«Желтая смерть» (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 32

Но это была первая победа над ненавистными пруссаками — «чудо на Марне», как ее прозвали в народе!

Игнатьев, после вывода 1-й «Русской бригады» на пополнение и отдых, съездил в Бордо, встретился с послом, от Извольского узнал свежие новости. И они его сильно удивили — правительство Франции взяло на себя большинство обязательств по так называемым «русским займам», все выплаты по которым после войны будут выполняться по полученным из Германии репарациям. Одно это практически гарантировало французам, что русские теперь не выйдут из войны и не заключат с Берлином сепаратный мир. К этому решению, как было ему доверительно сказано, присоединилось бельгийское правительство в изгнании, и готовы последовать британцы. Кроме того, союзники приняли решение предоставить России солидный беспроцентный кредит на военные закупки в САСШ, так как их предприятия полностью загружены собственными армейскими заказами.

Алексей Алексеевич о том хорошо знал — военное министерство за три года до начало войны закупало в «Новом Свете» радиостанции и телефоны, телеграфные станции с проводами, автомобили и многое другое. И главное — благодаря американским закупкам и специалистам, заводы для производства строились и в России — в Нижнем Новгороде в следующем году начнут выпускать автомобили. А в Харькове уже делают первые трактора, прекрасно показавшие себя не только в качестве артиллерийских тягачей, но и для вспашки просторных полей чернозема в Южной России, где хозяйствование велось по-новому, там выращивали товарный хлеб.

А вот отправку войск из Петербурга придержали, сославшись на сложное положение на восточном ТВД. Но они уже были и не нужны — войска противоборствующих сторон спешно окапывались по Сене и Марне, возводя непреодолимые укрепления, опутанные колючей проволокой. Фронт здесь застыл окончательно — полтысячи верст сплошных позиций. Дивизии спешно пополнялись, развертывались новые. Мобилизация коснулась и заводов — на них наращивали выпуск оружия и боеприпасов, ведь в ходе боев выяснился чудовищный расход снарядов и патронов.

В 1-ю, и в формируемую 2-ю «Русские бригады», направили свыше десяти тысяч пополнения — проживавших во Франции подданных, включая и бывших, отлавливали, и уже не спрашивая мнения, просто отправляли в военный лагерь, угрожая репрессиями, вплоть до отправления на каторжные работы. Игнатьева такое бесчеловечное принуждение поразило больше всего — ведь аристократ считал Францию вполне демократичной страной, а тут такие меры, которые даже в России никогда не применялись…

Парижские такси мобилизованы — через несколько часов тысячи «паулю» окажутся на фронте. Именно они станут той «соломинкой», что сломает хребет «германского верблюда», или приведет к «Чуду на Марне».

Глава 34

— Кайзер обещал, что мы вернемся с первым листопадом, и оказался прав, — на лицо Людендорфа наползла ехидная, но тоскливая гримаса. — Мы возвращаемся, только отнюдь не победителями.

Генерал закурил папиросу — в рейхе еще можно было купить хороший табак, но запасы уже заканчивались, и все чаще приходилось прибегать к нормированию тех или иных продуктов. Морская блокада Англии давала о себе знать — огромный торговый флот рейха бесполезно простаивал в портах, сотни судов были интернированы в нейтральных странах. Но еще больше транспортов было захвачено британскими крейсерами, что контролировали все океаны, включая льды самого северного — там тоже видели мачты с развевавшимся на них «Юнион Джеком».

Французской армии было нанесено поражение, но отнюдь не самой Франции. Наступление остановилось у предместий Парижа, взять столицу просто не хватило сил. Но зато теперь германская артиллерия превратит ее в груды щебня, и правильно сделает — крупные промышленные центры неприятеля, если невозможно захватить, следует разрушить до основания, в качестве наглядного примера для строптивых.

Возник протяженный, более чем полутысячи километровый фронт, на примерно три равные части разбитый. Первая протянулась от занятого Гавра по Сене до Руана, и дальше на Париж, что представлял огромную и хорошо укрепленную крепость. Позиции тут занимали 1-я и 5-я армии, управление последней было специально снято и переброшено на север, туда же отправились и несколько пехотных корпусов, чтобы заполнить оборонительную линию после снятия кавалерии. Сразу три германские армии — 2-я, 3-я и 4-я — занимали фронт по правому берегу Марны, а потом изгибом окружая французскую крепость Верден, до миельского выступа. А далее, в Эльзасе и Лотарингии, пройдя до Мозеля, окапывались 6-я и 7-я армии.

