В теле пацана 4 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 63

Не знаю, как этот зверь против врага, но против собственного экипажа — страшное оружие! Хотя я погорячился, похоже, заскочив вовнутрь без спецодежды. У этих экипировка не простая, а противопожарного типа. Да, они уже взмыленные, но если что, одежда спасёт их от серьёзных ожогов, пока они из танка выбираются.

Интересно, а нашим такую экипировку продали? О ней вообще речи не шло, насколько помню. Вот это мы сегодня и уладим!

Разогналась машина примерно до двадцати километров в час. Очень даже неплохо, учитывая массу. Всадник обгонит, конечно, но деваться некуда. Это нам не гоночный болид. Важнее понимать динамику, чтобы на позиции выезжать с тем расчётом или отступать вовремя, зная возможности.

— Задний ход есть? — Уточняю в мощной тряске, что зубы стучат.

— Реверс у этой модели плохой, — отвечает командир практически криком из — за серьёзного гула в кабине. — Проще развернуться.

— Что значит плохой?

— Переход болезненный, металл страдает. Быстрее сломается.

— Так, стоп машина, — командую.

— Стоп машина! — Дублирует командир, и щёлкают рычаги. Гул схлынул, но пыхтение на холостом ходу осталось.

Машина стала тяжело замедляться. Заскрипели противно тормоза. Встали.

— Орудие к бою, — командую жёстко.

Командир аж повернулся на меня с лицом удивлённым.

— А вы сэр, случаем не катались уже на «Броках»?

— Отставить разговоры. Ты сейчас на испытании, или где? — Фыркаю на него. — Орудие к бою готовь!

Мужчина продублировал команду несколько ошарашенный. Стали заряжать снаряд — болванку. Смотрю за процессом.

Одну вставили, вторую… и так восемь штук загнали в барабан, переключая педалью. О! Ну здесь браво.

— Восемь помп обеспечивают хорошую скорострельность, — объясняет командир, заметив моё удивление. — Две секунды между выстрелами и полная перезарядка до сорока секунд, в зависимости от опыта экипажа.

— Ясно, — бросаю сварливо и выбираю мишень.

По полигону разбросаны и кареты из дерева и даже старые выгоревшие металлические коробки.

— Дальность прямого выстрела и навесного какая? — Уточняю.

— Прямой триста мье, навесной до комье, — отвечает, как заученное. — Но зависит ещё и от веса снаряда, если начинить болванку тяжёлым, то сами понимаете.

Короче до полутора километра бьёт артиллерией и до четырёхсот пятидесяти метров прямой наводкой, для средневековья неплохо.

— Давайте вооон в ту карету, огонь! — Командую, выбрав цель метрах в семидесяти от нас.

— Зажмите уши, сэр принц, — советует командир.

Выполняю, здесь без самодеятельности.

Прицеливаются секунд пять и лупят! Я даже не понял, когда выстрел произошёл. Нет ожидаемого баха, только щелчок и глухота в ушах резкая. В карете дыра аккуратная образуется через мгновение. Похоже, сквозная.

— Ещё! Всю обойму! — Кричу, не отрывая взгляда от кареты.

Стреляют! Щепки летят, с пятого выстрела карета разваливается полностью.

— Это не показатель мощи, — комментирует командир. — Слишком хлипкая, нет сопротивления. Да и болванка пустая, вот если бы картечь зарядить.

— А чего не зарядили⁈ — Рычу.

— Не велено ж без военных, — выпалил.

Ай, млять.

— Дай сам заряжу, — брякаю, отпихивая заряжающего от ящика с болванками. — Показывайте всё, как делать.

Болванки — не болванки, плевать. Пустые снаряды заполним для упырей вкусненько, фантазии у меня хватит. Главное разобраться, как стрелять. И не только!

Немного повозившись, я стал схватывать налету и лезть во все щели танка. Вскоре побывал и в роли заряжающего, и в роли водителя, и в роли поддающего тягу на помпы и движок. Всё очень просто и сложно одновременно. Главное своими руками попробовал. Матёрый командир, загоревшийся не меньше моего, от такого интереса целого принца, охотно поделился проблемами и нюансами.

Спустя час я уже рассекаю по полигону и долблю мишени, как профессионал. Попробовали даже с ходу пострелять. Экипаж в шоке от моих уверенных команд. Ну а что? Всю эту теорию ввёл Шатур, чтобы им думать было не надо. Вот и получается, оно как своё, родное.

