История Мадлен (СИ) - Ром Полина - Страница 35

– Ничего себе! А это законно? – удивленно спросила я.

– Нет, но они ни за что не узнают кто это делает, и кто их нанял. Это очень верные люди, и ни за что не откроются.

– Им же нужно заплатить, Патрик. Говори сколько нужно.

– Это я беру на себя – они должны мне, а я должен вам. Ваше доверие и честное имя мне важны больше денег и связей. Мы выведем их на чистую воду, – полушепотом ответил мне Патрик.

– Чем нам поможет слежка? – продолжила я задавать вопросы.

– Мы будем наперед знать их планы. А в общем, напугать их, заставить держать язык за зубами – не так уж и сложно, но сначала надо оценить насколько они умны, – ответил подкованный в этих вопросах мой начальник охраны. Эх, не зря я выбрала его – просто то, что доктор прописал. Вот так и получается, что некоторые люди становятся необходимыми – как воздух.

– Спасибо вам, только прошу, держите меня в курсе дел, потому что может пострадать, не только моя репутация, но и репутация людей, что доверились мне, помогали мне и…

– Мы все это понимаем, мадемуазель, не переживайте. Эти люди – ваша сестра и её муж – птицы не столь высокого полета, как им кажется, и найти на них управу не составит труда, перебил меня Патрик, давая понять, что в этой теме его людям нет равных. И мне это очень нравилось, ведь профессионализм – редкая штука, тем более в этом времени.

– И Патрик теперь лично будет провожать вас о дома, а на улице будет оставаться наш человек. Пока мы не поймем, что у них в головах, это необходимо, – продолжил Пьер.

– Хорошо, я согласна, у меня нет сил спорить с вами, но прошу вас, информируйте меня о ваших планах, и… не делайте ничего плохого моей сестре, хоть она и не самый добрый человек, она моя сестра. Я мечтаю уладить это мирно.

– Обязательно, так и будет, – ответил Патрик и подал мне руку – он теперь будет ездить о дома со мной, а там, возле ворот он оставит своего человека, ведь у меня еще нет полного набора слуг – только личная служанка, повариха и пожилой мажордом, которого я взяла больше из-за его знаний в ведении хозяйства и из жалости – никто не хотел брать его к себе по причине дряхлости.

Дома меня ждала ванна, полная горячей воды, чистая постель и заботливые руки Мишель, помогавшей раздеться и помыть голову.

Ужинать было уже поздно, и я решила отказаться от него.

Лицо Бернардет стояло перед глазами. Эта человеческая сущность, скорее всего, неисправима или даже неизлечима. Поэтому, стоит дать понять моему охраннику, что он может делать все, что необходимо.

Другого шанса у меня не будет, и потеряв сейчас все то, что я строила несколько лет, страдая, переживая, экономя на всем, я не смогу начать снова еще раз.

Моя вторая жизнь, которую дали мне неведомые силы, может быть бездарно растрачена из-за чужого скотства. Каждый мир имеет свои правила игры. Если Бернардет опозорит меня — двери всех приличных домов для моих изделий будут закрыты. Эта дрянь погубит не только меня, но и мое дело.

Утром я всё еще не знала, что мне делать и как поступить правильно. Самое плохое, что у меня опустились руки, пропал творческий настрой, меня как будто выжали и высушили.

Поддержка и помощь Пьера и Патрика, конечно, вселяли надежду, что всё обойдётся, но состояние было тоскливое. Почему так происходит? Ты стараешься работать, созидать и создавать. Но появляется кто-то и ты понимаешь, что он одним своим грязным языком способен разрушить всё.

Впрочем, как раз к такому мне было не привыкать – с предательством и коварством я сталкивалась еще в своей прошлой жизни. И, кстати, с крахом своих трудов, тоже.

Поэтому меня пожирал самый настоящий ужас. Я думала, думала, как же предотвратить катастрофу, которая будет неизбежна, если две гадины просто меня оболгут.

Я долго умывалась и собиралась. Четкого плана не было. И тогда я внезапно решила поехать к Розе. Этой женщине удалось выстоять и сейчас она была глыбой как в профессиональном плане, так и в репутационном. Я решила попросить у неё совета. И, кроме того, просто обязана была её предупредить. Ведь Бернардет со своей теткой способна была навредить и ей.

