Хэдон из Древнего Опара - Фармер Филип Хосе - Страница 42

• Предыдущая
• 42/58
• Следующая

— Это уже моя компетенция! — воскликнул майор Бохами. — Здесь я военный командир, Минего, и я распоряжаюсь тем, кому оставаться, а кому отправляться в путь. В настоящее время мы нуждаемся в людях, и я не смогу выделить больше, чем двоих сопровождающих.

— Я слышала, как ты похвалялся, что с пятью человеками можешь отразить любую атаку варваров, — сказала Минего. — Да и последняя неприятность произошла у нас, когда я была еще маленькой девочкой. В округе слишком мало клемклакор и они не могли представлять опасности, но что если они нападут на эту группу далеко в горах? Ты ведь знаешь, они частенько пытаются устроить засаду для караванов, снабжающих нас.

Не вызывало сомнения, что майор ощущает необходимость выразить протест против посягательства на его суверенитет, но все же ищет способ согласиться со жрицей.

— Поскольку ты решила так, я признаю, что в твоих словах есть смысл. Я отдам распоряжения, но сделаю это только из-за того, что наши гости столь важные персоны. Желания короля и королевы, а также Саххиндара повелевают мне оказать им все возможное покровительство, которое только мы в состоянии обеспечить.

— Выйдем вскоре после рассвета, — объявил Хэдон.

— Так и следует, — в один голос произнесли Минего и Бохами.

Бохами бросил на нее свирепый взгляд, а она прошептала:

— Сегодня ночью ты будешь спать один, если только не извинишься.

— Значит так тому и быть, — сказал Бохами. — Мне не нравится, что ты подрываешь мой авторитет. Ты можешь советоваться со мной, когда мы наедине, но оставь за мной право отдавать приказы на людях.

Смутившись, Хэдон пожелал им спокойной ночи и быстро удалился.

Отряд, сопровождаемый двенадцатью солдатами, взбирался вверх по узкой тропе, кольцами опоясывающей скалу. Ближе к полудню путники надели на себя шубы из меха горного леопарда, которыми их снабдили. Над ними нависали снега, и это очень тревожило. Солдаты сообщили, что уже не один патруль и караван, доставляющий провиант, погребены под лавинами. И действительно, в форте стал ощущаться недостаток средств в связи с тем, что последний караван был снесен снегами. Сход лавин мог произойти в результате несчастного случая или его могли вызвать дикие племена, принадлежащие Тотему Медведя. Эти люди, говорили солдаты, являлись потомками горцев, оставшихся после того, как Клемсааса вторглись в Кхокарсу со своими мятежными союзниками из Миклемреса и завоевали разоренную столицу. Поскольку в то время племя Клемклакор находилось в состоянии войны с Тотемом Орла, они не принимали участия во вторжении. К их числу добавились сбежавшие преступники и беглые рабы за прошедшие одну тысячу и одиннадцать лет с того времени, как клемсааса покинули горные кряжи массива Саарес. Говорили, что клемклакор стали настолько многочисленны, что найдись лишь лидер, способный объединить их, как они тут же станут представлять собой весьма опасную угрозу для королевства Миклемрес.

— Клемклакор — это название их рода, — сказал Тадоку. — На самом же деле, несмотря на то, что их большинство составляет народ Медведя, в горах обитает дюжина тотемов, которые в большинство своем имеют предками беглецов. Но все они являются врагами кхокарсан. Если у нас еще раз случится Лихое Время, они устремятся на Миклемрес, словно саранча. Объединившись, они будут представлять собой достаточно грозную силу. Поскольку они безбожники, то пользуются луком и стрелами, а это делает их втрое опаснее.

Тропа вновь стала изгибами спускаться вниз. К утру второго дня путники согрелись до такой степени, что смогли сбросить шубы. Спустя два дня надели их вновь. На пятый день путешествия всего в четверти мили от себя они заметили медведя. Хэдон почувствовал возбуждение, поскольку ему еще не доводилось видеть это легендарное существо во плоти.

— Ты считаешь, что он большой, но интересно, что бы ты сказал, если бы тебе встретился клакору, пещерный медведь? — заметил Хинокли. — Если верить слухам, на самых высоких горных кряжах еще водятся несколько подобных экземпляров. Те, кому довелось видеть их, говорят, что они такие же большие, как слоны, хотя, несомненно, это преувеличение.

