Великий и Ужасный - 2 (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 33

— А как ты… — эти игры в слова и двусмысленные намеки определенно имели своей целью внести в меня замешательство и внушить ложные надежды. — Ну, как ты узнала, что я…

Язык заплетался, тело не слушалось — и девушка этим пользовалась вовсю, чувствуя себя в безопасности от моих возможных поползновений.

— А вот зеркальце на столбе висит, в него и увидела, как ты настой хлещешь залпом из носика! Сам ведь на меня в библиотеке так пялился! — не знаю, что она там делала с моей спиной, но это было чертовски классно, я растекся по кушетке как желе, мои руки безвольно упали с лежака и кулаки стукнулись о дощатый пол. Эльфийка, кажется, вздохнула: — Ты просто ужас какой огромный. Я уже устала, ну правда! У тебя не спина — аэродром. Тут две такие, как я, поместятся!

— Ложись, — предложил я.

— Ага, щас! Выпил весь чай — теперь страдай один. Я тебя укрою и работу делать пойду, натоптали в Орде — ужас! Моих рабочих обязанностей с меня никто не снимал!

— Вкусненький же чаек… И пить хотелось… Хотя если бы я знал, то… — мысли путались, глаза слипались, мозг работать отказывался.

— То что? Что — знал? — она вдруг наклонилась к самому моему лицу, сквозь тонкую материю платья я кожей спины почувствовал жар от ее стройного, ладного тела. — Что бы ты тогда?

— Эсси, ты… Ты такая м-м-м-м… — и я, черт меня задери, уснул!

— Хуеморген! — сказал Хуеморген. — Ну, ты и лошара!

Я с хрустом потянулся, чувствуя необыкновенную легкость во всем теле, встал с кушетки, посмотрел на проклятые чайники с отварами, запустил пальцы в шевелюру, откинул волосы назад и мрачно кивнул:

— Вообще кабздец. Позор мне и великое поношение! Вы, ребята, это ведь специально подстроили?

— Ясен хрен — специально! — гном совершенно спокойно ухватил чайник с цифрой 2 на пузатом боку, налил в кружку, попробовал. — Хочешь чайку? Зеленый, с жасмином.

— Хочу! А под номером один что у вас? — мне приходилось прятать глаза, до того было неловко. — Эликсир вечной молодости?

— Черный с бергамотом. Нет, ну это вообще аллес капут — тут девчонка от него с ума сходит, да и какая девчонка — зер гут, а не девчонка, а он…

— Так! — я выпил чай и поставил чашку на раскладной столик. — Тогда у меня пара встречных вопросов. Первый: куда делась твоя расовая ненависть к эльфам? Второй: какой вам-то резон мою личную жизнь налаживать?

Конечно, спросить хотелось по поводу источников информации на тему «девчонка сходит по мне с ума», но показывать свою уязвимость в этом вопросе я не стал.

— Ты идиот? — горестно спросил меня Фриц Дюрхденвальд. — Думмкопф, понятное дело. Где расовая ненависть и где — Эс? Она ж нормальная, соображаешь? Она мне травки от геморроя собрала, прямо тут, под забором, говорит: главное — взаимосвязь и пропорция! Я как орел теперь на сортире сижу! С кайфом! Это золото, а не девка!

— А…

— Бэ! Ты — домашний тиран! Такую девку в технички определил! Изверг! Это где видано вообще? Она там сейчас со шваброй корячится, а ты тут чаек попиваешь, сатрап!- Хуеморген, который горой встал за эльфийку — это, конечно, нонсенс.

Понятное дело, что у эльфийки были свои отношения со всеми ордынцами, но чтоб настолько влиться в коллектив за несколько дней? Ну да, Эсси — обаяшка. Шерочку с Машерочкой покорила своим эльфийским дзюдо в спарринге, Витеньку — какими-то консультациями косметологического свойства, всех снага — просто самим фактом обычного житейского общения, Хурджина — знанием диалекта олог-хай… С Евгеньичем все и так было понятно. Но гном-то вроде старый расист, он даже у меня форму ушей проверял! Ка-а-ак?

— А что касается второго вопроса… — дядюшка Фриц рубанул рукой воздух. — Ты задолбал, Бабай. Если ты себе не найдешь нормальную подругу — ты ведь начнешь свершения свершать. Великие и ужасные. А нам они и нахрен не нужны, эти свершения. У нас и тут работы хватает!

— А сам-то? Сам-то бобыль-бобылем!

— А я, может, женюсь скоро! — выпятил бороду Хуеморген. — Зимой. Вот только ремонт в квартире закончу — и привезу ее сюда. Она в Эриванской юридике проживает. Справная баба, фигуристая, конопатая — как и положено справной бабе! Очень мне нравится. И пиво варить умеет!

