Близняшки для потерянного папы (СИ) - Свит Кэти - Страница 11

— Я не инопланетянка! Я девочка, — возмущается. — У меня и мама есть. Вон она. — Дочка поворачивается и показывает на меня.

Теряю дар речи. Передо мной стоят малышки, похожие друг на друга как две капли воды. Одна моя дочка, вторая…

Нет! Этого не может быть! Врачи ведь сказали, что вторая малышка не выжила… Она была слишком мала, ее не смогли спасти…

— А где твоя мама? Почему ее рядом нет? — интересуется Сонечка.

— Я безмамная теперь. Она меня выгнала, — заявляет печально Маруся. — Папу ищу. Ты его не видела?

— Нет, — задумчиво произносит моя дочь.

— Эх, — тяжко вздыхает. — Надо дальше пойти искать. А у меня уже сил нет, — садится на лавку. Моя Сонечка присаживается рядом с ней.

— У меня есть идея! — произносит с энтузиазмом. — Знаешь какая? — спрашивает у новой подружки. Глаза горят.

— Какая? — мигом оживляется та.

— Пойдем к моей маме! — Сонечка поднимается с лавки. — Мама взрослая. Она должна знать, как тебе помочь! — заявляет.

— Думаешь? — сомневается та. — Взрослый не значит умный. — Я едва успеваю поймать отпавшую челюсть. Эти слова говорит пятилетний ребенок! Кошмар. — Поверь.

— Моя мама очень умная! — с важным видом кивает Соня. — Она точно что-нибудь придумает.

— Думаешь? — Маруся с сомнением задает вопрос.

— Уверена! — заверяет Сонечка. Она стреляет в меня глазами, видит ободрение на лице. Счастливо улыбается. — Пойдем! — тащит за собой новую подружку. — Моя мама поможет. Вот увидишь!

— Хорошо, — соглашается Маруся.

Две девочки пролезают через туннель, проходят по сухому бассейну, идут напрямую ко мне. Сонечка первая, Маруся вторая.

— Иди, — подталкивает в спину Соня. — Вон моя мама, — показывает на меня. Маруся стоит на месте. Боится. — Ты что стоишь? Иди же! — не понимает реакции.

— Страшно, — шепчет.

— Ты чего? — смеется. — Это же моя мама! Ей можно доверять! — произносит со знанием дела. — Она не обидит. Не бойся!

— Если обидит, то убегу, — заявляет с деланой бравадой. Но я вижу, как малышка боится. Сама хочу сделать первый шаг. Заставляю себя стоять на месте. Могу спугнуть.

— Теть, а вы моего папу не видели? — Ко мне подходит пятилетняя копия моей дочери. Только волосы чуть длиннее и одежда не та.

— Папу? — В шоке смотрю на нее.

— Меня мама сюда привезла и оставила. Сказала, чтобы я папу сама нашла, — невинно хлопает ресницами девочка. — Так вы его не видели? Я замерзла. И кушать хочу.

Смотрю на стоящую передо мной малышку и дышать забываю. Если она не украденная у меня в роддоме дочь, то кто?

Они с Сонечкой просто две копии. Они одинаковы! Как такое вообще могло быть?

Потертая одежда, больше напоминающая обноски. Удивительно, как нет дырок! Настолько в некоторых местах она тонка.

Огромные голубые глаза полны печали и усталости. Но вместе с этим решительный взгляд.

Маруся напоминает побитого жизнью котенка, который вроде и любви хочет, ластится к людям, но и очень сильно уже от этих самых людей отхватил.

— Малышка, я не видела твоего папу, — произношу, слегка отойдя от первого шока.

В голове столько мыслей, что она вот-вот лопнет. Сердце переполняет боль. Его на части рвет.

Это же невозможно…

Бедная моя девочка…

— Может быть у тебя есть его фотография? Или ты знаешь его имя? — наклоняюсь так, чтобыу нас глаза были на одном уровне. Смотрю на нее еще пристальней.

Один в один моя дочь!

— Нету у меня никаких фотографий, — печально отвечает. Тяжко вздыхает. — Теть, а ты покушать дашь? — смотрит на меня с мольбой в глазах. — Очень хочется. Живот болит.

— Дам, конечно! — улыбаясь практически сквозь слезы, отвечаю ей.

Я дам тебе целый мир, милая! Подарю все, чего ты все эти четыре года была лишена!

Девочка слегка расслабляется. Она оборачивается к Сонечке, показывает два больших пальца. Зовет свою новую подружку подойти.

