Балтийские комбинаторы (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 15

— И в чем вы видите выход из столь нелицеприятного положения? — согласно покивав головой в ответ на несколько эмоциональную речь друга, поинтересовался Протопопов.

— Ох, лучше вам не знать, к чему я в итоге пришел. Мне даже самому от собственных мыслей становится боязно, когда я вновь и вновь прокручиваю в голове единственно возможный вариант нашего подъема в этой сфере деятельности. Потому, вместо океанского флота я принял решение поперво́й сосредоточиться на речном и каботажном, где у нас ситуация складывается куда как лучше. И местами даже превосходно. Должен отметить, там нашлось на что ориентироваться даже нашему Невскому заводу, который мы уж сколько лет пытаемся привести к идеальному состоянию с точки зрения организации процесса производства!

— Интересно, интересно, — аж немного подался вперед совладелец завода. — И кто же это оказался куда более прытким, нежели мы? Небось, Балтийский завод?

— Вы удивитесь, но это мелкая, я бы даже сказал, мизерная верфь на берегу Волги в Затоне близ Саратова. По своему внешнему виду она напоминает некое нагромождение грязи и палок, не имея, ни одного крытого здания, кроме пары небольших деревянных срубов, ни значительного парка станков. Однако процесс сборки нескольких унифицированных моделей барж из заранее сделанных и доставленных заготовок на ней отлажен до такой степени, что диву даешься. И ведь не скажешь, что трудятся там исключительно мастера-корабелы. Нет. Обычные мужики из числа местных крестьян, что ищут подработку после летней страды. Просто конструкция судна и сам процесс его сборки отработаны от и до, столь досконально, чтобы всё понял даже полный дурак. Там даже на каждый уникальный лист обшивки имеется свой шаблон, по которому можно постоянно сверяться. Ну и мастера для присмотра за постройкой поставлены грамотные. Объяснять умеют. Что словом, что затрещиной. Вот и нам такое же будет потребно, когда настанет пора ставить на поток небольшие суда для каботажного плавания, водоизмещением этак в 1000 тонн. Нынче-то основу, что балтийского, что черноморского, что каспийского, парка прибрежных пароходов составляют совсем малыши в 300-700 тонн водоизмещения, что обусловлено, либо их доступностью частному покупателю, либо принадлежностью к речной колесной братии, где большие размеры смерти подобны. Лишь Нобели на Каспии, да единицы крупных купцов на Черном море перешли на более крупные суда. Для них бы всех, по-хорошему, сварганить проект единого судна класса река-море, как это случилось в будущем. Но прежде потребуется вложить столь колоссальные силы и средства в подъем уровня считающихся судоходными рек, что оторопь берет. Потому, пока нам следует остановиться и отработать необходимые технологии на предлагаемых мною к производству каботажниках. Раз уж купцы уже могут позволить себе приобретать подобные суда, пусть покупают и дальше. Нашей же главной задачей будет сделать их изначально двойного назначения, чтобы в час нужды каждый легко преобразовывался бы, либо в полноценный десантный корабль, либо в канонерку, либо в минный заградитель. — Каким-то образом припомнившаяся барону Иванову серия кораблей типа «Эльпидифор», построенных для флота на основе только-только появившейся на свет одноименной шхуны, навели его на мысль возложить создание десантного флота на плечи отечественного купечества, дабы сберечь казенные средства. Заодно и маскировка его наличия выходила знатной. Плюс на таких судах имело смысл отработать внедрение сварки в отечественное судостроение, благо в Швеции уже год как существовала компания «ESAB», начавшая свой путь с производства сварочных электродов и организации судоремонтных работ. Не знать же столь именитую компанию мог лишь человек ни разу не покупавший ничего для сварки. Иван Иванович в свое время покупал. Потому и начал свой поиск потребных сварочных материалов и оборудования со Швеции, лишь после обнаружив немалое количество отечественных специалистов и их разработок, что ныне потихоньку осваивались в одном из цехов Невского завода. — Причем для Каспийского моря, с его нефтяной индустрией, следует делать сразу теплоходы, тогда как для прочих морей все еще более актуальны пароходы. И все это предстоит проверять на практике именно вам, Николай Николаевич! Понимаете теперь, отчего я имею столь радостное настроение? — расплылся в полной довольства улыбке барон, одновременно оценивая сделавшееся кислым выражение лица собеседника.

— И кто же там за умелец такой, что удосужился все так организовать? К кому за консультацией-то обращаться? — не обрадовавшись подобной работе, но осознавая ее крайнюю необходимость, уточнил немаловажный вопрос Протопопов.

