Боец 2: лихие 90-е (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 25

— Потому, что негоже уважаемому вору с сявкой неумытой разговаривать, — процедил бригадир, кулаки сжимая.

Карен глаза выпучил. Да, статус вора ему не дали, даже бабки не помогли, но человеком-то он был уважаемым, просто с биографией не вышло или денег недостаточно предлагал. Ну и не стали бы кладбищенские такого товарища терпеть, будь иначе. Поэтому услышать, что его назвали сявкой, поставили на одну доску с мелкой безмозглой шпаной, было для армянина крайне болезненно, по самолюбию било. Пусть и за оскорбление такое обращение нельзя считать.

— Ты, значит, того же мнения придерживаешься? — выдавил он из себя. — Считаешь, что я в чем-то по отношению к Михалычу непорядочно поступил хоть раз?

— Считаю, что тебе надо объясниться, — Демид кивнул на накладные и запчасть.

— Я объяснился, тебе недостаточно? Пусть Михалыч звонит, если еще вопросы есть.

— Ты со мной сейчас разговариваешь, — не отступил бригадир.

— А ты кто такой, чтобы с меня спрашивать⁈ — зашипел Карен, быстро вспыхивая.

Его терпению, как и его притворству, пришел конец. Лицо теперь казалось совсем другим и напоминало не кота, а рысь на охоте — сцепленные зубы, немигающий взгляд.

— С темы-то не съезжай, — оборвал Демид. — Ты бы сам мне точно такие же вопросы задал.

Присутствующие за столом напряглись. Смекнули, что в воздухе порохом запахло. Обстановку попытался разрядить браток, сидевший по правую руку от Карена, переключив внимание на себя. И надо признать, что у него получилось предотвратить усугубление конфликта. По крайней мере, открытое пламя потушить. Остальные присутствующие, включая меня, уже сидели как на низком старте, на случай мордобоя.

— Слышь, Демид, коней придержи, — начал тот. — Михалыч же сам всегда говорил, что если две стороны не могут договориться, то надо третью подключать. Если ты считаешь, что брат Карен тебе недостаточно сказал, то давай звякнем Яшке Кривому, пусть подъедет, рассудит? У Михалыча к нему доверие есть.

И с этими словами мужик достал мобильный телефон, чтобы Яшке звонить. Принялся кнопки нажимать. Теперь я полностью повернулся к нему, и со своего места видел тусклый экран его мобилы. И оказалось, что вижу я интересное кино.

Браток никуда звонить не собирался. Вернее, звонить-то он позвонил, но какого-то хрена вызов сбросил. Только потом последовали слова Демида:

— По Кривому отдельный базар, не надо его сюда впутывать. К нему самому вопросы возникли. Если ему есть, что по ситуации сказать, то на сходке у него такая возможность появится.

Карен не растерялся, положил руку на плечо своего братка, который малость обалдел от такого ответа.

— Демид, я не понял, ты мне предъяву кинуть хочешь и сходку собрать? — проскрежетал армянин. — Потом ведь за базар придется отвечать…какой-то бес паршивый накладные напечатал, чтобы меня перед Михалычем подставить, а ты этот порожняк хаваешь? Окстись.

Карен с такой энергией произносил свою речь, что забыл всю напускную вальяжность и подался вперед.

— О последствиях подумай, да и лишнего на себя не бери, э? — у него от нервов даже акцент появился. — А то ведь разные мнения бывают, а Михалыч еще не в курсах, кто его к хозяину отправил.

Я по ситуации с Михалычем был не в теме, но можно предположить, что кто-то подставил лидера кладбищенских, и он заехал в казенный дом. И братва до сих пор не знала, кто, но живо проблемой интересовалась, с подачи самого Михалыча в том числе. Ну а Карен толсто намекал Демиду, что след предателя может как бы невзначай вывести на самого бригадира. Демиду слова собеседника не понравились, я видел, как он стиснул зубы.

— Ты на что намекаешь?

— Не намекаю, а прямо говорю, что я человек порядочный и с мусорами дружбу не водил, люди это знают. Поэтому подумай, брат, с выводами повремени. Я ни от кого нигде не прячусь, кинуть предъяву успеется, если будет за что. Только и в ответ может прилететь, — весомо заключил Карен, поправляя галстук.

Одет он был в дорогой костюм, явно специально пошитый на такую тушу.

