Дело о золотой маске (СИ) - Кузнецова Светлана - Страница 34

Итен стоял в узком коридоре под тусклым белесым плафоном, распространяющим вокруг призрачный свет, едва-едва разгоняющий полумрак, и через прозрачное окно в стене разглядывал палату: квадратную, в блеклых тонах, с низким потолком. Впрочем, как и прочие здесь. Доктор Сайвич — а это была его клиника — не стремился создать пациентам комфортные условия. Похоже, действительно полагал, что в клетушках, больше похожих на тюремные камеры, нежели, собственно, палаты, больные станут поправляться скорее только бы вырваться отсюда на свободу.

Если подумать, с самим Итеном подобное срабатывало: он, едва-едва очнувшись после магического упадка сил или ранения, немедленно сбегал: куда получалось и насколько выходило. Увы, не все несчастные, попадавшие сюда, могли похвастаться такой же прытью. Впрочем, Рожъэ удалось сбежать отсюда без прихода в сознание — можно сказать, достижение.

Взору представали металлические ящики, назначение которых Итен угадывал смутно, и койка, сейчас застеленная темно-серым покрывалом. Еще вчера ее занимал Рожъэ. Не обнаружив его сегодня, Итен немало обеспокоился, пока не узнал о срочном переводе «тяжелого пациента» в другую клинику. Узнал от пробегавшей мимо юной медсестрички, наверняка, как и когда-то Элли, устроившейся в клинику доктора Сайвича сразу после медицинской академии или курсов и отнюдь не от хорошей жизни, а поскольку сильно нуждалась в работе и не могла себе позволить тратить время на долгие поиски места получше.

Несмотря на вечные занудства по поводу наделенных лекарским даром настоящих врачевателей, способных разом заткнуть за пояса всех выскочек, лишенных чувствительности к магии, Сайвич любил брать на работу медиков без способностей. Их он без стеснения загружал работой, как иные не загружают и тяжеловозных лошадей. При этом использовал любую возможность втоптать их самооценки в грязь, а себя выставить в самом наилучшем свете: еще бы, приютил убогоньких. Означенные «убогонькие» рано или поздно находили себе места получше, но доктор не слишком сокрушался по данному поводу. Персоналу он платил копейки, что, в свою очередь, позволяло ему значительно снижать стоимость врачебных услуг. Желающих же подработать студиозусов или врачей, только окончивших обучение, хватало; некоторые, как Элли, задерживались надолго, не в силах после очередной смены ходить по другим клиникам или в силу характеров.

— Вспомни, оно и появится, — обронил Итен себе под нос.

— Вы… вы-вы-вы… — доктор Сайвич, выйдя из-за угла и только увидев его издали, уже принялся ругаться. Лекаря нисколько не волновало, что на звук его голоса открывались двери и звучали недовольные возгласы.

Сайвич считался человеком экспрессивным. В моменты перевозбуждения ему было начхать на то, кому он способен помешать. Мнения пациентов и персонала он тем более не собирался учитывать. Раз одним хватило ума поправлять свое здоровье именно в его клинике, а другим устроиться сюда на работу, пусть терпят.

Итен, приняв самый отрешенный вид из возможных, повернулся в его сторону и скрестил на груди руки.

— Вы не только сманили мою лучшую медсестру, но и увели пациента! — подлетел к нему Сайвич. — Да как вы только посмели?! И хватило же наглости! А я вас еще вот этими самыми руками из магической немощи вытягивал!

Сайвич, мягко говоря, привирал, но Итен не собирался спорить. Любой спор с этим человеком перерастал в ссору, свару, а затем и скандал. По мнению Итена, это уж точно было лишним.

— Я спрашиваю: как это стоит понимать?! — продолжил наседать Сайвич.

Был он довольно низким даже в сравнении с не слишком рослым Итеном, а потому поднимался на цыпочки и разве лишь не подпрыгивал. Как мелкая собачонка, стремящаяся привлечь внимание игнорирующего ее волкодава. Забавное, если подумать, зрелище. Только веселиться не тянуло.

«Интересно, Элли хоть единожды слышала от Сайвича прозвание лучшей медсестрой? А простую похвалу?» — подумал Итен, но спрашивать не стал, сказав другое:

— Ваша лучшая, — он специально выделил это слово, — медсестра уже давно переросла в опыте и умениях многих врачей.

