Ключ, перо и самоцвет (СИ) - "Sophonax" - Страница 37

За раздумьями о том, как исправить ситуацию, Нар-ху пропустил пару фраз, после которых спор перешёл на повышенные тона. Тон-халл орал что-то о независимости Нуттила и неприкосновенности внутренней политики.

У губернатора перья в волосах встали дыбом, когда он понял, о чём речь. Мать честная! Да он же сейчас до отделения области докричится! Глупый дурак! Нар-ху подозревал за командиром подобные настроения, но надеялся, что тому хватит ума не развязывать войну на почве сепаратизма.

К счастью, дипломатический скандал был прерван спикировавшим сверху орлом. Людям пришлось посторониться и разойтись, чтобы освоить ему место. Весь в земле и пыли, с окровавленными лапами, он произвёл на собравшихся неизгладимое впечатление. Орёл повернул голову к верховной жрице, и из его клюва прямо ей в руки упала мантия дознавателя. Затем птица обернулась к губернатору и уставила на него свой большущий глаз.

— О, богиня! Что с вами произошло? — спросил Нар-ху озабочено, узнав своего недавнего гостя.

— Этот вопрос нужно задать вашим людям, они пытались меня арестовать! Меня, имперского дознавателя! — телепат выплеснул всё напряжение в этой негодующей фразе. Голос его дрогнул от волнения и усталости, но он не обратил на это никакого внимания.

Один из жрецов опомнился и подбежал к гигантской птице, чтобы залечить её раны. Орёл кивнул ему в знак благодарности, почувствовав, как по лапам разливается живительная энергия. Релла отмерла и вздохнула с облегчением. С момента передачи мантии она стояла ни жива ни мертва. Слишком уж шокирующим было внезапное появление коллеги.

— Это всё какое-то недоразумение, да, я велел охране проводить вас в особняк, но это не было приказом об аресте, клянусь должностью! — Нар-ху поспешил оправдаться. Клятва его была искренняя, он действительно не отдавал приказов подобным образом. Но дознавателя это не убедило.

— Смелое заявление, но подтвердите ли вы его, если с вас снять ка-фелы?

— Что? Помилуйте, это обычные украшения! — губернатор растерянно улыбнулся.

— Тогда вам не составит труда с ними расстаться. Я жду. — Настоял Оис.

Повисла неловкая пауза. Конечно же Нар-ху не мог снять свою прекрасную диадему. Это было бы полнейшим безумием, сдаться на милость телепата. Признаться в ношении незаконных украшений он тоже не мог. Оставалось только гнуть свою линию.

Молчание затягивалось.

Мужчина перевёл взгляд. Тон-халл, обладая такими же камнями, смотрел в сторону, будто суть разговора его не касалась. Экипированные птицы за его спиной перетаптывались в нерешительности. Их стальные когти неуместно позвякивали в образовавшейся тишине.

Напротив, выжидающе сложив руки на поясе, стояла Релла. Церковники за её спиной беспокойно переглядывались. Нар-ху заметил, что в толпе помимо священников собралось довольно много горожан. Часть лиц была ему знакома. Плохо. То были важные люди, которые могли повлиять на настроения народа.

Взгляд вернулся к дознавателю. Тот выглядел сосредоточенным. Похоже, он тоже осознал статус собравшихся. Если телепат сейчас закатит речь, то будет услышан почти всеми крестьянскими старостами. Не говоря уже о мастерах ремесленниках и просто рабочих. Очень опасная перспектива.

Нар-ху не стоило более медлить, но он не знал, какой здесь можно дать ответ. Поэтому Оис его опередил. Он тяжело вздохнул и обратился к толпе.

— Видите? Вашему губернатору есть, что скрывать!

Люди согласно кивнули. С чего бы невиновному человеку бояться снять простенькое украшение? Если только оно не прольёт свет на его враньё. Некоторые, не стесняясь, высказали своё мнение.

— Да, я согласен. Это крайне подозрительно, — ответил Оис на реакцию горожан, — и мне есть, что сказать по этому поводу.

Здесь орёл переместился в центр между двумя враждующими группами и распушил перья, придав себе внушительности.

— Слушайте все! — его голос стал громче, — Там за стенами томятся никакие ни бунтовщики и не грабители!

