Спорим, она будет моей (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 20

— Дай ему шанс, — настаивает Влада. — Хватит уже бояться. Тебе позарез нужны положительные эмоции. Иначе… — она прикусывает язык.

— Договаривай уже, — подперев щеку кулаком, смотрю на подругу.

— Только не обижайся, — Влада проводит пальцами по моим волосам. — Я очень тебя люблю, поэтому скажу открыто. Ты быстрее сойдешь с ума от своих проблем, чем от влюбленности. Тебе нужен кто-то сильный рядом. Симпатичный Ян вполне подойдет на эту роль. Я очень-очень хочу, чтобы ты чаще улыбалась, — обнимает меня подруга.

После второго урока не иду в столовую. Есть совсем не хочется. Заглядываю к нашей уборщице, прошу поставить букет в воду до конца занятий, забираю куртку из раздевалки и выхожу на улицу.

Парни, смеясь, сбегают курить за флигель охраны. Малышня носится под присмотром своего куратора. Визжат и кидаются друг в друга снегом.

Спускаюсь по лестнице, сворачиваю за здание и бреду вдоль дорожки до дальней скамейки. Зимой сюда никто не ходит, а мне очень хочется побыть одной. Думаю над словами Влады.

— Не помешаю? — подъезжает Ян с не прикуренной сигаретой, зажатой в губах.

— С ума сошел? Увидят же!

— Плевать. Ты от нас с Ником сбежала? — чиркает зажигалкой.

— От шума…

Смотрю в его серые глаза, кусаю губы, чтобы не улыбаться. Ему длинная челка на лоб упала. Волосы касаются ресниц, мешают, он часто моргает, сдувает ее в сторону. Поддаваясь сию секундному порыву, наклоняюсь вперед и убираю ее пальцами.

— Спасибо за цветы, — говорить получается только шепотом.

У Яна мобильник начинает часто вибрировать сообщениями, разрушая зарождающуюся магию между нами. Самое время сбежать, пока я и правда не послушала подругу и не позволила случиться страшному.

Кириленко с усмешкой смотрит в экран.

— Я после вчерашнего сдуру уведомления в чате включил. Это для тебя, — протягивает мне свой телефон.

На корпусе еще держится тепло его ладони. Неловко сжимаю дорогую модную трубку в руке, вчитываясь в сообщение Соболевой. Ник требовал у нее публичных извинений. Они случились. В каждом слове читается, как она делала это сквозь зубы. Ниже народ прикалывается над ней. Мол, Соболева прогнулась и все такое. Неприятно читать.

Возвращаю мобильник Яну.

Соболева свое унижение просто так не оставит. Ладно еще мне в лицо сказать при минимуме свидетелей, а тут ей перед всеми старшими пришлось извиняться перед жертвой буллинга. Теперь точно надо ждать каких-то неприятностей.

Странно получается. С одной стороны Никита ведь заступился за меня, а с другой, это тот случай, когда не надо было привлекать к ситуации еще больше внимания.

— Расстроилась? — Ян легко считывает мои эмоции.

— Знаю, что будет дальше. Она вытворит очередную дичь, все снова станет публичным, дойдет до куратора, потом до директора. Авдеева позвонит отцу Ангелины, ее прикроют. Его девочка не может себя так вести, она принцесса, а я останусь крайняя и буду надеяться, чтобы один из главных спонсоров опять не потребовал моего отчисления, как было в шестом классе. Ян, я не зря прошу вас держаться от меня подальше. Для меня очень важно доучиться здесь. За меня никто не придет заступаться…

Понимая, что на эмоциях наговорила лишнего, подскакиваю со скамейки, чтобы уйти. Ян ловит меня за руку, высвобождаю пальцы и бегу ко входу. В дверях врезаюсь в Никиту. Он ловит меня, прижимает к себе и отводит в сторону.

— Чего уже успело случиться? Ты чат читала? — прислоняет меня спиной к перилам.

— Ян показал. Ник, спасибо, что вступился, чтобы ты там ей не пообещал за эти извинения, но не делай так больше.

— Ты совсем не умеешь принимать заботу о себе, да? Мне надо было все так оставить? Ты совсем хреново обо мне думаешь?! — начинает злиться.

Дергаюсь. Не хочу я ни перед кем оправдываться. Яну уже лишнего наговорила. Обычно я только с Владой могу делиться, уверенная, что она будет на моей стороне.

— Ник, отпусти, — требует Ян, остановившись внизу у ступенек.

