Времена не выбирают - Малыгин Владимир - Страница 35

Жаль, что больше нескольких раз не успели выстрелить. Очень уж быстро те организовались, перестроились и дали нам отпор. Прямо из дыма и ударили навстречу! Пусть неприцельно, но ведь смогли как-то выстрелить, черти подкопченные! И ведь видно, что кашляют неудержимо, что глаза от дыма слезятся, что трут их постоянно руками, а все равно сумели собраться и ответить!

Враг, но враг достойный… И тем значимее будет наша победа. А она обязательно будет! Пусть не сейчас, а в следующий раз. Но будет…

Окончательно оторвались от них ночью. В том дыму сумели заодно с преследователями и всех оставшихся собачек перебить…

Издалека посмотрели на тлеющие в ночи огни костров, вздохнули с сожалением (стрелять больше нечем), отдохнули немного, перекусили всухомятку и пошагали дальше в ночь. Здесь наша земля, мы здесь все тропы знаем! То есть мои спутники знают.

Всю обратную дорогу усиленно размышлял, что же мне с обозом делать. В Псков нельзя. Может, и не наложат лапу, но налогами и поборами сильно уполовинят. И на лошадей рыцарских могут глаз положить!

Где бы найти укромное местечко, в котором можно временную базу устроить?

Переходить в очередной раз по льду реку Великую не стали. Весеннее солнце днем вовсю пригревало, снег и лед стремительно таяли. Лишь в лесу еще оставались нетронутые залежи, но и там воздух за день хорошо прогревался, и могучие снежные пласты неудержимо оседали вниз, становились рыхлыми и сырыми.

А ночью возвращался крепкий морозец, и вся эта рыхлая масса смерзалась и громко хрустела под ногами. О скрытном передвижении можно было забыть. Поэтому на ночь останавливались. Устраивались на отдых. Втроем это проще было сделать.

От Себежа до Опочки пошли по дороге. И про прошедший не так давно обоз тоже разузнали. Радовал тот факт, что Ростих вывел его без потерь. И хорошо, что отправил с ним всех людей, иначе бы точно не добрался обоз до места встречи. Почему? Земля недавним набегом разоренная дотла, народ повсеместно обнищал, а тут столько добра… Глаза режет! Нет, правильно я поступил, когда всех в охрану отправил!

Этим утром Васятка встал раньше матери. Отодвинул тихонько в сторону младшего братишку и выбрался из-под старой облезлой шкуры, заменявшей им одеяло. Братишка мякнул что-то недовольное, перевернулся на другой бочок лицом к истертым до белизны бревнам и засопел мирно. Васятка подоткнул братцу под бочок уголок шкуры, переступил с ноги на ногу. Холодно. Шкура пусть и старая, но под ней всяко теплее, чем стоять босыми ногами на холодном полу в остывшей за ночь избушке.

Печь растапливать не стал. На ворчание проснувшейся матери никак не отреагировал. С тех пор как в самом начале нынешней зимы отец уехал в город с рыбным обозом и сгинул там с концами, мальчонка стал главным добытчиком. Старшим мужчиной в осиротевшей семье. Суровым и немногословным. Как и положено охотнику.

Потихоньку оделся и выбрался из дома. Во дворе шикнул на пса, высунувшего голову из-под копны сена, встряхнулся, глянул на только-только начинающее розоветь небо и заторопился, зашагал к реке. Нужно было обязательно опередить соседского Серьгу и первым проверить заячьи силки. А то ишь, повадился себе всю добычу забирать! Еще и насмехался: мол, спать по утрам меньше нужно! А ведь ставили ловушки на зайцев вместе! Все добытое нужно поровну делить!

Утренний морозец щипал за щеки, заставлял шустрее перебирать ногами, поэтому до зарослей ивняка у реки малец добежал быстро. Заодно и согрелся. А дальше пришлось ступать осторожно, стараясь попадать в свои старые следы. Зайцы – звери умные, сразу чужой след разглядят, в сторону уйдут. Жди потом, где они новую тропу натопчут.

А вот и первая добыча! Мальчонка остановился, огляделся по сторонам, подражая взрослым опытным звероловам, степенно подошел к сработавшему силку. Выпутал из пут окоченевшую добычу, привязал за лапы к поясу прихваченной из дома веревкой. Еще раз оглянулся в сторону селища: не появился ли на околице хитрый дружок?