Меткость проверил на разных дистанциях. Командир пару раз предостерёг, когда направления выбрал не безопасные. Так — то для испытаний на полигоне оцепления делаются и вообще всё это не спонтанно организовывается. Но у меня ж время не ждёт.

Пока гоняли, выяснил запас хода и сколько держится помповая тяга для стрельбы. Всё это зависит от вместимости водных баков и резервуаров с углём. Но в целом, меня это устраивает. Двух — трёх часовой бой такая машина дать может. А если взять на борт ещё угля и воды, чтобы дозаправляться — и того больше. У нас ведь в кабинах просторнее будет.

С полигона обратно в ангар заезжаю я сам, рулю аккуратно, не спешу. На выставочном месте разворачиваю машину, как стояла. Глушим мотор — это по — нашему. А у них:

— Сбросить пар!

Выхожу довольный, не смотря на то, что слегка шатает и в ушах звенит. По сути это большая пневматическая пушка на базе паровоза. Не такая уж бесполезная техника, как казалось мне вначале.

На шум возвращаются остальные. Похоже, им там в смежном зале отдыха организовали застолье целое.

— Это сэр принц управлял! — Выдаёт командир восторженно.

Лица оторопевшие. Гертруда уже пьяненькая начинает демонстративно хлопать. Остальные неуверенно подхватывают. Вскоре вся толпа уже выдаёт восторг и активные аплодисменты.

Но я поднимаю руку, прекращая эту напрасную трату времени. Вопросительные взгляды и лица, полные надежд…

Понимаю, что день близится к позднему вечеру, и все устали. Но!

— Паровые ружья показывайте, — требую и слышу разочарованные выдохи и вздохи, но мне плевать. — Все не заинтересованные можете продолжать банкет, я присоединюсь позже. Мне нужны конкретные специалисты и образцы, которые вы сбагрили нам, аборигенам, дикарям, фанатикам, кочевникам и отсталым народам Африки, ну в общем вы поняли.

Скрипя зубами и суставами, меня повели в другой цех уже человек десять. Гертруда с удовольствием отправилась, уцепившись со мной под руку. А вот Белоис где –то потерялся с чиновниками.

Паровое ружьё больше смахивает на огнемёт с ранцем и двумя баллонами, где вместо горючего, сжатый воздух. И паровым оно называется чисто номинально. Воздушка с нарезным стволом вполне годная. И своя система вкачки воздуха, датчик давления перед глазами. То есть, когда падает давление до отметки, ранец снимается, и боец наяривает ножным насосом, закачивая в баллоны кислород. В зависимости от физической подготовки, примерно за полчаса можно восстановить один из баллонов. Схема и рычаг мощнейший, клапан тоже, поэтому усилий дополнительных в зависимости от уже накаченного не прилагается.

Двух баллонов хватает на сто двадцать выстрелов, плюс минус пять. Дальность прямого выстрела метров на триста, дальше уже падает патрон. Калибр двенадцать миллиметров, пули всякие. Нам же впарили пустые болванки и картечь. Опять же, хотели, как проще, а получилось как нам надо.

Разобравшись с боеприпасами и для ружей и для «Брока три», усадил чиновников за стол переговоров. Очень быстро всё решилось с допоставкой ещё пятидесяти ружей, дополнительных баллонов к ним и патронов. Выбил ещё сто двадцать комплектов спецформы для экипажей. Раньше об этом речи не шло, этим наплевать на дикарей. А мне на своих солдат нет!

Обговорили сроки, гарантии и оплату, с которой всё отлично решается, когда есть счёт в банке Градира. Подписали все бумажки.

Как оказывается, просто договориться, когда всем хочется скорее свалить уже по домам. А нет, всё решается, когда чиновники на месте, и Гертруда рядом подгоняет со словами:

— Потом разберётесь со своими дополнительными соглашениями, подписывайте, бездари! Санкцию Сотни вы уже считайте, получили!

В гостинице этой же ночью милфу приходится хорошенько отжарить до визга.

Заслужила.

Следующие два дня вышли у меня разгрузочными. После посещения завода, учитывая полученные на практике знания, пытался спроектировать на бумаге усиленные танками и пневматикой батальоны. Думал, как лучше распределить их. В итоге осознал не очень приятную для себя вещь.