Никита не слушает брата. Он ищет мой взгляд, я отворачиваюсь и снова дергаюсь, уже резче.

— Ник, твою мать! Мы договорились!

Замираю, хлопая ресницами. О чем, блин, они там договорились?

Не успеваю опомниться. Никита хмыкает на заявление брата, подтягивает меня за куртку к себе и вжимается в губы поцелуем. Наглым, взрослым поцелуем! Упираюсь ладонями в его грудь, стараясь оттолкнуть. Ерзаю, мычу, стучу по нему ладошкой. Отпускает. Глаза темные, влажные губы улыбаются.

— Придурок! — шиплю на него. Оглядываюсь, а Яна внизу у лестницы уже нет. — Ты ненормальный?! — со злости луплю по нему кулачками. — Кто тебе разрешал меня целовать?!

— Не сдержался, — ни грамма раскаяния в голосе. — Вась, ты мне правда очень нравишься…

— Засунь себе свое «нравишься» знаешь куда? — фыркнув, обхожу его, толкнув плечом.

— Да я просто не знаю, с какой стороны еще к тебе подойти! — кричит он мне в спину. В ответ получает красноречивый средний палец.

В холле врезаюсь во Владу. Подруга удивленно на меня смотрит.

— Ты чего?

— Поздравь меня, — стягиваю с плеч курточку. — У меня только что случился первый поцелуй.

Никита

Так девчонки на поцелуи со мной еще не реагировали. Она фыркает, а я как дурак стою и улыбаюсь. Нотку отчаяния словил, когда убежала. Растерялся. И поцеловал-то спонтанно, из ревности. Вижу, как она смотрит и реагирует на Яна. Это задевает, я же себе ее хочу.

Да, мы с братом договорились, что в отношении Амелиной ситуацию надо чуть отпустить и дать девочке возможность сделать выбор. Я был согласен с этим решением до той минуты, пока не поймал в ее взгляде тепло в адрес Яна. Ей важно, что он подумает. Васька может сама еще не понимает этого.

Такой выбор мне категорически не понравился, и я грубо взломал ее личные границы.

Захожу в класс. Яна нет, тени его тоже нигде не наблюдается. На меня возмущенно смотрит Влада. Встает из-за стола, идет ко мне, хватает за руку и вытаскивает в коридор.

— Никита, ты чего делаешь?

— А что я делаю? — включаю дурака.

— Вася, она… — подбирает слова. — Она ни с кем не встречается. На это есть причины. И сейчас, когда у нее стало получаться ломать свой страх, ты берешь и все портишь!

— Что за страх? — становится интересно.

— Я не могу тебе сказать. Хотела попросить, чтобы ты так больше не вел себя с ней, вот и все, — она собирается уйти.

Выставлю руки с обеих сторон от нее, чуть прижимая к стене.

— Стоять! Так не пойдет. Рассказывай, — требовательно смотрю в большие красивые глаза.

— Ник, это слишком личное…

— Ты начала уже, Влада! — рычу на нее. — Чего боится Василина?

— Влюбиться, — шепотом отвечает. — Она боится влюбиться.

— Почему? Должна быть веская причина для такой странной фобии. Я хочу ее знать.

— Ник, я правда не могу…

Беру ее под локоть и тащу прочь от класса. Влада пищит и сопротивляется. Шикнув на нее, заталкиваю в мужской туалет. Проверяю, чтобы никого не было в кабинках. Толкаю на стенку, выставив колено между ног, прижимаю к кафельной стене. Она тяжело дышит. Невольно тоже втягиваю ноздрями воздух. От нее пахнет карамелью. Приторно сладкий запах, совсем не такой, каким пользуется Амелина, но тоже прикольный. Я нравлюсь Владке. По дрожащей на груди толстой длинной косе вижу, как колотится ее сердце.

Решаю, что этим неплохо бы воспользоваться. Наклоняюсь к ее кукольному личику, стойко ассоциирующемуся у меня с героинями советских сказок, замираю в паре сантиметров от губ, покрытых блеском.

— Я жду, — выдыхаю в них. — Обещаю, это останется между нами. Я должен знать.

— Васе нравится Ян, — выдает Влада совсем не то, что я хочу услышать.

— В курсе. Ты мне совсем не это хотела рассказать, — глажу пальцами ее скулу. — Вла-да, мы уже опоздали на урок. А еще сюда в любой момент могут войти.

— Не могу, — пищит девчонка, вжавшись в стену. — Если хоть кто-нибудь в лицее узнает, ей жизни не дадут. Та же Соболева.