— Нонсенс! Не может стать лекарем тот, кто лишен дара к лекарству! — выкрикнул Сайвич, воздев к потолку сухонький палец.

Итен пожал плечами. Вступать в полемику он не хотел, прекрасно зная, что оба они в результате останутся при своих мнениях, только шума создадут много, а шум в клинике точно ни к чему.

— Что касается перевода инспектора Рожъэ, то таково решение нашего управления, — договорил он.

— Вашего управления… — проворчал Сайвич. — Может, вы и контракт на оказание услуг разорвете, раз я вас настолько не устраиваю?

«Это вряд ли: бюджет, выделяемый имперской казной, не позволит, — подумал Итен. — А так, конечно, было бы неплохо. В отсутствии Элли сюда лучше бы не попадать вообще никому и никогда».

— Это не мне решать, господин Сайвич, — заметил он. — Я прибыл всего лишь за документами и историей наблюдений за коллегой. Вы ведь осуществляли их?

Доктор пожевал губами.

— Понимаете… — начал он, и Итен почувствовал, что ледяное спокойствие, которое он избрал для общения с этим человеком дало трещину.

— При беспамятствах, произошедших в результате магического воздействия, рядом с пострадавшим обязан дежурить штатный медик, — напомнил Итен.

— Да кого ты решил учить, щенок?! — взвился Сайвич, но очень быстро сник. — В последнее время у нас было очень много работы, — сказал он спокойнее и слегка заискивающе, — а инспектор Рожъэ, пребывая в тонком мире, был спокоен. Если бы он очнулся или начал вести себя несвойственно для пациентов в глубоком беспамятстве, аппаратура немедленно о том сообщила…

«Жутким воем, от которого впору падать в обморок даже здоровым людям», — мысленно прибавил Итен, сжимая кулаки и очень стараясь не разозлиться всерьез.

— Наблюдения ведь ведутся не просто так, — заметил он. — В прошлом имели место случаи, когда телом мага овладевала сущность из тонкого мира.

И не всегда подобное заканчивалось благоприятно: и для пострадавшего, и для окружающих.

«Еще одно преимущество простецов перед магами, — вздохнул Итен, — защищенность от неприятных проявлений мира сновидений».

Да, к обычным людям во снах могли прицепиться разного рода паразиты, питающиеся кошмарами или эмоциями, но точно не сильные разумные или кажущиеся таковыми сущности, способные завладеть телом в отсутствии хозяина. Все дело в чувствительности. Простец слишком сильно привязан к телу, даже пребывая в сновидении или беспамятстве. Маг, наоборот. Для него важно сознание, а оно вечно, вне зависимости прилагается ли к физическому телу, или нет.

— Да бросьте вы. Бросьте! — приказал Сайвич. — Когда такое случалось-то? В позапрошлом столетии?

— Всего шестьдесят лет назад. Вам напомнить?

Сайвич поджал губы.

— Почтенный учитель алхимии ошибся в смешении веществ, — сказал Итен. — Вернее, в том были виновны его ученики, поменявшие пробирки. В лаборатории произошел небольшой взрыв, в результате которого никто не пострадал. Только означенный учитель вдохнул ядовитые пары и на некоторое время впал в беспамятство. Он провел в клинике не более ночи, затем пришел в себя и ушел. Никто не был осведомлен о присутствии у него магического дара, потому никто не наблюдал за его бессознательным телом. Учитель же вернулся в школу, нашел шутников и едва не устроил кровавое жертвоприношение, хотя до этого не обижал и мухи. Обезвредить его вышло с трудом, с еще большим уничтожили тварь, вползшую в беззащитное тело в отсутствии хозяина. Знаете, как она назвалась? — Сайвич замотал головой то ли отвечая, то ли требуя прекратить рассказывать страшилки. Итену были безразличны его предпочтения. — Духом отмщения и справедливого наказания. И знаете почему? Потому что за мгновение до взрыва, прикрывая собственных учеников, учитель догадался, кто виновник. А догадавшись, сильно разозлился. Заплутавшее в тонком мире сознание в конце концов вернули, но уже через день учителя пришлось вытаскивать из петли, поскольку «память твари» стала преследовать его, а заодно и шутников, видно в отместку за неудачное веселье. И такое, доктор, случилось с человеком, почти лишенным магического дара, отказавшимся его развивать, нашедшим себе занятие по душе в иной области. Представляете, чего способен натворить сильный боевой маг?