Злая королева (СИ) - Ахметова Елена - Страница 18

— Разумеется. У меня сложилась определенная репутация, которая не позволяет рассчитывать на всеобщую любовь, — я вдруг осознала, что скривила рот, и поспешила избавиться от неподобающей гримасы. — А в присутствии Ампаро ваш экипаж находится в постоянном напряжении, поскольку она разбила лампу о голову одного из них и угрожала поджечь корабль. Матросы понимают, чем это было вызвано, однако повернуться к ней спиной больше никто не рискнет. Зато Каталина в их глазах чиста и невинна, а это ровно то, что необходимо, чтобы им захотелось оберегать и восхищаться. Но я хотела поговорить вовсе не об этом...

Только изложить проблему мне снова не дали.

— Вот! — взвился корабельный секретарь и хлопнул раскрытой ладонью по столу от избытка чувств. — Вот о чем я говорю! Она же...

— Чар.

Нил произнес это совсем негромко. Он не двигался, только уставился на Чара исподлобья, — но вздрогнули мы оба, а я малодушно порадовалась, что капитанский взгляд направлен не на меня.

Однако у корабельного секретаря, похоже, уже выработалась привычка к грозному рыку.

— Что? — с непонятной издёвкой переспросил он. — Будто твоя королева не догадается, что ее собираются использовать! Удачное решение, конечно, — стравить двух акул и просто подождать, кто из них выживет: Марисоль или губернатор!

Я моргнула, переваривая сказанное, и вклинилась прежде, чем капитан успел подобрать слова:

— Теперь я окончательно запуталась. Ты переживаешь за меня?

Чар поперхнулся от возмущения, но отпереться от столь сомнительных симпатий тоже не успел.

— Он переживает за себя, — резко произнес капитан Датри и вздохнул, с заметным усилием успокаиваясь. — Губернатор Фриайленда знает, кто я, и не в восторге от этого. Но «Бродяга» — один из самых успешных добытчиков, и в море с нами приходится мириться. Однако мы не сможем грабить вечно, поэтому я хочу купить землю и осесть. Губернатор ни за что этого не позволил бы: во-первых, ему нужна добыча на продажу, а во-вторых, терпеть вампира где-то за горизонтом гораздо проще, чем на плантации на соседнем острове. Я был вынужден подчиняться, поскольку нам нужен канал сбыта и порт, где «Бродяга» может безбоязненно останавливаться на ремонт. Но с вашим появлением расстановка сил изменилась, и Чар опасается, что я всё-таки смогу выкупить остров, где всем будет плевать, какой длины у меня клыки.

А еще такой остров с моей помощью вполне мог со временем превратиться в весомого конкурента Фриайленда. Зачем довольствоваться каналами сбыта губернатора, который наверняка берет себе неплохой процент за перепродажу пиратской добычи, когда можно договориться с вампиром, вынужденным урезать свою прибыль просто ради того, чтобы с ним имели дело?

На месте губернатора я бы тоже терпела Нила Датри исключительно ради выгоды, стиснув зубы и мечтая подгадать момент, когда же капитана «Бродяги» можно будет тихо и незаметно сместить. Но какое дело Чару до статуса вампира, который его кусает? Главное, чтобы у него клыки были на месте, а остальное второстепенно! Разве что…

— То есть ты просто не хочешь менять мушкет на мотыгу, а от укусов отказаться уже не можешь? — сообразила я, и Чар так надулся, что словесное подтверждение уже не потребовалось. — Но я собиралась попросить покровительства у губернатора Коринезийских островов. Это не та позиция, из которой можно повлиять на его взгляды касательно продажи земли вампиру!

— Вы сцепитесь, — неожиданно устало сказал Чар и ссутулился. — С губернатором. Две акулы на таком маленьком острове не уживутся мирно. Губернатор не потерпит этакого мастера подковерных интриг на своей территории, он слишком привык к тому, что опаснее него во всем Фриайленде никого нет. Вы сцепитесь, и одним небесам ведомо, кто из вас выживет, но...

Он осекся и махнул рукой, но я понятливо кивнула и задумалась.