— Хотите верьте, хотите нет, но это наш отечественный специалист по устройству всего, что связано с нефтедобычей и нефтепереработкой, а также гений в области стального строительства зданий и сооружений. Владимир Григорьевич Шухов, главный конструктор и главный инженер в компании… э-э-э… как ее там, — почесал он в задумчивости голову. — В общем, что-то там инженера Бари. Я на него вышел совершенно случайно, когда изыскивал возможности скорейшего накопления капитала при минимуме затрат. И только после припомнил про Шуховскую башню в Москве, что некогда обеспечивала теле— и радиовещание. Оценив же его былые проекты и возможности, я через наш банк подкинул ему задачу по расчету устройства нефтепроводов с учетом применения сварки, а не на резьбовых соединениях, как делают сейчас, опять же по его методике. Плюс, Витте выдал от лица государства этой инженерной конторе заказ на огромный проект по устройству целого промышленного кластера и города вокруг будущей Волховской гидроэлектростанции. Ну и привлекли данного самородка к проектированию задуманной мною модели судна. Пусть он не является профессиональным инженером-кораблестроителем, ему в голову приходят гениальные идеи по упрощению, ускорению и удешевлению производства. Но да в этом вы сами сможет убедиться, когда начнете общаться с ним на постойной основе. А я тем временем постараюсь сосредоточить все свое внимание на гидроэнергетике с нефтяной сферой, что неотрывно связаны с развитием нашего речного хозяйства, жалкое состояние которого имеет значительное влияние на внутренние цены практически всего, — завершил он свою речь под клацанье дверной ручки.

— Ванечка, Николай Николаевич, как вам не стыдно! — открыв дверь и зайдя в гостиную, попеняла обоим Наталья Федоровна. — Вместо того, чтобы наслаждаться заслуженным отдыхом, вы опять секретничаете! Ну, нельзя же так, честное слово! Хоть бы в шахматы сыграли! — Самолично вкатив в гостиную уставленный всем необходимым чайный столик, она принялась хлопотать вокруг обоих мужчин, исполняя роль заботливой хозяйки.

— А как идут дела у Машкова, Виктора Федоровича? — по понятным причинам отложив прежнюю тему беседы в сторону, поинтересовался барон у Протопопова. — Насколько мне известно, вы брали его на борт «Славы», когда вели свой героический крейсер на Балтику. И, полагаю, имели немало времени для общения с одним из наших главных поверенных в делах Абиссинии.

— Совершенно верно, — сделав глоток великолепного чая и благодарно кивнув хозяйке, подтвердил отставной моряк. — Беседы мы с ним вели частые и продолжительные. За прошедшие годы он успел объездить все провинции этой далекой страны, зачастую, терпя во время своих путешествий немалые лишения. Порой, лишь добротная охрана уберегала его от гибели в пасти дикого зверя, либо же от копий дикарей, с чьими землями граничит Абиссиния на западе и юге. Да и недуг, сваливший негуса Менелика II более двух лет назад, несколько пошатнул его позиции в этой стране на фоне активности проявляемой нашими английскими, немецкими и французскими конкурентами. Однако, устроенные им на землях провинции Каффа, опустошенных прежними междоусобными войнами, кофейные, финиковые и банановые плантации, наконец, спустя столько лет, начали давать действительно достойный урожай. Не чета собираемому с дикоросов. Правда, с доставкой зерен кофе до Асэба все еще имеется большая проблема, а сухофрукты тащить дальше Аддис-Абебы вообще лишено смысла. Слишком уж накладно выходит. С тем же кофе нас сейчас спасает только местная неимоверно дешевая рабочая сила, сильно подешевевшее в Европе серебро, идущее в оплату абиссинцам, и система промежуточных складов обеспечивающих и обратную загрузку носильщиков тоже. О скором же проведении железнодорожных путей не то что до Каффы, а даже до Аддис-Абебы говорить пока не приходится. Французы с англичанами попытались, но смогли преодолеть что-то около двухсот верст за 10 лет из почти восьмисот необходимых. И, по словам Машкова, предприятие их находилось на грани самоокупаемости, если не сказать хуже. Тут, хочешь — не хочешь, а задумаешься о возможной потере солидных капиталовложений, тем более что имеется немало прочих мест и проектов, также требующих немалых финансовых вливаний. Причем куда более важных и нужных нам. Потому он, вроде как, собирался все еще раз проверить и впоследствии вынести на наш суд возможность вхождения в этот совместный проект наших заклятых друзей. Да, пусть конечным пунктом будет французский порт Джибути, пустить туда каботажник для связи с Асэбом выйдет куда дешевле пробивания своего железнодорожного пути через гористую местность султаната Аусса, что расположен между Асэбом и Абиссинией.