Задача первая: учиться! (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 10

— А почему ты сказал, что я не совсем человек?

— Когда мои предки пришли на Землю, мы нарушили равновесие. Мы были сильнее, одарены магически и не стали скрывать своей природы. И это подстегнуло проявление способностей у местного населения. В ответ на нашу магию пришла другая сила. Появились ведьмы и ведьмаки. Мы воевали. Вы защищались, считали, что мы силой уводим ваших женщин, что иногда было правдой. У нас появился зов. А вы открыли, что ведьма в паре с человеком родит ведьму, но слабенькую, а вот в паре с ведьмаком она даст сильное потомство, в том числе одарённых мальчиков. Спустя какое-то время наше пребывание тут оказалось под угрозой, настолько сильными стали ваши способности, настолько невыгодными оказались наши условия размножения, — вздохнул он, делая паузу.

— Почему невыгодными? — осторожно спросила я, наблюдая за буйством закатных красок.

— Со своей парой я могу иметь двух сыновей. Это предел. Но пару я должен встретить, добиться её внимания, расположения, зачать и защитить детей. Ведьма же может рожать хоть каждый год от любого ведьмака, ей не обязательно быть с ним даже знакомой. Со временем вы обособились, защищая свою линию и свой вид. Потеряли из внимания, что стали слишком сильно отличаться от людей. Но они вам быстро напомнили. В итоге о нас забыли, началась охота на ведьм. Людей со способностями выискивали, уничтожали, пытали. Нашим видам пришлось заключить перемирие и бросить силы на защиту от людей. Нет, дружбы между нами быть не могло, мы всё ещё слишком разные, но оба наших вида ушли в тень, заняли наблюдательную позицию. Наступил паритет.

— Ты считаешь, что я ведьма? — удивилась я, догадавшись к чему он ведёт.

— Не считаю, Лейла, я это знаю, — он глубоко вздохнул и посмотрел мне в глаза. — Представь мой шок, когда я пришёл осмотреть здание, которое выставили на продажу, и почувствовал запах пары. Далёкий, еле уловимый. Я обшаривал каждое помещение, пока не нашёл тебя. В этот момент я был в экстазе. Видишь ли, чем сильнее способности, тем сложнее найти пару. Эта пара должна подходить по многим параметрам. Когда речь идёт о по-настоящему мощном даре, как у меня, то дать потомство может только очень сильная пара. В твоём случае ещё и магически одарённая. Это на самом деле логично, но я таких пар знаю лишь единицы, и это было скорее в прошлом, в летописях. Мы выросли с тем, что наши виды враги. Когда я осознал, что моя пара — ведьмочка, то растерялся. Тем более что ты повела себя странно, проявила холодность, но не враждебность, согласилась поехать со мной. Я и предположить не мог, что ты не знаешь ничего ни о своих способностях, ни о нас. Не знал, чего ждать: того, что ты посмеёшься, начнёшь торговаться, издеваться? Понимаешь, встретив пару я становлюсь сильнее, но беззащитнее. И одержимее, если уж называть вещи своими именами. Могу думать только о тебе, хотеть только тебя. Мы сейчас сидим рядом, а у меня пальцы буквально гудят от желания обнять, хотя бы прикоснуться.

— Я не имею никаких способностей, Артур, — мягко ответила я. — Ты можешь ошибаться на этот счёт?

— Так уж и не имеешь? И дела никогда не идут по-твоему, ты не управляешь, пусть и бессознательно, событиями в своей жизни? Не пропускаешь автобус, который должен попасть в аварию, не оказываешься в нужном месте в нужное время? — улыбнулся он.

— Мне просто везёт. Но это с детства.

— Конечно, везёт. Ты не развивала способности, поэтому пока это просто везение, но уверен, что если тебе будет угрожать настоящая опасность, смертельная, то ты ударишь силой. Она в тебе есть.

— Хорошо, допустим, только допустим, что я ведьма. Но если нас так мало, то разве не должны обо мне знать? Искать?

— Должны по идее, тем более что ведьма ты не слабая. Не знаю, почему так вышло. Где ты родилась?

— В Москве. Мама приехала сюда из Питера, познакомилась с папой и вышла замуж. Родилась я.

— А твоя бабушка?

— Я не знакома ни с кем из маминой родни. Она когда-то говорила, что они с бабушкой сильно поссорились, мама чем-то её разочаровала, — я замерла во внезапном озарении. — Мама сказала, что у неё не было способностей! — прошептала я.

