Совок 7 (СИ) - Агарев Вадим - Страница 32

— Есть у неё слабые места? На чем её прихватить можно? — задал я свой главный вопрос.

— Жадная она. Жадная и до халявы очень охочая! Но это и так все знают, — оживился Юрий, — Если представится случай, что-то прибрать к рукам, то она его не упустит. Ты вот что, ты найди Ирку Алдарову и с ней поговори. Если ты с ней общий язык найдёшь и её разговоришь, то она тебе даст нужную фактуру. Было там у них что-то тухлое в паспортном, когда они рядом работали. И ты это, ты про то, что я тебе рассказал не трепись! — мой источник требовательно посмотрел мне в глаза, — Лады?

— Лады! — протянул я руку, как бы гарантируя своё немногословие относительно услышанного. — Слово даю!

Потом встал и направился в сторону приёмной.

— Что у тебя по ликёро-водочному? — в порядке живой очереди дошел до меня Данилин. — Эй! Проснись, Корнеев, я к тебе обращаюсь! — недовольно повысил он голос.

Я поднялся со стула и принялся обстоятельно развешивать на уши майора изделия из твёрдых сортов пшеницы. С содержанием в ней клейковины, как и полагается для качественной лапши, не менее двадцати восьми процентов.

Майор смотрел на меня вроде бы даже без злости во взоре. И потому я с уверенной воодушевлённостью продолжал вещать. Про то, что досконально изучаю материалы столь непростого уголовного дела и, про то, как я тщательно готовлю отдельные поручения операм отделения БХСС, и даже постановления о назначении экспертиз в ЭКО.

— Всё понятно! Короче говоря, конь у тебя там еще не валялся и ни хера ты по этому делу работать не начал! — не купился на мои пространные россказни опытный шеф.

— Алексей Константинович! — решил я перестать валять ваньку, — А когда мне было работать по этому делу⁈ Сами знаете, что я позавчера на дежурных сутках был! Потом отсыпной. И дело это, вы тоже знаете, не шибко уж оно и простое! Не моего уровня и не моей квалификации!

Я намеренно упомянул о несоответствии сложности поставленной мне задачи с моим статусом молодого следака первого года службы в следствии.

И судя по тому, как Данилин, смутившись, закашлялся дымом сигареты и отвёл глаза в сторону, я понял, что выбрал для него правильные слова. И с тоном, которым я эти слова произнёс, я, кажется, тоже не ошибся.

— Вот чего у тебя не отнять, Корнеев, так это наглости и умения оправдать своё разгильдяйство и безобразную волокиту! — откашлявшись, махнул на меня рукой начальник отделения, — Лидия Андреевна! — повернулся он к Зуевой, — В пятницу после обеда жду вас вместе с лейтенантом в этом кабинете. Доложите мне о проделанной работе по данному материалу!

— Слушаюсь, Алексей Константинович! Доложим! — вскочила мигом покрасневшая Лида, которая до того с трогательным вниманием прислушивалась к руководящим упрёкам в мой адрес. То, что что она покраснела, я понял по её порозовевшим ушкам. Сегодня зуевская прическа была такова, что шея и уши у неё были открыты.

Данилин жестом позволил ей опуститься на стул и перенёс своё внимание на очередную жертву. Поняв, что свою порцию пряников я на сегодня уже получил, я тоже с чувством глубокого удовлетворения уселся на свой стул. И продолжил прерванные начальством размышления. О том, что сейчас для меня было гораздо важнее хищений огненной воды на ликёрке.

Вчера, после посещения металлобазы, я подбросил Локтионова до клятого мясокомбината и сразу же отправился домой. Даже новому молодому организму требовался отдых после напрочь бессонных и суетно-беспокойных суток.

Машинально управляя автомобилем, я спинным мозгом чувствовал, что чего-то упускаю своим усталым мозгом. Причем, именно из того, что совсем недавно услышал от наказанного за прелюбодейство Мещерякова. На мой взгляд, слишком жестоко наказанным кармой. Бескомпромиссным изъятием из его интимной жизни столь завлекательной коленно-локтевой позиции. В позитивном общении с прекрасной половиной прогрессивного человечества. Меня даже передёрнуло от такой превратности судьбы, которая оказалась гораздо безжалостней любой обструкции от самой суровой партийной организации. Но тут же вспомнил, что он, как и Локтионов, посоветовал мне попытать Алдарову. Её, кстати, надо будет прямо сейчас, после оперативки взять в оборот. Если у них с Капитоновой не всё ровно в отношениях, то неглупая Ирина Анатольевна не может не понимать, что новая замполитша Октябрьского РОВД рано или поздно прищемит хвост и ей. И корыстный мотив ей при этом совсем не понадобится. Задрочит она Иру за просто так. Из любви, так сказать, к искусству. Или я совсем ничего не понимаю в женщинах!