Никого не увидел, гордо выпрямился и поправил на поясе тяжелую для его невеликого возраста добычу. Нырнул под кусты, внимательно вглядываясь в обледеневшие заросли перед собой, чтобы не повредить глаза в предрассветной мгле. И пошел параллельно заячьей тропе в искренней надежде на очередную добычу!

Шум, донесшийся с той стороны промерзшей реки, заставил замереть на месте, присесть от страха. Не должно быть здесь никакого шума! Тем более такого, с человеческими голосами, с лошадиным ржанием и скрипом тележных колес!

Желание удрать задавил сразу. Убегать нельзя! Сначала нужно понять, что за нежданные гости объявились рядом с селением? Враз были забыты и непроверенные силки, и вся богатая будущая добыча! Не к добру гости в такую пору!

Васятка тихонечко пробрался на ту сторону ивняка, приседая до самого снега и стараясь не потревожить ни одну ветку. Осторожно и медленно высунул голову из густого куста и замер. Разглядел все, что нужно, и так же осторожно попятился назад, под прикрытие густых веток. И только там, в глубине этих зарослей, развернулся и помчался в сторону дома по своим старым следам. Так бежать легче. И быстрее. И страх прыти придает.

Мальчонка вихрем пронесся через покрытое подмерзшим за ночь снегом поле, придерживая одной рукой болтающуюся на поясе добычу. Бросать ее не стал, еще чего не хватало! Перелетел быстрым соколом через обледенелые жерди поскотины, пронесся по утоптанной тропинке к крайней от поля избе, с большим трудом приоткрыл успевшую примерзнуть к снегу калитку. Отмахнулся на подворье от окончательно проснувшегося лохматого пса, которому захотелось так не вовремя поиграть. Глянул на свою избу, мотнул головой и метнулся к дому старосты. Запрыгнул на низенькое заиндевелое крылечко и затарабанил в двери кулачишком. Не дождавшись ответа, безуспешно потянул на себя запертую изнутри на засов дверь. Перебежал под окошко, бухнул несколько раз в раму и затоптался нетерпеливо с ноги на ногу.

С той стороны к пленке окна приникла размытая и еле различимая в утреннем свете тень, и мальчонка запрыгал на месте, замахал руками, привлекая к себе внимание хозяев. Отмашку внутри скорее угадал, чем увидел, сразу же метнулся обратно на крыльцо и на всякий случай еще несколько раз стукнул по двери. Замер и приник к ней ухом, сдвинув свою огромную шапку набок. Ничего не услышал и возмущенно каркнул запаленным от быстрого бега голосом:

– Да просыпайтесь вы там скорее!

Ответа не дождался, да и не ждал. Тут же развернулся спиной к двери и пяткой с размаха несколько раз навернул по деревяхе. Да так сильно, что сверху труха просыпалась. Или пыль.

– Себе по лбу так постучи! Ишь, ломится! Как к себе домой! – рявкнул за дверью староста и грохнул засовом изнутри.

Мальчонка просиял: наконец-то хоть кто-то отозвался! Недовольство в его голосе пропустил мимо ушей и еще разок вдарил кулаком по двери:

– Открывай, деда Филя! Это я! Я!

– Я, я, кто это я? Кому в такую пору неймется?! – Наконец-то отворилась дверь, выпуская из сеней клуб нагретого воздуха, окутывая им с ног до головы мальчонку.

– Там! – махнул рукой себе за спину малец. Ловко увернулся от прилетевшего подзатыльника и задохнулся, закашлялся, подавился теплым воздухом. И по инерции еще разок приложился ладошкой по косяку двери.

– Что там? – Взгляд деда метнулся в ту сторону, куда указывала маленькая грязная ладошка. Кроме почерневшей от времени и непогоды бревенчатой стены ничего там не увидел и ожидаемо разозлился: – Васятка, ухи оборву! Хватит стучать! Ты чего в такую рань в дом ломишься?

– Там люди идут! – Малец все не мог откашляться.

– Да ты можешь толком сказать? Какие люди? И где там?

– Обоз большой у реки встал! И оружные еще с ним на конях! Мно-ого! – сумел все-таки отдышаться мальчонка. Выпалил и добавил: – Костры жгут!

– Чьих будут, не разглядел? – подобрался хозяин и прикрыл плотно за собой дверь. Чтобы домашних раньше времени не тревожить. – Литвины?