— Наступление выдохлось, — пробормотал Людендорф, поглядывая в оконное окно, где снаружи царствовала слякотная погода — на дворе конец октября с его дождями. Эшелоны с потрепанными кавалерийскими корпусами бесконечными вереницами шли на восток, словно гигантские шевелящиеся железные гусеницы. Нет, не на войну с русскими, которых серьезно недооценили, на пополнение и переформирование — потери ужасали. В окопной войне на западном фронте конница оказалась бесполезной — шрапнель и пулеметы буквально выкашивали лошадей. Чтобы действия кавалерии снова стали эффективными, требовался простор для маневренных действий, и соответствующая теплая погода, с конца весны до середины осени.

— Ничего, до мая пополнимся, придем в себя, а там одним наступлением сокрушим русскую армию, — мечтательно произнес Людендорф, но тут же себя поправил, теперь он осторожничал.

— Думаю, что сокрушим, по крайней мере, я сам на это сильно надеюсь. Долгое время воевать на два фронта мы не сможем, надо выбивать одного из противников. А иначе катастрофа неминуема…

Людендорф осекся — как офицер Генерального штаба он сумел сопоставить возможности Германии и ее противников, как военные, так и ресурсные. В долговременной войне поражение неизбежно — кроме железной руды и угля в рейхе нет сырья. А для ведения боевых действий требуется медь и олово, хлопок и селитра — без боеприпасов воевать невозможно. Да, запасы сделаны на полгода, максимум на год, за счет поставок сырья из нейтральных стран. Англия блокировала морские пути, но есть нейтральные страны, где многое можно купить, пусть и по завышенным ценам — напрямую примыкают Швейцария, Голландия, Дания, Норвегия со Швецией. В последней стране симпатизируют рейху, поставляют железную руду в больших объемах, но воевать с русскими не станут — блюдут нейтралитет.

Через Австро-Венгрию тоже можно получать столь нужное сырье из Италии, Румынии, Болгарии и Османской империи. Но все дело в том, что с вступлением в войны этих государств ситуация может измениться. Причем кардинально — Италия, заявившая о своем нейтралитете, ясно просигнализировала, что не желает состоять в «Тройственном союзе», и готова, если Антанта гарантирует ей широкие преференции, выступить на ее стороне. В лучшем для Германии случае, Рим будет соблюдать нейтралитет. Но итальянские политики зарятся на австро-венгерские земли больше, чем на французские колониальные владения. Но, возможно, и что-нибудь и уступят в Африке, какие то клочки, небольшие, бедные сырьем и бесполезные. Этой кости гордым потомкам римских легионеров вполне хватит.

Османы будут воевать против России, слишком велики противоречия. Тем более, Англией турки сейчас сильно недовольны — таких обид никто из них не простит. Потому император Николай держит на Кавказе корпуса — ни один из них так и не появился на восточном фронте.

Болгары и румыны будут держать нейтралитет — малым государствам начинать войну с любой «великой державой» не с руки. Может быть, если ситуация на фронте станет для Германии благоприятной, то они выступят на ее стороне, но на то мало надежд в нынешнем положении. Мало того, что Франция устояла под натиском восьми германских армий, включая «Передовую», так Россия показала свою настоящую силу.

— Они провели куда больше реформ, чем мы увидели, — покачал головой Людендорф. Австо-Венгрия получила сильный удар, почти нокаутирующий, как выразились бы «островитяне», любители бокса. Фронт союзника оказался рассеченным, 3-я армия заперта в Перемышле — вряд ли крепость долго продержится. Три армии, 1-я, 2-я и 4-я, потеряв массу вооружения и десятки тысяч пленными, откатились за Карпаты, и что самое скверное, не удержали перевалы. Русские, полностью заняв Галицию и почти всю мало-польскую территорию, уже ворвались в словацкие земли, где их радостно встретили местные славяне. Эти неблагодарные рабы (а «склавен» с немецкого переводится именно как «раб») встретили манифест царя Николая с ликованием. Тревожно за Моравию и Богемию, где чехи так же нетерпеливо ждут прихода русских корпусов. И вообще, чего скрывать — численность австро-венгерских дивизий уменьшается прямо на глазах, дезертирство среди славянских солдат растет с каждым часом, и лишь жестокие репрессии и расстрелы перед строем, пока помогают венским и будапештским политикам держать воедино расползающуюся во все стороны, как гнилая ткань, армию.