Рикэм-бо «Стерегущий берег» (СИ) - Кротков Антон Павлович - Страница 101

Ещё издали «Гейбл» расплылся в обаятельной улыбке, и приветливо крикнул:

— Удивительная встреча! Любите ранние прогулки?

Его напарник тоже миролюбиво приподнял шляпу.

Пока Исмаилов размышлял, что ответить и как поступить, «Гейбл» резко изменился в лице, и в т же секунду кто-то сильно ударил сзади Исмаилова кастетом или свинчаткой по затылку.

Очнувшись, Игорь обнаружил себя связанным, с кляпом во рту. Вдобавок пленника засунули в джутовый мешок, откуда наружу торчала лишь его голова. Полностью обездвиженный мужчина полулежал на земле, прислонённый спиной к заднему колесу легковой машины. Те трое находились поблизости, ожидая его пробуждения. Стоило Исмаилову открыть глаза и зашевелиться, как к нему подошёл «Гейбл», присел на корточки и посмотрел с интересом и симпатией.

— Хорошо, что у вас крепкий череп, а то мой напарник снова не рассчитал силу удара. С ним такое происходит регулярно. Просишь его только оглушить человека, а он отправляет его к праотцам, а потом лишь разводит руками. Лапа то у него медвежья!

Затылок действительно нестерпимо ломило, Игорь даже поморщился от боли.

— У меня в машине отличное обезболивающее, — сочувственно предложил «Гейбл».

— Благодарю вас. А ещё я хотел бы жареного цыпленка, картофель под соусом с креветками, тушёные овощи, сладкий горошек, пару тостов, кофе с молоком и обязательно яблочный пирог. И ещё сладкой газировки Dr Pepper, если можно.

— Простите, я вас не понимаю — нахмурился «Гейбл».

— Ну как же! Вы же столь гуманны, что не откажите смертнику в последнем удовольствии. Ведь приговорённых принято не только подлечивать. Я слышал, что перед казнью обычно позволяют выбрать меню для последней трапезы.

«Гейбл» покачал головой.

— Напрасно вы так! Есть отличная возможность договориться. К сожалению, наше прошлое рандеву закончилось ничем, но вы ведь здравомыслящий человек, господин Исмаилов. Ваши университетские коллеги и студенты отзываются о вас с большим уважением и даже с любовью.

— Другими словами вы хотите сказать мне, что умный человек не должен кочевряжиться, сидя в мешке лишь с торчащей наружу башкой?

«Гейбл» усмехнулся и с симпатией произнёс:

— Вот видите, мы отлично понимаем друг друга. И вообще у меня предчувствие, что мы поладим. Уверен, вы останетесь довольны. Меня интересует любая информация по Сети. Но особенно хорошо я готов заплатить за сведения об этом человеке.

«Гейбл» показал фотографию. Исмаилов чуть задержал взгляд на человеке с фото, затем перевёл глаза на ожидающего с надеждой морского контрразведчика. И очень медленно и жёстко произнёс:

— Я не торгую убеждениями. И не ждите от меня исповеди с петлёй на шее. На этом всё — больше я не скажу вам ни слова.

— Как хотите.

С разочарованным видом «Гейбл» поднялся и отошёл, бросив напарнику:

— Только не убей его случайно, Вульф.

— Я постараюсь, — пообещал коренастый напарник. Он не спешил приниматься за дело. Уперев руки в бока и расставив ноги, здоровяк придирчиво оглядывая порученное ему «тело». Первый же нанесённый им удар ногой в пах заставил Игоря задохнуться от «чёрной» боли и вырвал из него стон. Вульф оказался мастером, так что «Гейбл» совершенно напрасно упрекал подручного в непрофессионазме. Не только боксёрские плечи этого двуногого бульдога, но и его короткие мощные ноги футболиста как нельзя лучше подходили для избранного им ремесла заплечных дел специалиста. А ботинки с крепкими круглыми носами при желании легко могли сломать ребро или вызвать разрыв внутреннего органа.