Оис расправил крыло, указывая в сторону тюрьмы. Люди обернулись за спину, чтобы проследить за направлением. Там их встретили круглые и растерянные глаза стражей-ястребов.

— То всего лишь храбрые ребята с активной гражданской позицией, которым не повезло сунуть клюв в дела дворян. Возможно, для кого-то это станет сюрпризом, но на днях я получил доказательства того, что всеми нами уважаемый губернатор промышляет отъёмом и расточительством государственной имперской собственности. Он и его сторонники, не будем сейчас уточнять имён, годами присваивали распределительные доли, положенные славным гражданам Нуттила. Мало того, негодяи распродавали богатства нашей страны в Срединных Землях. [4]. Снабжая тем самым недружественные народы!

Оис взял короткую паузу, давая толпе переварить услышанное. Жрецы вникли в ситуацию раньше всех, принимая их жаркие объяснения, горожане заохали и начали задавать вопросы.

У Нар-ху глаза на лоб полезли. Он не ожидал, что дознаватель решится так круто обозначить свою позицию. Да ещё и выступит с прямыми обвинениями. Оно, конечно, правда, но с этим уже ничего не сделаешь.

Оис тем временем продолжил, заявив что-то про несправедливый арест свидетелей. Нар-ху набрал в грудь побольше воздуха и заорал, стараясь прервать угрожающую ему тираду.

— Вздор! Вот уж не ожидал от вас, уважаемый! Где вы набрались этой чуши?

К его везению, телепат запнулся от внезапного выкрика и не смог сразу ответить на столь лёгкий выпад.

— Вы бы поменьше всяких проходимцев слушали. Они вам что угодно скажут и вообразят, лишь бы от ответственности уйти. А вы ведётесь как дитя малое! Стыдно!

Толпа снова зашепталась, и губернатор почувствовал облегчение от того, что его простенькое замечание возымело эффект. Переход на личности и обесценивание — не самые лучшие аргументы, но они заставили людей сомневаться, и то хорошо.

Релла смену настроений среди недовольных тоже уловила. Она оценила обстановку и решила, что пора вмешаться.

— У церкви нет причин не доверять дознавателю! — заявила она во всеуслышание, — Наши жрецы знакомы со многими в этом городе, и с невинно схваченными в том числе. За всё наше знакомство мы не заметили никаких дурных помыслов за этими людьми. И уверена, родственники несчастных подтвердят нашу правоту.

— Скажите, ну, неужели мы ошибаемся? — обратилась птица к родне арестованных. Та нестройным хором поспешила защитить детей, братьев и сестёр.

Пока жрица взывала к сердобольным гражданам, Тон-халл обратился к губернатору. Он приблизился почти вплотную и, слегка наклонившись, заговорил.

— Нам нужно это остановить, иначе её святейшество до нашего смещения сейчас договорится.

— Вижу, — кисло отозвался Нар-ху. Он и без генерала понимал всю серьёзность ситуации, но не имел ни малейшего понятия, что здесь можно предпринять. Должно быть, Тон-халл понял это, очень уж хмурый вид был у чиновника, и решил действовать самостоятельно.

Он разочарованно хмыкнул, обходя губернатора. Чиновник всегда казался ему излишне мягкотелым. Тон-халл никогда не одобрял всех этих плясок вокруг империи. Ему виделось крайне унизительным предавать своё кровное наследие ради еды и спокойствия. Дворянам Нуттила следовало бы защищать свою свободу, а не пускать захватчиков в города. Объединившись, представители древних семей смогли бы отстоять родные земли. А если и нет, то для воина не существует лучшей смерти, чем над полем боя.

С точки зрения генерала, происходящее зашло слишком далеко. Тон-халл вышел вперёд и обратился, скинув мантию. Пусть на нём не было брони, но фигура огромного белоголового орла выглядела весьма устрашающе.

Командующий стражи расправил крылья, выгнулся и встал на дыбы, начиная речь. Угрожающая стойка продлилась всего мгновение, но этого хватило, чтобы вогнать толпу в трепещущее молчание.

— Довольно! Прекратите этот балаган! Вы, граждане Нуттила, разве вы не видите, как эти имперские прихвостни манипулируют вами? Они очерняют ваших господ, чтобы безраздельно властвовать этими землями! Власть — вот всё, что их интересует!