Мы сцепимся. Просто потому что мне опасно выпускать из рук такой рычаг влияния, как канал торговли с Яфтом, а губернатору — рискованно оставлять хоть малейший шанс на то, что Нил Датри осуществит свою мечту о собственном острове, где можно не зависеть от капризов морской погоды и настроения команды, а главное — собственно от губернатора Фриайленда.

Кто бы ни победил в гипотетической схватке, проиграл в ней однозначно Чар. Если самой удачливой «акулой» окажется губернатор, капитану, привезшему столь опасную диковинку, как злая королева, несдобровать: меня будут разыскивать, это поставит под угрозу все острова, виновнику тут же подберут наиболее удобную рею — и корабельный секретарь останется без своего наркотического экстаза. Если же схватку выиграю я, то Нила уже ничто не остановит от покупки земли, а значит, с морскими просторами придётся проститься.

Чар не учел одного: в числе проигравших он оказался в тот момент, когда перестал бороться с пагубным пристрастием к вампирским укусам.

А самой большой тайной капитана Датри, кажется, была даже не его хищная сущность, а сам факт, что он способен на долгосрочное планирование. Капитан пиратского судна — не та профессия, которая позволяет встретить спокойную старость, а вампиру едва ли удалось бы купить землю где-либо ещё, помимо Коринезийских островов, и не бояться, что соседи решат навестить его с вилами и факелами. Собственная плантация где-то на краю света, пара доверенных человек — они же источник «волшебного зелья для усиления вампиров» — это, пожалуй, было даже более здравым решением, чем пиратский корабль.

Если бы не губернатор.

— Вам следовало сказать об этом заранее, — с досадой пробормотала я и прикрыла глаза.

Пара слов Су — и о губернаторе можно было бы забыть сразу же по прибытию на острова. Но теперь…

— Вот что, — произнесла я после паузы, — давайте пока сойдемся на том, что живой капитан Датри выгоден нам всем, и будем работать в этом направлении.

—Сейчасвыгоден всем, ты хотела сказать? — елейно поправил меня Чар.

Капитан обреченно провел ладонью по лицу, словно хотел стереть что-то липкое и чрезвычайно противное.

— Да, именно так, — невозмутимо согласилась я и слегка пожала плечами, когда Нил выпрямился от неожиданности и возмущенно уставился на меня. — Что? Страшная я женщина или нет?

— Невыносимая, Марисоль, это уже — невыносимая, — с чувством пробурчал капитан Датри. — Что ты предлагаешь?

— Насколько я понимаю, первоочередная задача — не быть расстрелянными прямо в порту, как только скупщики губернатора выяснят, кого вы привезли, — послушно начала я, польщенная внезапным повышением со страшной до невыносимой. — Значит, я попрошу губернатора о покровительстве, предупрежу о погоне и заодно дам ему пару ниточек, за которые можно дергать. Ничто не усыпляет бдительность так, как иллюзия контроля над ситуацией.

— И что же это будут за ниточки? — скептически уточнил Чар. — Да любой, кто говорил с тобой дольше десяти секунд, чувствует себя так, будто ниточки только что привязали к нему!

Я терпеливо вздохнула.

— Даже у вас есть сразу три ниточки, за которые можно дергать, чтобы управлять мной. Это Каталина, Ампаро и Родриго.

Чар досадливо мотнул головой: уже произведенное впечатление никуда не делось, что бы я там ни говорила. А Нил, похоже, слишком хорошо помнил, что ниточки — понятие о двух концах, и с моей стороны за них тоже можно хорошенько дернуть. Например, надежно околдовать квартермастера светлым образом невинной девы Каталины. Или вызвать боязливый восторг у половины команды разом, заставив Ампаро спеть с пустой бочки какую-то ритмичную бандитскую песенку — прекрасно поставленным контральто, натренированным на тысячах вечеров. Или заслать Родриго на камбуз, потому что уж кто-кто, а сын рыбака однозначно способен затмить кулинарные антиталанты Билли…

И пусть моих придворных любили, а меня — всего-навсего опасались, нас воспринимали как целое и неделимое — и ценили всех. Пусть и не в равной степени.

— Губернатор не знает, как ты ими дорожишь, — тактично обошел острый угол капитан Датри. — Это становится ясно несколько позже. А тебе нужно показать уязвимость сразу, в первую же встречу.