Потоп (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 39

— Восемь неудачных покушений.

— О! Это меняет дело. — едко усмехнулась Арина.

— Почему меня не взяли сразу?

— А ты не понимаешь? Подумай. Что ты делал?

— Я?

Учитель музыки, вроде бы взявший себя в руки, вновь побледнел.

— Вижу, что понял. Ты завершал дела. Сдав нам часть своих подельников. В том числе и в среде аристократии. Большое тебе спасибо за это. Ну и документы. Ты ведь везешь с собой много всяких… хм… писем. Часть из которых получил от своих подельников. И без твоего отъезда, многие из них так и не появились бы на свет или продолжали лежать в тайниках.

Мужчина зажмурился.

Словно его прострелила сильная зубная боль.

Наклонился.

Схватился за сердце.

И попытался незаметно достать из кармана маленькую склянку. Но его руку почти сразу перехватила лапа Герасима.

— Му-му… — произнес он, покачав головой.

— Сейчас мы пройдем в твою комнату. Ты оденешь новую одежду. Мы прихватили ее для тебя. Свежую. Чтобы без неожиданностей. Соберем твои вещи. И пойдем к каретам. Так что не шали.

— А за ради чего мне вести себя покладисто? — холодно спросил учитель музыки. — Чтобы сдохнуть в мучениях в подвале у этого нелюдя?

— У нелюдя? Это ты о ком? — невозмутимо переспросила Миледи.

— О хозяине твоем. Али не знаешь? Он же не человек.

— Ты еще скажи, что его пуля не берет, — смешливо фыркнула женщина.

— Ты сама видела это!

— Вот где-то умный, а где-то дурак. — покачала она головой. — На нем под одеждой были доспехи.

— Что?

— Он этого бедолагу просто развел. Указал сам куда стрелять. В самое защищенное место.

— Но…

— Он человек, можешь не переживать. Я видела его новорожденным, и сама выкармливала. Собственной грудью. Что же до подвала и мучительной смерти… хм… если пожелаешь, это произойдет. Если сейчас начнешь дурить.

— Ты думаешь я поверю твоим словам?

— Алексею Петровичу ты нужен живым.

— Зачем?

— Чтобы сыграть в игру с твоими нанимателями. Которые подвели тебя под верную смерть.

— Разве?

— Дальше по дороге лес. Там группа разбойников. Они ждут тебя. У них инструкции — тебя убить и тихо прикопать. Лучше разрубив на куски, чтобы не нашли. А документы собрать и передать одному из твоих коллег.

— Кому?

— А ты сам как думаешь? — усмехнулась Миледи. — Именно от него мы и узнали. Он поначалу не захотел сотрудничать, но… Алексей Петрович нашел к нему… хм… новые подходы.

— Боюсь спросить, что он с ним сделал.

— Когда мы уезжали — он был еще жив. Можешь сам глянуть и спросить, если не издохнет. Тебе ведь интересно узнать, почему у него были инструкции тебя ликвидировать в случае, если возникнут проблемы, не так ли?

— Ликвидировать?

— Тебя просто решили зачистить.

— Но зачем?

— Как по мне — ты слишком много знаешь из числа того, что им лучше бы не светить. И, полагаю, это как-то связано не с Москвой, а с Парижем. Вряд ли Москва их могла так интересовать и нервировать.

— Они не могли знать, что Алексей Петрович так искусен в защите. Если бы я выполнил их поручение, то давно бы вернулся домой.

— Инструкции известному тебе человеку были даны перед твоим приездом. Принять, помочь, после провала или успешного завершения дела ликвидировать. Кто их дал мы пока не знаем. Может быть Кольбер, может быть кто другой, кому ты перешел дорожку и Кольбер о них не знал. Но сам факт таких инструкций зафиксирован. Вся сеть вскрыта. И их подтвердило несколько человек, которые тебя вели.

Учитель музыки задумался.

— Так что веди себя прилично. Доедай и поехали. Если дурить не будешь, убивать тебя никто не станет. Ты сумел произвести впечатление на царевича и его заинтересовать. Он высоко ценит профессионализм.

— Все любят измену, но никто не любит изменников, — процитировал он Цезаря.

