Милость крестной феи (СИ) - Заболотская Мария - Страница 30

— Деревня? — удивился юноша, уже привыкший, что людские поселения они обходят десятой дорогой и приближаются к жилым местам лишь под покровом ночи. — Но я не слышу ни лая собак, ни голосов домашнего скота!

— Пожалуй, что нет, — сказала Эли, поразмыслив. — Однако идти нам нужно тихо и осторожно.

Послушавшись ее, Ашвин сошел с тропинки, и они, как два пугливых лесных зверька, некоторое время крались вдоль ручья, скрываясь в зарослях папоротника и дикого хмеля с головой. Завидев впереди прогалину, они припали к земле, и ползли так тихо и ловко, что любой бы, кто знал Ашвина раньше, непременно поразился тому, как несколько дней способны изменить благовоспитанного юношу, доселе выказывавшего сноровку только во время танцев и вежливых поклонов.

— Смотри! — прошептал он Эли, раздвигая ветви.

Среди прекрасной поляны, заросшей наперстянкой, дикими лилиями и люпином, виднелся одинокий домик, сложенный из старого, позеленевшего от времени камня. Яркая краска на ставнях давно уж выцвела и облупилась, а высокая печная труба покосилась, но все равно крохотное лесное жилище выглядело уютным. Оградой ему служили заросли шиповника, а главным украшением — одичавшая вьющаяся роза, забравшаяся на самую крышу. Из трубы не шел дым, а вокруг не видно было следов людского присутствия, но все же отчего-то дом не производил впечатление заброшенного — напротив, всем своим видом он словно говорил, что рад случайным гостям и их тут ждет теплый прием.

— До чего славное место! -сказал Ашвин, невольно очаровавшись этим сказочным уголком.

Но Эли упрямо покачала головой — тревога сердитой пчелой гудела у нее в голове и сжимала сердце, как в тисках.

— Нам нельзя быть здесь, — только и сказала она.

— Ты чувствуешь? — продолжал Ашвин, словно не слыша ее. — Какой сладкий запах! Пахнет яблоками, карамелью и еще чем-то сладким… не знаю, как назвать этот запах — но он восхитителен!

— Яблоки! — повторила Эли, побледнев, а затем принялась рассматривать домик вдвойне внимательнее.

— Мне кажется, не будет беды, — говорил тем временем Ашвин, приподнимаясь на ноги, — если мы…

— Ох нет! — тихонько вскрикнула Эли. — Здесь полно старых яблонь! А на них — красные яблоки! Они всюду! Это плохой знак. Нам нужно уходить.

Ашвин, хоть и мало что понял, был вынужден согласиться с Эли, но, уходя, несколько раз с тоской оглянулся и долго еще вспоминал чудесный запах яблок.

— Феи часто появляются там, где растут старые яблони! — скупо ответила Эли, на его расспросы, и ему пришлось этим удовольствоваться.

Они вернулись к тому месту, где сошли с тропинки, и шли в обратном направлении, пока Эли не заприметила поворот, уходящий в сторону, противоположную той, где они увидали домик. Придирчиво осмотрев его, она объявила:

— Идем этой дорогой!..

…Но спустя полчаса или час ее лицо снова помрачнело, а шаг замедлился.

— Я снова чувствую ту же опасность! — медленно промолвила она, хмуря выгоревшие брови.

Вновь они повторили все те же немудреные действия — хоть Ашвин на этот раз согласился ползти среди колючек куда менее охотно, — и каково же было их удивление, когда впереди показался все тот же домик, увитый розами!

— Этого не может быть! — воскликнула Эли, растерянно глядя на кривую трубу, весело торчавшую над зарослями наперстянки.

Ашвин, уже привыкший к тому, что Эли никогда не ошибается и всегда знает, куда выведет их тропинка, тоже ощутил некую тревогу — но куда сильнее в нем говорило желание выбраться из кустов и приблизиться к дому. Он словно впервые ощутил, насколько сильно устал и проголодался, а домик выглядел таким мирным и уютным!..

— Может быть, это знак, — сказал он, во все глаза глядя на сочные яблоки, висящие на ветвях старого сада. — Ты же говорила, что лес сам ведет тебя по дорогам и тропам? Вот он и привел нас туда, где мы можем отдохнуть и подкрепиться…

— Нет! — прошипела Эли, пятясь назад. — Это сделал не лес! Тут злое место, и я чую, что все вокруг пропахло феями и их волшебством!..