— Похоже на правду. Твоя мама не унаследовала способностей, а твоя бабка-ведьма не потерпела рядом неодарённую дочь. Та сбежала в наш город, родила от человека, конечно, дочку, похожую на себя как две капли воды. У вас, ведьм, всегда так. А дальше ты получила способности, что редко, но всё же бывает. Детей, не унаследовавших способностей, называют безда́рками. Это грубое слово вполне отражает, как ваши относятся к тем из своих, кому повезло меньше. Я когда-то читал, что у двух безда́рков есть довольно высокий шанс на одарённое потомство, но силы в детях будет не очень много.

— А у меня много?

— Сложно сказать, но я бы оценил как прилично. Но это скорее понятно по тому, как ты сопротивлялась, а не по виду.

— То есть я сопротивлялась, потому что ведьма? А обычная девушка поползла бы к тебе на коленях? — закусила я губу.

— Против обычной девушки было бы глупо применять силу, слишком высок шанс навредить. Но вы сопротивляетесь нашей силе и зову. Поэтому, когда я понял, что ты хочешь сбежать, психанул и решил немного надавить. Думал, что силы хватит, чтобы переубедить.

— И не хватило? — ехидно спросила я.

— И побоялся давить сильнее, когда стало понятно, что ты не такая уж слабенькая ведьмочка.

— А зов? Что это и для чего?

— Зов — это способность, которую наш вид развил уже тут, на Земле. Некое конкурентное преимущество. Представь, обычно женщина может выбирать из сотен или даже тысяч мужчин. Чем она красивее, тем больше выбор. А мне подходит только одна. Для тебя я ничем не более особенный, чем другой высокий и спортивный парень на хорошей машине. Ты же для меня — единственная, с кем я могу иметь значимые отношения и детей. Чтобы сравнять шансы, мы используем зов. Вызываем желание в выбранной женщине, привлекаем её к себе. С зовом всё ощущается по-особенному, это как маленькая гарантия того, что выбранная пара не убежит в лес в поисках другого мужчины, — хмыкнул Артур.

— И он не работает на других девушек?

— Нет, только на пару. Я никогда раньше его даже не применял, получилось как-то само собой. Только у него есть обратная сторона.

— Какая?

— Тебе так легко удалось от меня убежать просто потому, что меня скрутило бешеным, неконтролируемым желанием. Я знал, что откат есть, но испытал его впервые, так что пока я приходил в себя и разгонял круги перед глазами, ты уже улизнула в компании Зои.

— Так тебе и надо, — рассмеялась я.

— Согласен. Вообще глупо получилось, конечно. Но если честно, то мало у кого встреча с парой гладко проходит. Мы немного дуреем от радости и совершаем глупости. Я был искренне уверен, что уж со мной-то ничего подобного не случится, — погладил он меня по руке. — Но я рад тому, что тебя встретил. И тому, какая ты. Извини, но пока тебя не было, я собрал небольшое досье.

— Небольшое?

— Коротенькое. Страниц на сорок, — беззаботно пожал плечами он.

— Сталкер. И мачист.

— Кто?

— Загугли мачизм и сталкинг. Не удивляйся, если там твоя фотка будет в статье, — поддела я.

И он загуглил.

— Всё так плохо?

— Да уж не очень хорошо. И что теперь?

— Теперь? Буду за тобой ухаживать, пока не добьюсь благосклонности. У меня вариантов больше нет.

— А у меня какие варианты?

— Самый приятный: сдаться. Я буду очень хорошим мужем, верным, заботливым.

— И подвох в чём? В ревности? Что-то мне подсказывает, что, заимев долгожданную пару, ты так просто не сдашься, предложишь жить в богатом и красивом доме с охраной по периметру, рожать детей и не отсвечивать?

Он замолчал и долго смотрел на то, как вода разбивается о камни у подножия пирса.

— Судя по тону, тебе такой вариант не подходит, — наконец проговорил он.

— До тринадцати лет я в таком и жила вместе с мамой. А потом отец решил, что хочет вторую жену, молоденькую. Когда мама не согласилась, то оказалась вместе со мной на улице без жилья, работы, образования и с ворохом брендовых шмоток, которые нельзя было продать даже за треть потраченных на них денег. Я не говорю, что виноват только отец. Она дала ему власть над собой, он этой властью воспользовался, когда представилась возможность. Думаю, что отец хотел доказать ей, что без него она ничего не стоит… или проучить. Не учёл маминого упрямства. Так что до тринадцати лет я росла в райском саду, а после — в холодных однушках на первых этажах с соседями-маргиналами. И сумела сделать для себя выводы.