— У тебя классная мама, — заявляет моей малышке. Маруся еще не знает, что это ее родная сестра. — Она обещала меня накормить! — Счастье сквозит в каждом слове.

— Круто! — улыбается Соня. — А ты что любишь? — спрашивает у подружки.

— Картофельное пюре и котлету, — мечтательно произносит найденная дочка.

Мои брови подлетают вверх. Разве такое бывает? Ребенку пять лет! Она конфеты должна любить. И шоколад! Картошку фри в конце концов! Или гамбургер.

Сонечка начинает смеяться. Маруся надувается, как воздушный шар. Ей не смешно ни разу. Ей очень обидно.

— Пюре и котлету? Вот же ты пошутила! — продолжает хохотать моя дочь. Мне и Марусе совсем не смешно.

Малышка искренне не понимает причину смеха. Она начинает ершиться. Скоро станет колючей, как еж.

Я же, напротив, очень хорошо понимаю причину любви самых обыкновенных продуктов. Уверена, стоит предложить пельмени или пиццу, как Сонечка запищит от восторга, а Маруся начнет нос воротить.

— Я не шучу, — недовольно бурчит Маруся. Опускает голову, шмыгает носом.

Мое сердце вот-вот разорвется на части.

— Мам, а чего она плачет? — громким шепотом спрашивает Соня.

— Потому что, конфетка, ее мама не готовила ей нормальной еды, — приобнимаю дочку. — Марусенька, я права? — спрашиваю у малышки.

— Да, — кивает. — Мне бабушка делала пюре и котлету. А потом бабушка умерла, и кушать стало нечего.

Резкий вдох. Задержка дыхания. Глаза щиплет, но я не позволяю себе заплакать. Нельзя! Испугаю ведь девочку.

Ужас…

— Давно бабушки нет? — спрашиваю, пересиливая ком в горле. Маруся поднимает руку чуть выше, начинает перебирать пальцы на левой руке.

— Ее нет уже вот сколько, — показывает четыре пальца. — Сначала мама плакала много, потом я просила кушать, а она мне сказала искать в холодильнике. Потом там тоже закончилось. Осталось только все очень холодное и горькое. Я это кушать не могла, — виновато поджимает губы. — А сегодня мама отвезла меня сюда и сказала, чтобы я папу искала. Обещала, что он накормит меня.

— Как же ты должна была папу узнать? — Я искренне не понимаю. О том, через какой ужас пришлось пройти маленькой, ни в чем не виноватой девочке, стараюсь не думать. Иначе сама отыщу ее мать, и та ответит перед судом по всей строгости закона!

— Она мне показала на компьютере его фотографию, — произносит уверенно.

— И ты запомнила? — интересуюсь с сомнением в голосе.

— Конечно! — кивает. — Он ведь подарит куклу и даст покушать! — заявляет с непередаваемой уверенностью и надеждой в глазах.

Я вообще не думала, что эти две эмоции могут сочетаться. Полный шок.

— Вы мама этой девочки? — Ко мне подходит работник игровой комнаты. Женщина выражает недовольство всем своим видом.

— Что случилось? — спрашиваю сама, так и не ответив на ее вопрос.

— Девочка находится у нас в заведении уже больше пяти часов. Оплата была лишь за час! — начинает откровенно злиться уже на меня. — Оплачивайте, или я вызову полицию! И так из-за нее никуда отойти не могу!

Пять часов? Я не ослышалась?

По раздражению женщины, что сидит и смотрит за детьми, понимаю, что нет.

Капец!

— Сколько с меня? — вытаскиваю телефон из сумки. — Переводом можно?

— Переводом, картой, наличными, — продолжает возмущенным тоном. — Мне без разницы! Оплачивайте! — наезжает. — Я вас запомнила! В следующий раз буду требовать оплату на три часа вперед!

— В следующий раз мы к вам уж точно не придем! — отрезаю. Оплачиваю потраченное время, забираю малышек. — Девочки, пойдем!

Мы с малышками выходим из игровой зоны. Сначала хочу отправиться в детский магазин, вслед за Антоном. Затем вспоминаю слова работницы детской комнаты. Ноги сами врастают в пол.

— Маруся, может быть, ты в туалет хочешь? — наклонившись, спрашиваю у нее.

— А он тут есть? — отзывается с нескрываемой надеждой.

— Идем! — беру девочек за руки. Две хрупкие ладошки в моих. Впервые за многие годы чувствую себя цельной.