Шлейф сандала (СИ) - Лерн Анна - Страница 15

Но он моментально пришел в себя и, схватив за шиворот воющего любителя острых ощущений, дернул его вверх.

- Ты что, гад?! К женщинам решил приставать?! А ну, пойдем со мной!

Тот что-то лепетал, заливая кровью дорожку и свою одежду, а я с удовлетворением подумала, что нос у него точно сломан.

Голова немного болела, но это было ерундой по сравнению с тем, как мне придется объяснять свои «шаолиньские» способности.

Повернувшись к притихшим служанкам, я приподняла брови и развела руками.

- Что?

- Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитв ради Пречистыя Твоея Матере и всех святых, помилуй нас. Аминь, - перекрестилась Акулина, тараща на меня глаза. – Спаси и сохрани…

- Святый Боже! Святый Крепкий! Святый Безсмертный, помилуй нас! – следом за ней завыла Прасковья, пытаясь в своем положении изобразить поклоны. – Помилу-у-уй!

* цитата из фильма "Неуловимые мстители"

Дружба двух хороших людей это конечно очень здорово. Но если одна из вас неосторожно загадывает желание за обеих... придется тяжело, коли желание сбудется. Тем более, если вы проснетесь черт знает где. Но вдвоем всё легче. Главное - знать самые простые правила попаданства и уметь хоть что-то делать руками. Да, инструкции для попаданок нет, но вы можете быть первыми, кто ее напишет, испытав все на себе. Бытовое фэнтези и история подруг, которых жизнь изменит благодаря приключению, где есть место юмору и сложностям.

Веселая книга от Марьяны Брай) "Инструкция для попаданок"

- Вы чего разволновались? – я недоуменно наблюдала за молящимися служанками. – Избавились ведь от мужика! Радуйтесь!

- Да как же это! – визгливо протянула Акулина. – Вы ведь головой его приложили! Девица и головой! Кому расскажи, не поверят!

- Нужно было тебя ему отдать? – я грозно посмотрела на нее.

- Как это отдать? – всполошилась девушка. – Никому меня отдавать не нужно!

- Вот и молчи, - мой взгляд задержался на столе. После всплеска адреналина всегда хотелось есть. Кусочек кулебяки не помешает.

Но насладиться выпечкой мне не удалось. В дверь снова постучали, и я услышала голос Давида:

- Елена Федоровна, это я. Откройте.

Когда молодой человек вошел в комнату, мне показалось, что он до сих пор находится в растерянности. Ну, его можно было понять. Вряд ли он в своей жизни видел хоть что-то подобное. Я метелила людей на его глазах уже второй день подряд.

- Вы в порядке? Этот подлец не обидел вас? – его взгляд скользнул по моей голове.

Мне с трудом удалось сдержать улыбку.

- Конечно, обидел. Он выражался такими словами, которые совершенно не подходят для ушей приличных женщин, - я все ждала когда «султан» станет задавать вопросы, но мужчина не спешил выведывать мои тайны.

- В том, что произошло только моя вина. Мы с Мамукой не должны были оставлять вас в таком месте без присмотра. Но почему этот человек пришел именно сюда?

- Потому что кое-кто очень любопытен, - я хмуро посмотрела на Акулину. – Служанка хотела посмотреть на знаменитого певца, а ее увидел какой-то мужчина. Стал приставать, после чего пришел за ней сюда.

- Очень неосмотрительно с ее стороны, – Давид отвел от меня взгляд и обратился к Акулине: - Надеюсь, ты понимаешь, что твой поступок глуп и опасен?

- Я ведь не знала, что он прицепится ко мне, барин! – девушка покраснела, опуская глаза. – Простите! Христом Богом молю!

- Здесь часто собираются картежники, - понизив голос сказал он, отворачиваясь от Акулины. – Как вы понимаете, игры на деньги запрещены, поэтому некоторые трактиры, находящиеся за чертой города, пользуются особой популярностью. Естественно мужчины здесь выпивают, а еще сюда привозят дам… кхм…

- Я поняла, не продолжайте. Вот только вы должны были предупредить нас сразу, - ответила я. – Но что сейчас говорить об этом? Слава Богу, все закончилось.

- Причем самым неожиданным образом… - «султан» прищурил свои темные глаза. – Вам снова удалось удивить меня. Как голова? Не болит?

