В теле пацана 4 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 62

— Наша модель какая? — Спрашиваю у Белоиса негромко.

Замялся Первый советник. Охренительно он съездил, дела порешал.

Как главный делегат поднимаю руку. И принимающая сторона перестаёт дышать, в том числе и рыжий эксперт — говорун затыкается на полуслове. Даже Гертруда, назвавшая эти модели большими печками, а далее с тупым видом втыкающая на железяки, встрепенулась.

— Меня интересует модель, которая ушла на экспорт в Левант, — озвучиваю пожелание.

В рядах встречающих прокатилось недоумение, пока какой — то инженер не выпалил:

— Так это ж для захребетных варваров которые?

— А! — Воскликнул следом старик, который, похоже, здесь главенствует на производстве. — Так это ж «Брока три» первый гусеничный!

— Да, да! — Подхватили другие. — Дооборудовали дополнительной вентиляцией и убрали тёплую подкладку. Сняли боковые пушки под бойницы. Там только главный калибр оставлен. Ещё смеялись, что можно и переднюю снять под бойницу, а то не разберутся.

— А, точно! — Заржали другие.

— А ну цыц, — рыкнул на них один из чиновников. — Здесь многоуважаемый принц Леванта. А вы бездари что несёте? Это вы что — то попутали.

— Да, да, попутали! — Загалдели.

— Так, понятно! — Обрубаю я, все затыкаются сразу. — Где «Брока три»?

— Так следующая, — кивает рыжебородый на бандуру с тонкими гусеницами. Спасибо хоть, что они не по всему периметру борта, хоть здесь сразу Шатур мысль подал правильно.

Выхожу вперёд к модели, которая от нас метрах в пяти стоит и красуется. Три метра высотой коробка, морда шириной примерно в пять, дуло длинною в два с половиной. Подхожу к броне передней, постучал по бронелисту, швы посмотрел, клёпками всё, кое — где литая сварка на деталях крупных. Гусеницы слабоваты на вид, узкие слишком для такой бандуры. Пощупал траки, спаяны вроде надёжно, присел катки глянуть, рессоры, пружины, всё на месте. Высота посадки вполне нормальная, чтобы на пузо не сесть. Стал обходить. Боковины обстукиваю, тоже твердь внушительная. Под мелкими пушками, торчащими в сторону, пригибаюсь и к боковому люку подхожу. Почти в человеческий рост он.

Слышу, посмеиваются, за мной наблюдая.

— Абориген, — шепчутся. — Хоть принц, хоть не принц, всё равно дикари. Ещё с таким умным видом смотрит. Да тише ты.

Подёргал ручку, дверь не хлипкая. Отошёл от танка чуток.

— Кто по конкретным характеристикам специалист? — Спрашиваю в толпу.

Молчат, глазами хлопают, переглядываются.

— Калибр пушки какой? — Спрашиваю, похлопывая по стволу.

Рыжий «экскурсовод» даже замялся. Но из толпы выкрикнули:

— Девяносто миллиметров, сэр.

— А ствол хоть нарезной? — Уточняю.

— Нарезной, — раздался ответ с нотками недоумения.

— Выходите сюда, — командую, и мужика знающего выталкивают из строя, будто здесь не солидные дядьки, а школьники.

Судя по униформе, обычный инженер лет сорока, щуплый дядечка.

Смотрит на меня ошарашено.

— Привод передний тут? — Уточняю на всякий случай.

Кивает, рот раскрыв. А я на пушку смотрю.

— Какой сектор поворота пушки? — Гоняю дальше.

— Тридцать градусов, — бурчит.

— Хреново, — хмыкаю, глядя на её основание с мелкими окошками обзора. — А скорость поворота шасси какая?

— Пятнадцать градусов в секунду, — выдал.

— А наша модель же облегчённая?

— Эм… — зачесал затылок. — Тогда до двадцати.

Понятно, и всё равно у нас самоходка с хреновой динамикой.

— Эта рабочая модель? — Киваю на выставочный образец.

— Да, сэр принц, — выпалил специалист неуверенно, озираясь. Из толпы покивали, как идиоты.

— Сколько нужно времени, чтобы завести его и полностью подготовить к испытаниям? — Обескураживаю следующим вопросом.

— Минут сорок…

— Это на что столько времени? — Ахаю.

— Залить воду, разжечь печь, — ответил дядечка неуверенно. — Подготовить экипаж.

— Так приступайте, — говорю с нажимом и в ладоши хлопаю. — Давайте, давайте, не тормозим.