Дождавшись, когда Данилин даст отбой и следственный аппарат райотдела, облегченно выдохнув, вывалится в коридор, я пристроился к туго обтянутой казенной юбкой корме первой замши. Проигнорировав удивление Зуевой и, даже не оглядываясь на неё, я удалился, не отрываясь от интересующего меня объекта. Дойдя до кабинета Алдаровой, я без спросу протиснулся вслед за ней, когда она, открыв ключом дверь, зашла в свои владения.

Ирина Анатольевна, если и удивилась, то вида не показала, сохранив на лице безмятежность. На меня она смотрела, немного сузив глаза, но как и всегда, доброжелательно.

— Тебе чего, Серёжа? — отдалившись от двери, она раскрыла створку окна, а потом, шагнув в сторону, включила в розетку электрочайник, — Насчет ликёро-водочного дела хочешь посоветоваться? Кофе будешь?

— Кофе буду, спасибо! — не стал я беспричинно кокетничать и скромничать, — А посоветоваться я хочу не насчет ликёрки, а насчет Капитоновой. Ликёрка, хер с ней, мне пока не до неё! Уделишь минут двадцать?

Мудрить и играть с Алдаровой втёмную, было бы, мягко говоря, неправильно. Ирина баба умная и ушлая, а потому мою попытку поводить её за нос, вытягивая из неё компромат на Евдокию, она не оценила бы. Не любят умные женщины, когда их недалёкими курицами считают. Особливо, такие малолетние юнцы, как я. Я даже подозреваю, что и те тётки, которые не шибко умные, они тоже этого не любят.

— Двадцать минут, так и быть, уделю! — улыбнулась Алдарова, — Ты присаживайся, Серёжа!

Я придвинул стул поближе и уселся. Ирина поставила передо мной керамическую чашку, на две трети наполненную кипятком и щедро сыпанула в неё с ложки растворимого кофе. И замерла, глядя на меня вопросительно. Я молча кивнул на банку, которую она держала в руке и еще одна ложка ссыпалась в мою чашку.

— Сахар сам себе клади, — распорядилась хозяйка, творя себе питьё, так же, не скупясь на бодрящий порошок. — И спрашивай, чего ты там хотел?

В том же формате, как и Локтионову, я изложил свою проблему. В деталях описав предъявленные мне Капитоновой её бессовестные требования. Кривляться, до мелочей повторяя интонации Дуни я не стал, но сказанное ею я постарался передать с максимальной точностью. Мой многолетний опыт однозначно и настоятельно утверждал, что в таких ситуациях следует быть максимально объективным и честным. Как при повествовании о симптомах и прочих интимных нюансах на личном приёме у венеролога. Иначе результат так же, как и у писькиного доктора, будет далёк от желаемого.

— Ай да Евдокия! — покачала головой, как мне показалось с невесёлым восхищением, Алдарова, — Впрочем, чего это я, всё тобой сейчас описанное, вполне в её стиле. Узнаю брата Колю! Надо же, какая она молодец, эта наша Дуня!

Ирина в странно-улыбчивой задумчивости сделала еще пару глотков и подняла на меня глаза. А я, тоже глядя на неё, молчал и ждал продолжения нашей доверительной беседы.

— Уж ты извини меня, Корнеев, но должна тебе сказать, что ты меня не удивил. И даже не знаю, чем я тебе здесь могу помочь. Не буду тебя успокаивать, Серёжа. Если она в тебя вцепилась, то вырваться без потерь тебе будет сложно. И к общественности взывать в этой ситуации я бы тебе так же не советовала. Ни к чему тебе гусей дразнить своей трёхкомнатной сталинкой, в которой ты единолично барствуешь. Заклюют! В этом ты даже не сомневайся! Половина райотдела с жильём бедствует. Некоторые семьи с двумя детьми на четырнадцати метрах в общаге горе мыкают. С удобствами и с кухней в коридоре. А тут такая роскошь и вся в одну харю! Да еще в харю, извини меня, сопливого лейтенанта! Так что сочувствия от сослуживцев ты в этом вопросе не жди! Как раз тут все поймут не тебя, а Евдокию. И поверь, сразу же на твои хоромы слюну выделят. А после всеобщей ненависти очередников, которая неизбежно воспылает, Капитоновой будет еще проще тебя сломать. Тебе даже увольнение не поможет, потому что это долгая история. Да и толку тебе от увольнения никакого, если она уже запустит процедуру восстановления справедливости!