исказилось от усилий угодить.
Мастер?..
— Всё… всё в порядке, — я не мог смотреть в его круглые, по-собачьи преданные глаза. — Занимайтесь своими обязанностями.
Не оглядываясь, я пошел по проходу назад, на своё место.
После того, как я оттолкнул руку суккуба, золотой поток энергии прекратился. Но ощущение силы, здоровья, сытости — осталось. Словно я не бегал по подворотням всю ночь напролёт, а отлично выспался в своей постели.
Алекс смотрел в планшет. Телефоном он не пользовался принципиально. Говорил, что сама концепция того, что его, в любой момент, может кто-то достать — пугает и настораживает. Но с планшетом, подключенным к интернету, почти не расставался.
— В данный момент Семаргл строит большой торговый центр в Подмосковье, — будто я никуда не уходил, сообщил шеф. — Но строительство застопорилось. Сначала — из-за того, что со стройки пропало несколько рабочих. Их нашли мёртвыми в своих постелях. Затем мор перекинулся на старшее звено сотрудников, а потом — и на руководящий состав.
Вагон тронулся настолько плавно, что я заметил движение, лишь посмотрев в окно.
— Владимир сказал, что это проклятье, — я припомнил то немногое, что долетало до моих ушей в ночной забегаловке.
— Официальная версия — убийства, — поправил шеф.
Я усмехнулся.
— Шило, то бишь, убийство — в мешке не утаишь.
— Прессе отвалили столько денег, что не грех и помолчать. Во всяком случае, на официальных сайтах я ничего не нашел, — Алекс вновь склонил голову над планшетом.
— Суккуб назвал меня Мастером, — выпалил я.
Шеф оторвал взгляд от планшета, посмотрел сначала вдоль вагона, затем — на меня.
— Ну что ж, он просто признал твоё превосходство. Ты для него — Мастер. Молодой, неоперившийся, но…
— И он поделился со мной силой. Просто положил руку мне на плечо, и…
Алекс кивнул.
— Это тоже закономерно. Знак подчинения. Покорности. Шакалы всегда уступают лучшую часть добычи льву.
— Но я ни о чём не просил.
— Зато нуждался. И он это увидел. И был обязан соблюсти… протокол. Его могли бы наказать, если б он этого не сделал.
— Кто?
— Сейчас это не важно.
Я вновь начал закипать. Спокойствия, полученного от суккуба, хватило ненадолго.
— Почему вы от меня всё скрываете? — повысив голос, я понимал, что переступаю рамки приличий. Проще говоря — нарываюсь. Но какая-то часть меня хотела этого. Хотела противостояния, конфликта — выплеснуть ярость, дать себе волю… — Почему вы не сообщаете мне всего, что я должен знать?
— Потому что личный опыт — лучший учитель, — спокойно ответил шеф. — Потому, что расскажи я тебе об этом дома, за чашкой чаю — ты бы не поверил. Отмахнулся бы. Задвинул в самый дальний уголок мозга и постарался забыть. И как следствие — оказался бы в опасности. Ты же у нас — Фома неверующий. Всё тебе надо попробовать на зуб, испытать на своей шкуре. Вот и пробуй. Приятного аппетита.
- Предыдущая
- 5/65
- Следующая