— Что ж, — пробормотал опечаленный Ашвин. — Если это запах волшебства фей, то мне он по нраву… Готов поклясться, здесь недавно испекли яблочный пирог, а вдобавок к нему сварили глинтвейн!.. Эх! Но если ты считаешь, что нам нельзя заходить в этот дом, то так тому и быть…

Надо ли говорить, что они вновь повернули назад и шли дольше прежнего, прежде чем Эли выбрала новую тропу. Но и тут на их пути очутился нарядный, окруженный цветами и яблонями домик, который раз от разу казался Ашвину все милее.

— Нет, это явно проделки фей! — в гневе вскричала Эли, не разделявшая его чувств. — Разве ты не видишь, что они водят нас по кругу⁈

— Что-то странное, в этом, безусловно, есть, — согласился Ашвин, поразмыслив. — Но я не верю, будто здесь сокрыты опасность или зло! Напротив, мне кажется, что нас ждет что-то чудесное!..

— Да разве может быть что-то хуже чудес⁈ — вскричала Эли, сердито покосившись на него, и они вновь повернули обратно, с опаской поглядывая в темнеющее небо: солнце к тому времени опустилось совсем низко, а мест, подходящих для ночлега, им так и не попалось.

На этот раз они попросту шли по своим же следам, стремясь уйти от странного домика как можно дальше. Но не так-то просто избежать волшебства, если оно отчего-то решило показаться человеческому глазу. Да, Ашвин и Эли, как им казалось, направились назад — но в итоге вновь очутились у зарослей шиповника, окружающего дом с розами и яблочными пирогами.

— Это и восхитительно, и жутко одновременно! — заметил Ашвин, принюхиваясь к головокружительно-сладкому аромату.

— В этом вся суть волшебства фей, — со вздохом согласилась Эли.

— Быть может, не следует убегать? — с сомнением спросил юноша, в котором говорили одновременно усталость, любопытство и тоска по свежеиспеченным пирогам. — Если мы не можем от него уйти, то не остается ничего другого…

— Нет! — резко оборвала его рассуждения Эли. — Ни за что я не ступлю на порог проклятого дома! Феи могущественны, но не всесильны. Иначе они давно бы нас изловили! Если мы сами не отдадим себя в их руки, они не смогут нас схватить. Это хитрая ловушка, и нужно как следует пораскинуть мозгами, чтобы ее избежать. Подождем до утра. Лес подаст мне знак, ведь он не зря предупреждал меня сегодня об опасности!..

Она говорила растерянно, вспыльчиво, и Ашвин не решился с ней спорить, хотя до сих пор не до конца верил, что дело именно в волшебстве, а не в том, что они заблудились и устали. Разве не бывает так, что люди ходят в лесу по кругу, сбившись с пути? Разве означает это, будто нужно непременно верить в фей, проклятия и принцев, предназначенных самой судьбой для несчастной любви?.. Признаться честно, с недавних пор Ашвину вовсе не хотелось, чтобы сказки оказались правдой.

Но не успел он спросить у Эли, где сегодня они остановятся на ночлег — или же будут ходить взад-вперед по дороге всю ночь напролет?.. — как вдруг она, сделав шаг, вскрикнула и схватила себя за босую ногу.

— Что случилось? — Ашвин бросился к ней.

— Я наступила на что-то острое и поранилась, — ответила Эли, глядя на свою окровавленную пятку с удивлением человека, который привычен безо всякого ущерба ходить босым день-деньской.

Вскоре из раны совместными усилиями был извлечен хрустальный осколок, который даже в тусклом вечернем свете искрился и сверкал ярче алмазной крошки.

— Но как он здесь очутился? — удивился Ашвин, окидывая взглядом заросшую лесную тропу.

Эли ничего не ответила, глядя на сверкающий хрусталь затравленно и зло — о, ей было хорошо известно, откуда появляются такие осколки! Хрустальные туфельки, которые в гневе разбивают феи, рассыпаются на сотни блестящих брызг с острыми, как лезвие ножа, кромками!..

— Это часть ловушки, — сказала она, чувствуя, как начинает кружиться голова. — Послушай меня, Ашвин! Это очень важно!.. Что бы со мной ни случилось… чтобы ни случилось… нельзя… не…

И она, тихо вздохнув, медленно опустилась в траву, закрыв глаза.