— Так изменник не ты, а твои бывшие хозяева. Можешь считать себя трупом, который начинает новую жизнь после того, как его выкинули на свалку. Впрочем, если желаешь, мы можем тебя отпустить. Ты поедешь дальше по дороге. В принципе своих подельников ты так и так уже сдал. А без доброй воли сотрудничать в общем-то лишено смысла.

— Вот так просто отпустите?

— А почему нет? Ты все равно далеко не уедешь.

— Му, — утвердительно произнес Герасим.

Учитель музыки закрыл глаза, потер лицо ладонями и тихо прошептал:

— Боже… за что мне это?..

[1] Верста в новой СИ это 1000 саженей (2,54 м), то есть, 2,54 км. Так что 2 сажени — 5,08 км. Почти на две версты — это где-то на 4–4,5 км.

[2] Имеется в виде Старое рудное поле в районе Питкяранта.

Часть 2

Глава 6

1706 год, июль, 22. Москва

Алексей ехал по лесной дорожке.

Лосиный остров.

Красивое место и густой лес рядом с самым сердцем страны.

Обычно тут промышляли царской охотой, но Петру последнее время было не до этого. А царевич практиковал здесь простые конные прогулки. Благо что лес лесом, но дорожки и тропинки через него проложили приличные. Потихоньку превращая в этакий заповедник.

Медведей и волков тут не держали. От греха подальше. А вот иных животных — натуральное изобилие. Их даже специально подкармливали.

Хотя особой экзотику собирали в зоопарке на измайловском острове. Царевич там застал еще старый зверинец в основном хозяйственного назначения. И потихоньку, год за годом, превращал его в полноценный зоопарк вполне современного вида. Благо, что площадь позволяла, превышая более чем в четыре раза площадь знаменитого Московского зоопарка из его прошлой жизни. А вместе с тем там создавался и особый аптекарский огород с большим количеством монументальных парников под паровым отоплением. Например, в одном из них располагалась целая молодая роща всяких тропических растений…

На внешнем же берегу Виноградного пруда потихоньку строили океанариум. Дабы дополнить и расширить зоопарк не только флорой, но и ихтиофауной.

Большой такой океанариум. Монументальный. Чтобы туда можно было и акул завезти больших, и касаток, и прочую живность. Но работы над его возведением пока только велись. Так как в реалиях начала XVIII века что-то подобное создать представлялось совершенно нетривиальной задачей. Освещение, вентиляция, фильтрация… Как это все реализовать? А толстые, прочные стекла с приличной прозрачностью откуда брать? Ведь без них вся идея подобного океанариума попросту теряла смысл…

Но зоопарк — это зоопарк.

Там собирались диковинки. В Лосином же острове формировалась целая экосистема из в общем-то обычной живности. Пусть и в изобилии. Вот по этому лесу и ехал сейчас царевич вместе с персидским послом…

— Красиво у вас тут… свежо, зелено… — тихо произнес спутник Алексея.

— Красиво. Вы все-таки решили поехать домой?

— Да. Пермь меня удивила. Эта дорога — настоящее чудо. Одно дело слушать и другое дело смотреть.

— Тем более, что уже придумали способ уменьшить простой на погрузке и разгрузке. А потому каждый состав уже сейчас может заменить две с половиной тысячи верблюдов. Не так ли?

— Это да… — кивнул посол.

Изобретение оказалось предельно простым.

Состав подходил к станции назначения. Вставал на параллельный путь. Паровоз от него отцеплялся. Проверялся. Заправлялся водой. И уже через несколько часов отправлялся дальше, «зацепив» на другом параллельном пути загодя подготовленный для него новый состав из вагонов, пока старый разгружался.

Вагоны по своей сути являлись платформами, на которые ставились стандартные деревянные контейнеры. Те самые, которые уже мал-мало производили для речного судоходства.

Их подгоняли к специальному перрону с достаточно примитивным краном. Короткая стрела его поворотной платформы была уравновешенна внушительным противовесом. Достаточным для того, чтобы переносить контейнеры с вагона на фургон и наоборот. Вручную. Все вручную. Пусть и через лебедки. Но все одно — сильно быстрее, чем руками.