— О-о-о-о-о! — я не удержался и потер руки. — Крафтовое пиво! Нам такие нужны!

Гном-то, оказывается, еще ого-го! Вот тебе и седина в бороду!

— Вот! Врубаешься! — благодушно разулыбался господин Дюрхденвальд. А потом нахмурился: — Но выводов не делаешь. Наша лесная девочка тоже просто создана для Орды, но, если ты не подсуетишься и будешь так тупить, как сегодня — сбежит на свои Байкалы!

— Но твоя-то невеста — гномиха… Гномья? Гномесса? Э-э-э-э… Одного с тобой поля ягода, короче. А мы…

— Не, ну ты дебил, да? — сочувственно посмотрел на меня дядюшка Фриц. — Твоя мамка-же как-то с уруком слюбилась? И от ребенка не избавилась по какой-то причине, а? Хотя полукровки обычно с отклонениями рождаются, знаешь? Риск большой был, но мамка-то твоя, видно, сильно папку любила, не побоялась ублюдка рожать. А ублюдки что? То хвост из жопы торчит, то сапог не выворачивается, или вовсе — мозги криво работают. Каждый второй случай. По крайней мере — по телевизору так говорят… А-а-а-а, вот оно что! Ты с отклонениями! Потому чай хлебал, вместо того, чтобы с красоткой миловаться! У-у-у-у, и это великий вождь Орды? Какой кошмар!

— Почему — мама? — спросил я. — Почему вы все говорите — мама?

— А… — глаза гнома стали круглыми. — Погоди, а… Не, ну ты же наполовину человек, да? То есть как это? В каком смысле — почему? Мама-то твоя…

— А вдруг — папа?

— Ять! — сказал гном и сильно задумался.

А я сбежал, пока он смотрел пустыми глазами в пространство.

Воронцов сидел за столиком на улице, у парадного входа в «Орду».

Вообще это было забавно — я даже думал так: «Орда» с кавычками — это наш ресторанчик, а Орда без кавычек — это всё наше ёпщество. Это в «Орду» есть вход и есть выход. Из Орды выхода нет, хе-хе. Как в анекдоте про слона.

— В каком анекдоте? — светлейший князь поставил на блюдечко чашечку с кофе. — Здравствуй, Бабай.

— И вам здравствовать, ваша светлость. Я это вслух сказал? — мои брови взлетели вверх. — Беда, надо к специалисту обратиться. Это даже не анекдот, это разводка от мошенников. Мол, прогулка на слоне бесплатно, а вот слезть со слона — сотня монет!

— Хе-хе, — вежливо сказал его светлость. — Кофе, кстати, действительно лучший в городе. Шаурма мне вроде как не по статусу, но мужики вон — уписывают за обе щеки.

Отряд Петеньки Розена — в полном составе, с Лавриком и Коленькой, и еще несколькими головорезами вдобавок к знакомым мне Талалихину, Козинцу, Грищенко и Поликарпычу — занял все столы с другой стороны крыльца и жрал шаурму, и пил пиво из банок. Нулевочку. Понятно — парни на работе.

— У нас скоро и пиво будет, крафотовое. К зиме, — откликнулся я. — Но мы ведь не о пиве, да? Вы как — с проверкой, карой Господней или еще по какой надобности?

— Ты садись, Бабай, в ногах правды нет… — он приглашающим жестом отодвинул стул.

— Как будто в жопе этой правды слишком дохрена, — откликнулся я.

Но сел. Князьям не отказывают — по крайней мере, в таких непринципиальных вещах.

— Юморок-то у вас сортирный, господин Сархан! — было видно, что его светлости все эти словеса доставляют некое удовольствие.

Если бы он был аристократом старых правил — ханжеским, спесивым и чванливым — то не совался бы в сервитут. Формально — тут все равны, я даже нахрен его послать могу, и никакого нарушения дворянских привилегий никто не увидит. Формально. А неформально — совсем мертвого наглеца в канаве найдут через пару часов, вот и всё. Феодализм? Хо-хо! Как будто у нас на Земле можно запросто посылать нахрен генералов ФСБ или там владельцев заводов-газет-пароходов. Посылать кого угодно нахрен — так себе идея, в принципе.

— Так на помойке живем, дерьмо разгребаем, отсюда и юморок соответствующий! — глазами я выцепил Шерочку, которая подавала мне какие-то тайные знаки из-за стекла «Орды», и развел ладонями, указывая на пустой стол, а потом покрутил указательным пальцем, призывая сообразить что-нибудь бедному голодному боссу и его гостю — скучающему аристократу.