Я попросила кучера ехать помедленнее, не торопиться. И пока ехала к Розе, я попыталась хоть немного сосредоточиться на рабочих вопросах. Стянув зубами перчатку – писать в них было неудобно – я развернула рабочий блокнот, и стала делать заметки.

Новые кружева пришли – это отлично. Я мысленно распределила, какие комплекты пополнят эти тончайшие изысканные ажурные орнаменты. Скорее всего, новую весеннюю коллекцию. Вдруг у меня возникла идея о подвенечных платьях и настроение резко поднялось. Моё воображение уже рисовало мне торжественные и романтичные, элегантные и женственные платья.

Я так долго ждала эти кружева, знала, что идея самого лучшего им применения придёт тогда, когда они уже будут у меня в руках, когда я смогу в реале оценить и тонкость работы, и изящество рисунка.

Рука машинально набрасывала даже не эскизы, а лишь их отдельные элементы. Другим они, возможно, и не были бы понятны. Но я знала, что за ними кроется.

Похоже, мозг нашел психологическую защиту от случившегося. Я представляла различные варианты этих подвенечных платьев.

Например, платье, которое полностью сделано из кружев. Такие вариации, как правило, смотрятся роскошно и богато.

Карандаш в моей руке тут же принимался зарисовывать: в первую очередь фасон – он не должен быть очень пышным, а вот облегающие или ниспадающие модели придутся как нельзя кстати.

Платье, частично декорированное кружевом. Такое сочетание смотрится элегантно и нежно. Кружевом можно декорировать корсет, а юбку оставить гладкой, атласной.

Подвенечное платье с отдельными кружевными элементами. Я представила ткань, одну из наших фирменных, которая будет смотреться просто божественно с такой отделкой…

Экипаж резко остановился и я вернулась из своего чудесного мира творчества туда, где этот мир может быть безжалостно разрушен.

Мы находились у магазина мадам Бертен, но я не спешила выходить. Чувствовала себя отвратительно, как будто была виновата в том, что несу ей дурную весть.

– Мадемуазель, – послышался голос кучера, который, наверное, решил, что я заснула.

– Я слышу, всё в порядке, – крикнула я в ответ, и он поспешно отворил дверцу.

Выйдя на воздух, я попыталась глубоко вздохнуть, но у вздох получился прерывистый. Тогда я уже не стала медлить и вошла внутрь.

Меня, как обычно громко поприветствовали девушки-закройщицы.

– Мадемуазель Мадлен! Какими судьбами в столь ранний час? – радостно встретила одна.

– Мадемуазель Мадлен, – перебила её вторая, – одна моя подруга служит в доме госпожи Флоранс, так вот, та в таком восторге от ваших моделей, что написала об этом своей подруге в Америку!

– Как будто эти американцы что-нибудь понимают в моде, – насмешливо скривилась третья. — Вот у меня сестра двоюродная служит горничной в доме русского посла… Так вот, несколько ваших моделей отправлены в эту дикую Россию, представляете?! Под охраной их нахальных гусар. Хотя, конечно, они красавцы и, говорят, всегда щедры к бедным белошвейкам!

Сейчас я улыбалась шуткам девушек, но практически через силу. Что они будут говорить, когда обо мне поползут по городу грязные слухи? С презрением или с жалостью будут перешептываться за моей спиной?

Боясь, что на глаза сейчас навернутся слёзы, я помахала им рукой и прошла к Розе. Она по моему лицу поняла – что-то случилось, и поспешила ко мне навстречу.

– Мадемуазель Мадлен! Что случилось?? Что-то в мастерских???

Господи, как ей сказать?

– Мадам Бертен…- я с трудом подбирала слова, – случилось нечто неприятное. Вернее, еще не случилось, но грозит случиться. Это может доставить неприятности мне, и нанести большой удар по вашему делу…- далее продолжить я не смогла – горло перехватило, даже больно стало. Я прижала руку к шее.

Роза смотрела на меня непонимающе. Затем чуть ли не силком усадила на стул, а потом прошелестела юбками мимо, чтобы приоткрыть окно и налить мне воды.