Не давая Демиду переварить ответ, Карен перешел в контратаку. Кивнул на накладные, и один из его людей взял их и боссу передал. Армянин внимательно их изучил, слюнявя пальцы, чтобы удобнее было листки переворачивать. Из кармана футляр с очками достал, надел, чтобы содержание прочитать. Потом показал накладные братку, который вопрос через Яшку Кривого хотел урегулировать. Браток вчитался, кивнул.

— Во как, я сначала думал, что козлы какие напечатали, ан нет, настоящие документы. Любопытства ради, тебе кто накладные притарабанил? — спросил армянин, изображая на лице удивление.

Демид губы облизал, готовясь отвечать. Вопрос был логичным, и бригадир наверняка понимал, что он прозвучит, а значит, ответ имел.

— Я чего интересуюсь, брат, — Карен вернул накладные на стол и решил подлить масла в огонь, прежде чем Демид Игоревич заговорит. — У меня сегодня с утра на склад напали беспредельщики, прикинь. Пацанов-грузчиков отравили, водителя и кладовщика помяли. Грузовик угнали… а зачем — вопрос, там товара на смешную сумму. Ты, случаем, по ситуации не в курсах?

Он поднял на Демида глаза.

— Что везли? — спросил бригадир.

— Так вот же, написано что, — армянин плечами пожал, ткнув пальцем в накладную. — Соленья — помидоры, огурцы. Поэтому и спрашиваю, как к тебе попали эти накладные? Может, ты этих беспредельщиков прессанул?

Все это напоминало мне игру. Демид не мог вот так просто выкатить предъяву, к тому чтобы ее озвучить, надо было подвести. Карен же огрызался, искал дыры в защите у собеседника, чтобы обвинить того в балабольстве и беспределе. Они были словно на ринге, но вооружены лишь словами и жестами. Авторитеты друг друга прощупывали, слабые стороны искали, чтобы по итогу ударить побольней. Одним-единственным, но верным ударом.

Если предъява Демида окажется необоснованной, то Карен кинет упрек в ответ, и очень быстро можно из истца в ответчика превратиться.

— Случайно нашли. Мои хулиганы с утра шли лоха трясти, там у нас на Евдокимова ларек стоит, и на грузовик твой случайно наткнулись, — начал рассказывать Демид.

Пояснил, что также «совершенно случайно» пацаны захотели грузовик осмотреть.

— Глянь, а там второе дно, где запчасти на оружие лежат, начали выяснять — чей грузовик… и нашли накладные.

Карен прищурился. Знал, гад, что ему бригадир по ушам ездит, поэтому зеркалил такими же небылицами.

— Вот ты кипятишься, а не думал, что кто-то это оружие мне специально подкинул, чтобы меня перед Михалычем очернить? — он расплылся в фальшивой улыбке.

— Я поэтому у тебя и интересуюсь, что о тебе другого мнения всегда был, — подтвердил Демид.

— Где, говоришь, грузовик нашли? — прищурился Карен.

Он был уверен, что нить разговора снова в его руках.

— Да вот прямо на въезде на район, у речки-вонючки, где дома недостроенные стоят.

— Как он только там оказался ой-ой-ой, что творят… — делано изумился армянин. — Это на Евдокимова, получается. Средь бела дня беспределят, гады!

Он хотел вина выпить, но обнаружил, что бокал почти пуст. Повернулся к молодому официанту, мягко, по-хозяйски коснулся его руки и что-то по-армянски ему сказал. Тот развернулся и отошел от стола.

— Коньяк попросил принести, — улыбнулся Карен.

Я проводил официанта взглядом. Что-то меня смущало в этом пареньке… не пойму пока что. Да и жутко выбешивало, когда кто-то вот так на родной язык переходил. Непонятно ни хрена, чем, кстати, охотно подобные Карену пользовались, зная, что собеседник по-армянски не фурычит.

— Демид, а Демид, вопросов у меня к тебе нет, — зашел издалека Карен, выпуская накладные из рук. — И ты прав, будь я на твоем месте, то у меня бы тоже вопросы возникли. Но видишь, как хорошо, что ты вперед коней не ускакал, а прямо у меня по ситуации поинтересовался. Тебя не зря Михалыч смотрящим поставил, башка на плечах сидит, а не торчит из задницы. Поэтому, — армянин довольно ладонями потер, кивая на сервированный стол. — Держи мою тебе благодарность в ответку. Ешьте, пейте, я угощаю дорогих гостей.