Полдень седьмого дня путешествия застал их в тот момент, когда они шествовали вниз по тропе, проторенной примерно на середине склона горы. Неожиданно земля задрожала, с горы раздался гул. Путники, взглянув вверх, увидели, как в их сторону катится дюжина гигантских валунов, за которыми следовала масса более мелких камней и снег. Бежать некуда, хотя кое-кто все же бросились наутек. Остальные, и Хэдон среди них, спрыгнули вниз, в лощину, расположенную немного ниже тропы, и распластались на земле. Через минуту первые валуны полетели над ними, ударившись о землю всего лишь в нескольких футах. Другие камни с треском и грохотом последовали за беглецами, один валун врезался в убегавшего солдата, а потом все успокоилось, лишь где-то далеко внизу слышались звуки все еще подпрыгивающих и перекатывающихся камней.

Запорошенные снегом и покрытые пылью, люди осторожно поднялись. Основная масса породы и снега, скользившая вслед за валунами, удержалась в нескольких ярдах над тропой. Кхо защитила их.

Происшествие, однако, не было исчерпано. Сверху, издалека, доносились крики отчаянно боровшихся людей. Хэдон увидел крошечные фигурки, появляющиеся из-за непонятного предмета, напоминавшего вешалку с шубами. Фигурки брели в двух направлениях и вскоре побежали к деревьям, росшим на южных и северных склонах. Немного погодя показалась знакомая фигура. Человек медленно спускался по склону, обходя стороной рыхлые массы, остановившиеся прямо над отрядом, и приближался по тропе к ним. Это был Квазин, действительно выглядевший великаном, в одетой на нем шкуре медведя, покрытый кровью и несущий на плече окровавленный топор. В одной руке он держал за бороды отсеченные головы.

Он бросил головы к ногам Хэдона и прорычал:

— Вот самый большой умелец устраивать засады из всех ему подобных, кузен! Я выследил их задолго до того, как они увидели меня и крался за ними. Мне не удалось вовремя помешать им сбросить на вас камни, но вскоре я сам сдвинул на них лавину! Я сам! Несмотря на то, что их было два десятка, мне удалось сразить полдюжины еще до того, как они решили, что я, должно быть, оборотень! Затем я надел на себя меха, которые более им были не нужны, и отсек некоторые трофеи. Теперь ты можешь поблагодарить меня, кузен, за то, что я спас тебе жизнь, хотя, если бы с тобой не было Лалилы, я мог бы и не вмешиваться.

— В таком случае, Лалила может выразить тебе благодарность, а не я. И что теперь?

— Я отправляюсь в Кхокарсу и буду защищать тебя.

— После того, как мы доберемся до Миклемреса, именно ты будешь нуждаться в защите. Как ты считаешь, сможешь ли ты благополучно добраться до Кхокарсы без моей поддержки, которую я могу тебе оказать как будущий король?

— Ты видишь меня насквозь! — засмеялся Квазин.

— Тогда тебе вновь придется подчиняться моим приказам.

— Пусть будет так! Но когда мы попадем в столицу, кузен, и Авинет сравнит меня с тобой, она может изменить свои намерения и взять себе в мужья меня. Как ты к этому отнесешься, малыш?

Лучше, чем ты можешь догадываться, подумал Хэдон, но ничего не сказал в ответ.

Прошло два месяца, в течение которых группа медленно продвигалась вперед, то спускаясь, то поднимаясь. Четыре раза путникам везло, и они смогли избежать нападения банд людей из племени Медведя. Разведчикам удавалось заметить варваров и вовремя предупредить отряд, что давало возможность спрятаться или убежать А затем, однажды в полдень, двигаясь по тропе, они увидели внизу равнину, на которой раскинулся Миклемрес. Однако их радость быстро угасла при виде густого дыма, исходившего из двух мест вдоль реки. На следующий день путники с осторожностью приблизились к первому. Не обнаружив ни одного живого существа, они вступили на выгоревшую дотла территорию. Среди пепла лежало множество изуродованных трупов. Сержант из форта, осмотрев в округе, подтвердил то, что им и без того было ясно.

• Предыдущая
• 42/58
• Следующая