В толпе суета, местные начинают бегать, как мыши в какой — то панике. Спасают ситуацию местные инженеры, организовывая процесс.

Минут через пять начинают возиться у танка. Через люк вовнутрь таскают вёдра с водой, слышу, как заливают куда — то. Уголь несут, лопата работает. Вскоре из трубы начинает валить дым.

— Готовьте полигон, — слышу команду.

— Обязательно! — Подключаюсь и я, сидя в сторонке на табуретке, которых нам натаскали вдоволь. — И снаряды тоже!

— Ты такой строгий, — шепчет мне на ухо Гертруда. — И такой знающий. Да ты больше знаешь, чем они.

— В принципе да, — соглашаюсь и вскакиваю посмотреть всё же, куда они там что заливают.

Не ленюсь нос в кабину засунуть. Мдя… уже жарит так конкретно. Уловив моё недовольство, уверили, что это только при разжигании печи. Дальше закроют всё, и будет уголь сыпаться через автоподачу. Ничего себе они замутили! Внутри один общий отсек и два люка в обе стороны на выход. Если учесть, что у нас модели без боковых пушек и утеплителя, так намного просторнее. Печка в корме танка, как и труба, два бака с водой, которая нагревается, испаряется и накапливается паром в специальных блоках с двух сторон. Внутри всё заварено в надёжные трубы и клапана, сверху ещё обмотано чем — то блестящим, похоже, чтобы не обжечься. Всюду натыканы вентили и датчики давления, напоминающие земные.

Экипаж пять человек, как я понял. Стрелок — командир, два заряжающих, водитель на рычагах и человек на резервуарах воды и угля. Здесь же баки с дополнительной водой и ящик с углём. Углядел и уголок с инструментами.

— Всё готово! — Рапортуют спустя почти час!

Твою дивизию, как долго.

— Шестым возьмёте? — Лезу в кабину нагло под аханья и оханья чиновников. Движок уже пыхтит, металл подрагивает, похоже, на холостых оборотах пока.

— Сэр, надо бы спецформу! — Раздаётся за спиной. Отмахиваюсь.

— А не боитесь, принц? — Подкалывает командир экипажа, встречая задорным взглядом.

Матёрого бойца нашли. Оказался целым испытателем, смачный шрам на пол морды от ожогов. Горел, похоже, и не раз. Вижу, и рука приплавленная. Ох, ё.

— Боюсь, конечно, — говорю с ухмылкой. — Что ваша древняя техника ненароком воспламенится. Утеплитель хорошо горит, уверен.

— А вы не из робкого десятка, — выпалил командир с улыбкой и своим: — Все готовы⁈

— Да, сэр!!

— Задраить люки!

— Готово!

— Поддайте пара! Поехали!

Вижу в лючок передний, что все уже разбежались. Одно радует, в три погибели стоять не нужно. Встал в полный рост, взявшись за поручень, который любезно показали.

Пыхнуло два раза мощно наружу, отгоняя толпу ещё дальше, и попыхтело уже, как у двигателя внутреннего сгорания. Надо отдать должное акустика отличная, и это немаловажно.

Рычаги с тугим скрежетом повернулись, и наша «тачанка», подёргавшись, поехала медленно с площадки под стук траков о бетон. Семь — десять метров вперёд. Скрип рычагов до упора! Поворот на одной гусенице, убейте меня, как долго… и дальше в открытые ворота на полигон. Прикидываю скорость манёвра. Очень медленно, пока прёмся еле — еле. Однако, судя по тому, что рычаги не до упора, можем быстрее. Пыхтит, шипит и скрипит техника, металл трещит по швам, трясёмся, как в тракторе на просёлочной дороге, высохшей абы как после ливня.

Через узкое окошко смотрю, видимость в стороне от пушки терпимая. Из ангара выехали, тряхнуло знатно. Башкой об трубу стукнулся. Звон экипажу уж точно показался странным. По дороге поехали до полигона уже быстрее. Пять минут тряски, и вышли на открытое пространство, где и мишени есть.

— Максимальная скорость! — Командую, рассмотрев вполне годную трассу по прямой.

— Полный вперёд! — Дублирует команду командир, и водитель рычаги давит до упора.

Поехала машина медленно, но верно набирая скорость. Запыхтело сильнее, затрещало аж до звона в ушах, бедные танкисты. Слышу, даже поддув пошёл в печку. Забурлила вода в резервуарах! Гул в трубах усилился, поддавливая на барабанные перепонки противно. Млять, надо было хотя бы шлем напялить, не брезговать.