- О нет! Она у меня крепкая, - «успокоила» я его. – Намного крепче, чем нос пьяного негодяя. Кстати, куда вы его увели?

- Я провел с ним… беседу, и он уехал, – Давид немного замялся перед словом «беседа». Похоже, «султан» наподдал ему вдогонку. – Елена Федоровна, прошу вас, постарайтесь в эту ночь просто спать. Вместе со своими служанками.

- Обещаю, что больше ничего не произойдет, - я не выдержала и посмотрела на стол, где так соблазнительно лежала кулебяка.

Он тоже посмотрел на стол, и уже в который раз его лицо вытянулось. Может он подумал, что я здесь прячу еще нескольких человек, увидев такое количество пищи?

- У вас и ваших слуг отличный аппетит.

- Елена Федоровна откушать любят. Поросят молочных в особенности, - вставила свои пять копеек Акулина. – А кулебячка так вообще святое дело.

Не знаю, что творилось в голове у грузинского мачо, но в его глазах я увидела такое изумление, что даже немного засмущалась. Скорее всего, он сейчас пытался представить, как все это уместилось в столь тщедушном тельце.

- Хороший аппетит – признак крепкого здоровья, - наконец изрек он. – Спокойной ночи, Елена Федоровна. Мы будем рядом.

- Спокойной ночи, - я закрыла за ним дверь и повернулась к Акулине. – Ты бы еще за раковый суп растрепала!

- А чево? – девушка хлопнула ресницами. – Барин, видать, и сами супницу-то увидели… Один жирный ободок по краю остался… Я вам так скажу, ежели вы вдруг замуж захотите, так при кавалерах нужно поскромнее откушивать. Вот посмотрит какой жених, как вы поросят уплетаете, да решит, что невыгодно такую жену в дом брать. Подумает, непроста девка, аки хороший жернов: что ни кинь, все смелет…

- Так она его еще и отлупит, ежели возмущаться станет, - подала голос Прасковья. – Будет с разъюшеным носом каждую субботу ходить.

Служанки захихикали, поглядывая на меня. Наверное, уже страх прошел.

- Я замуж не собираюсь, - отрезала я, запихнув все-таки кусок кулебяки в рот. – А вы бы языком не мололи, что попало. Спать ложитесь!

Рано утром мы покинули трактир. Я завернула остатки еды, чтобы было, что перекусить в дороге и угостить Селивана, который провел ночь в телеге.

Давид и Мамука, как и накануне, ехали чуть впереди, восседая на лошадях с прямыми спинами. Выправка у мужчин была что надо. Я даже залюбовалась ими, не замечая, что в этот момент Акулина смотрит на меня.

- Барышня, вы бы не вздыхали в сторону офицеров. У них, небось, свои бабы есть, чернявые. Говорят, дюже гурзины пышных любят, а вам еще столько кулебяк съесть надо, чтобы пышной стать – не счесть!

- У нас в деревне, ежели костлявая девка, ее тарань-рыба называли. Ой, как мамки да тетки переживали, что никто замуж не возьмет! – Прасковья приподнялась на локте, чтобы лучше видеть нас. – Так они укладывали девицу в постель, выходить из дома не давали. Кормили пирогами, кашами, жиром топленым, пока девка в весе не прибавит. Ведь о худых и говорят дурно! Ежели баба одна живет, да еще и тощая, то все! К ведьмам припишут!

- Это еще почему? – я удивленно взглянула на нее.

- Значит, с нечистой силой связалась, она из нее силы и тянет, - объяснила женщина. – Вот так вот.

- Вас не поймешь! Много ешь - замуж не возьмут. Мало… тоже не возьмут! – возмутилась я. – Что ж делать тогда?

- На мужних глазах клевать, а ночью погреб подъедать! – засмеялась Прасковья, а Акулина пропищала из сена:

- Барышня наша, может, и кушать-то стали, чтобы офицерам понравится!

- Нужны они мне больно, - я отвернулась. – А ты везде свой нос засунешь!

- На то он и нос, полжизни рос… - девушка заложила руки за голову и с довольной улыбкой протянула: – Как приеду в Москву, надену юбку новую и пойду смотреть, как люди там живут. Небось, не то, что в нашем городишке…