Прототип 2.0 | Часть III (СИ) - Диденко Александр - Страница 8

Юки выпил не спрашивая. Запах был знаком. А работа этого успокоительного уже не раз и не два проверена на нём самом. По крайней мере, теперь Юки сможет нормально выспаться, а не отключиться, чтобы очнуться в аду.

Юки проснулся рывком, будто кто-то внутри нажал кнопку включения. Резко сел, не удержался и с силой потёр глаза.

Мир перестал кружиться.

Тяжесть в голове осталась.

Полоска здоровья заполнилась оставшимися тремя очками, подмигнула зелёным и исчезла вместе с остальным интерфейсом. Юки не возражал, сейчас тот был не нужен. Рядом потянулся Сайто. Друг, похоже, так и просидел рядом в обнимку с катаной, как истинный самурай.

— Ну?

— Ты не спал?

— Так себе лока для сна. Тебя отрубило, значит, я на часах. Да и… — он вздохнул, переложил катану на другое плечо, — я всё-равно не уснул бы.

Юки кивнул. Наверное, он бы и сам не смог заснуть. Да он и не заснул, если подумать. Вот уж действительно — отрубило.

— Сэнсэй не приходил и даже не скрёбся, если вдруг чё. Кроме нас, тут по-прежнему никого. Шаги я слышал минут двадцать назад на втором этаже. Мобилы я зарядил.

Сайто указал на противоположную стену, где на небольшом столике у тройника лежали оба телефона.

— Ты насмотрелся шпионских фильмов…

— Я не понимаю, чего хочет этот урод.

— Сколько сейчас? — вместо ответа спросил Юки. Боль в голове усиливалась, давила обручем, стучала в висках, напоминая об исцелённой во время двухлетнего сна мигрени. Во рту так и остался кровавый привкус: ни зубная паста, ни ужин с десертом, ни обычная вода не смогли от него избавить до конца. Возможно, самого привкуса не было вовсе, и Юки мучило уставшее воображение.

Думать он пока не хотел.

События после ухода от Сайто записались в памяти как на бездушную плёнку. Юки помнил практически всё, но ум отказывался совмещать, проверять, анализировать. Второй тоже молчал, практически не чувствовался, его злость ушла вместе с той вспышкой, что заставила отступить Валентина.

Второму Юки был очень благодарен. Кто знает, сколько всего Валентин смог бы вытащить через усталость и боль, переходящие в апатию. «Пусть будет, что будет, лишь бы оно закончилось» — опасное состояние. Особенно когда допрос ведёт опытный психотерапевт.

И кровь Валентину отдавать не стоило. Но что уж теперь.

Юки ещё раз потёр переносицу, встал с тонкого жёсткого футона и расправил одежду. Оказывается, он успел измазаться: в бурых пятнах легко узнавалась кровь. Да и Сайто выглядел не лучше. В дневном свете изодранная, некогда белая майка выглядела так, будто в ней кого-то избили, а потом вытерли весь асфальт и клумбы окрестных улиц.

— Да уж. Стоит показаться на улице, нас заберут в ближайший участок. У меня с собой ни документов, ни денег, к слову… Всё осталось в рюкзаке.

Сайто в ответ демонстративно вывернул карманы спортивных штанов. Но тут в дверь, наконец, постучались, заглянул Валентин.

Путь до Осаки оказался гораздо короче, чем Юки думал. В этот раз ехали в полной тишине: не звонили телефоны, не звучали слова, даже музыка — и та не играла. Валентин довёз их до дома Сайто, чтобы не привлекать лишних взглядов, напомнил, что гарантирует неделю «тишины и спокойствия» да так и уехал. На его лице больше не было привычной располагающей улыбочки, и Юки счёл это за первую снятую маску.

Почему первую?

Потому что у Валентина их явно больше. А вот сам Юки и Второй, возможно, выдали себя с головой.

Лифт открыл и закрыл двери. Ни Юки, ни Сайто так и не зашли внутрь. Одновременно повернулись к лестнице — подниматься не высоко… Тело постепенно наливалось свинцом. Каждый шаг давался с огромным трудом, будто коридоры обычного многоквартирного дома кто-то залил прозрачным густым киселём. Он сковывал движения, давил на грудь, забивался в горло комком и жёг глаза.

Знакомая, родная дверь появилась перед глазами неожиданно, вынырнула из белой слепой пелены. Вздрогнув, Сайто полез в карман и вдохом спустя вытащил пустую руку.