Прицелившись, опытный костолом шумно втягивал в себя воздух и выталкивал его из себя с резким устрашающим возгласом и ударом. Любимая работа раззадорила Вульфа, он вошёл в раж и уже действовал без пауз. Тяжелые удары посыпались на скрючившегося на земле Исмаилова длинными сериями. «Гейблу» даже пришлось вмешаться и остановить разошедшегося напарника. Он накричал на Вульфа, затем повернулся к Исмаилову:

— Опомнитесь, мистер самоубийца! Пока не поздно… Вам опротивела эта жизнь?! Он же покалечит или убьёт вас! Вы уже достаточно проявили мужества. Подумайте, за что вы собираетесь принести себя в жертву! Они изгнали ваших родителей с родной земли, просто выкинули их и вас, как ненужный хлам. По их вине вы выросли на чужбине. Америка дала вам всё. В то же время останься ваша семья в тоталитарной России и кто знает, сколько горя пришлось бы вам испить…

Но так как Исмаилов ничего ему не отвечал, а лишь крепче стискивал зубы, «Гейбл» в бессилье развёл руками, и экзекуция возобновилась. Через какое-то время уставшего Вульфа пришлось заменить. Но немного отдохнув, опытный костолом снова принялся за Исмаилова. Так, с перерывами на отдых и перекур двое палачей дубасили Игоря, пока «Гейбл» не осознал бесполезность столь грубой и прямолинейной тактики.

— Принесите шприц и те ампулы, — велел он.

Игорю сделали укол, после которого он провалился в странный болезненный сон, полный причудливых и очень реалистичных видений. В этом состоянии невозможно было отличить, где заканчивается реальность и начинаются кошмарные порождения отравленного химией мозга.

Когда Игорь снова очнулся, то обнаружил себя в полной темноте, зажатым со всех сторон тёсными стенками. Ниша, в которую его поместили, была до того тесной, что его поразила ужасная догадка: «Господи! Неужели эти мерзавцы, не добившись своего, в злобе похоронили меня живьём!». Всё говорило о том, что происходящее не является продолжением галлюциногенного бреда.

Некоторое время Игорь пребывал в оцепенении, потрясённый мыслью, что находится в замкнутом ящике и возможно закопан в землю. Однако, не смотря на сильнейшее нервное потрясение, ему удалось заставить себя не паниковать. Каким бы ужасным не было его положение, его рано считать безнадёжным. Что толку паниковать понапрасну — кричать и биться в истерике, так ты лишь понапрасну израсходуешь драгоценный воздух и страшная смерть от удушья явиться к тебе гораздо раньше. Вместо этого следовало вдыхать спокойно и глубоко, а выдыхать очень медленно.

А дальше следовало проверить крепость крышки. И тут Игоря ожидал первый сюрприз. Она оказалась металлической! Следующим открытием стало присутствие явного запаха бензина. Затем пленник услышал близкие голоса, и, наконец, догадался, что находится в автомобильном багажнике. Это стало огромным облегчением. Чтобы его не ожидало, это всё лучше, чем страшная участь быть похороненным заживо.

Через какое-то время пленника вытащили, и «Гейбл» вновь попытался его убедить пойти на сотрудничество:

— Как бы мы к вам не относились, вы достойны уважения. Вы увлечённо и бескорыстно заблуждались, но ещё есть возможность осознать бесполезность приносимой жертвы. Грядущую войну по всем формальным признакам всё равно выиграем мы, а не они. Они просто не успеют. Не существует реалистичных сценариев, при которых Советы нас догонят в ближайшее время. Единственный их шанс мы только что надёжно перекрыли. Теперь мы можем уничтожить их, когда только захотим. И вам это известно. Всего семь-восемь бомб типа Little Boy («Малыш») или «Толстяк» — одна — Ленинград, одна — Москва, несколько по ударным армиям в восточной Германии и Польше и всё будет кончено.

Прочитав на лице Измаилова упорное несогласие со сказанным, «Гейбл» изменил тактику:

— Впрочем, вряд ли в ближайшей перспективе наши политики и генералы отдадут такой приказ. Ведь мы опора цивилизации! Как гуманной нации нам — американцам противит сама мысль о массовых жертвах среди гражданского населения. Да и нет пока явной причины развязывать новую большую войну. Достаточно и того, что мы можем диктовать русским наши условия, и им придётся их принимать, ибо в ядерной войне огромные армии Сталина с тысячами танков и миллионами солдат совершенно бесполезны. Это наше обладание сверхсилой принесёт свободу порабощённым коммунистами народам, ведь большевики уважают только силу….