— Ключи, — глухо выдохнул он. — Я… не взял ключи.

Юки поднял голову, посмотрел на него несколько мгновений, будто видел впервые в жизни.

В средней школе Сайто часто забывал ключи, деятельная натура требовала всё время куда-то бежать, двигаться, и уж точно не позволяла тратить время на такие мелочи. Приходилось звонить Хотару-сан, иногда ждать прямо на ступеньках у подъезда, иногда заходить на работу. Хотару-сан всегда смеялась, жюрила Сайто за безалаберность и доставала из яркой весенней сумочки ключи. На ключах всегда был брелок. Хотару-сан меняла его не то по сезонам, не то по настроению. Объединяла брелки только тема: цветы. Всегда цветы.

Сейчас на ключах висели изящные белые колокольчики. Матовый у основания венчика пластик — а может, смола? — становился светлее и прозрачней к краям лепестков. Сквозь цветы проходили тонкие изумрудные цепочки, соединяя брелок в единое целое. На одной из них болтался хлястик в виде лепестка с гравировкой-именем мастера. Ручная работа.

Колокольчики несколько раз печально звякнули, и Юки вдруг испугался их разбить. Иррационально. Глупо. Он даже не помнил, как схватил ключи с тумбочки. Страшная вечность снова схлопнулась до нескольких часов.

Всего несколько часов.

Дверь открыта.

— Тайминги… — наконец сломал тишину Сайто. Резким, рваным шагом пересёк порог, выдохнул. Стало чуть легче. Юки осмелился войти следом:

— Нам к семи. Нужно… Документы, нужны все документы. Не только те, что из больницы. Нужно проверить. Скорее всего, есть что-то ещё.

Дверь закрылась за спиной. Щёлкнул автоматический замок. Запахи вчерашнего ужина почти испарились. Впервые на памяти Юки в этом доме не пахло свежей едой.

Сайто кивнул на открытую дверь в комнату Хотару-сан. Юки никогда раньше там не был, а сейчас и вовсе входил с трепетом, будто в храм. Сайто подошёл к небольшому письменному столу, открыл узкий шкаф по дороге, выдвинул оба ящика и вдруг запнулся. Тяжело, с глухим стоном выдохнул:

— Не надо проверять. И искать не надо. Квест выполнен. Я соберу бумаги с пола.

Юки осторожно, стараясь ни на что не наступить, подошёл к столу. Рядом с небольшим ежедневником, почти вплотную к плюшевой божьей коровке Сайто положил самую обычную папку. На зелёной матовой крышке с набросанными белой ручкой цветами сакуры желтел стикер с запиской:

«Просто отдай Сато Нобуо, хорошо?»

Плечи Сайто отчётливо подрагивали. Резкие движения угрожали порвать то одну бумагу, то другую. Да и в самом Юки боль мешалась со злостью и глубокой, острой обидой. Неправильной обидой, совсем неуместной сейчас. Только… Насколько же ювелирно всё это готовилось? Вот так, в тишине. Юки понимал, что Хотару-сан, наверное, не хотела «лишний раз беспокоить».

Ей нужны были улыбки каждый день и счастье каждый день. Она сама смеялась и улыбалась. Как бы тяжело ни было, не позволяла себе выглядеть для дорогих людей как-то иначе. Юки даже мог угадать: Хотару-сан просто хотела, чтобы её запомнили только такой — яркой и искренней.

Но…

Но.

Тысячу раз «но».

Кто в здравом уме так тщательно, скрупулёзно и аккуратно готовит собственный уход? Что творилось в душе Хотару-сан, когда она подбирала и заполняла все эти бумаги? Почему она отказала даже Рю в праве поддержать и быть рядом?

Открыть папку Юки не посмел. Она была адресована отцу, значит, отцу он и передаст. Вот так, в неизменном виде. Наверняка все документы внутри заполнены той же мелкой вязью кандзи и каны. Ведь Хотару-сан, кроме прочего, была замечательным юристом. И прекрасно знала: её любимый единственный сын не справится со всем этим. Ему надо помочь.

Сверху лёг обычный прозрачный файл. Первая же бумага из больницы подмигивала заполненной формой: имя, дата и время.

— Что ещё?

— Твоя машина. Она осталась у больницы. Если ты в состоянии, конечно… И, ну. Переоденься. Мне тоже надо.