Нам нельзя (СИ) - Лукьянова Виктория - Страница 5

Криво улыбаюсь, увеличивая снимок Станислава Валерьевича, подмечая, что его глаза даже на фотографиях производят гипнотический эффект. Всматриваюсь в его лицо, неожиданно ловя себя на мысли, что я слишком усердно изучаю мужчину. Будто бы любуюсь.

Трясу головой, отгоняя мысли. Я не любуюсь. Просто он красавчик. С этим не поспоришь.

Быстро пролистываю галерею, не вчитываясь в подписи, которые подготовили журналисты, освещая мероприятие. Имена, имена, имена. Плевать.

Плевать до тех пор, пока не вижу постороннее лицо. Его не должно быть здесь. Потому что я не знаю, кто этот парень, но стоит мне увеличить фото, как все становится на свои места. Лукавый взгляд зеленых гипнотических глаз, хитрая улыбка. Он — копия своего отца.

Арсений Самойлов. Девятнадцать лет.

— Ничего себе, — шепчу под нос, не веря собственным глазам.

У Станислава Валерьевича есть сын, и, судя по тому, что я нахожу после, Арсений — единственный ребенок. С его матерью Самойлов не состоял в браке, но прожили они вместе довольно долго. Теперь сын то живет с отцом, то в собственной квартире, или навещает мать, которая три года назад перебралась заграницу. Куда-то в Италию, и я нахожу несколько снимков Арсения с лазурного берега. Наверное, там и живет его мать. Найти его профили в соцсетях несложно, если знать, кого именно искать. Он даже не скрывается — все на виду. Путешествия, новые машины, кутеж в каком-то баре. Парень живет на полную катушку, и я немного завидую. Завидую тому, что кто-то умеет расслабляться, а все мои попытки отпустить ситуацию заканчиваются нарастающим давлением извне. Не одно, так другое загоняет в тоску.

Смотрю на свежий снимок парня, который тот загрузил буквально час назад из какого-то клуба, и морщусь. Его не было на свадьбе. Не одного упоминания, что сегодня его отец женился на известной киноактрисе. Будто того и не существует. Хотя в этом мы похожи. Вот только меня не существует в жизни матери, а Арсений сам выкидывает из своей жизни отца.

Пожалуй, мне стоит помнить о существовании Арсения. Кто знает, вдруг мы пересечемся когда-нибудь. Но пока все, что я хочу, так выбраться из остывающей воды и лечь спать.

Сегодня был тяжелый день. Завтра будет только хуже.

— Не сутулься, — шипит в ухо тетя и проводит ладонью между лопаток, будто пытается выпрямить и так прямую спину. Но я все равно свожу лопатки, задираю подбородок, показывая всем своим видом, что слушаюсь тетю. Та удовлетворенно кивает и шагает вперед, я же следую за ней, стараясь не прожигать взглядом в затылке родственницы дыру.

С прошлого дня у нас как-то все разладилось. Она в очередной раз ткнула меня в собственные слабости. Я в очередной раз подавилась ее словами, а ответить так и не смогла. Сегодня не тот день, чтобы продолжать наши споры. Поэтому одергиваю серый сарафан и стараюсь не отставать от быстрого шага тети. Такой наряд, который вполне устроит тетю, я выбрала не случайно. Пусть меня видят настоящей, а то платье, что прислала мама для свадьбы, я благополучно отправила в мусорное ведро. Не важно, сколько оно стоило или что было дизайнерским. Я просто не хочу иметь ничего общего с женщиной, которая даже не замечала моего присутствия.

На мгновение тетя останавливается перед высокими дверьми роскошного ресторана. Я тоже задираю голову, чтобы рассмотреть фасад здания, подмечая каждую деталь. Место отличное, тихое и красивое. У Самойлова явно есть вкус. Думать, что этот ресторан выбирала мама, не хочу, потому что придется хвалить ее заслуги. Я пока еще слишком сильно злюсь на нее.

Впрочем, я всегда злюсь на нее.

— Идем, — говорит тетя и первой входит в здание. Я торопливо следую за ней, нервно поправляя платье. Оно скромное и недорогое. Самое то, чтобы показать настоящую разницу между мной и матерью. Пусть Самойлов увидит, что его жена не очень-то часто вспоминает о дочери.

С прошлой ночи все больше ловлю себя на мысли, что не желаю, чтобы она была счастлива. Даже если их чувства взаимны и Станислав Валерьевич без ума от этой женщины.

Мы входим в ресторан. Нас встречают учтивыми улыбками и провожают к столику. Странно. Мне казалось, гостей будет намного больше, с учетом того, что вчера на свадьбе было не меньше сотни человек. Сейчас же я вижу лишь маму и ее нового мужа. Всё.

Меня охватывает паника. Я так надеялась спрятаться за чью-нибудь спину, лишь бы не видеть их лиц, но теперь получается, что окажусь перед ними как на ладони. Коленки начинают дрожать, когда мы приближаемся к столу.

Нас приветствует Станислав Валерьевич. Он поднимается из-за стола, протягивает раскрытую ладонь тете. Та, конечно же, уже вошла в роль приветливой родственницы. Лучится счастьем, мило улыбается и жмет его руку.

— Спасибо за приглашение.

От ее елейного голоска меня подташнивает. Но все свое недовольство я могу лишь засунуть куда подальше и скопировать то же самое милое выражение на собственном лице.

— Здравствуйте, — шепчу, посматривая на вышедшего вперед Самойлова. Он и мне протягивает руку, но вместо пожатия кладет ладонь на плечо и подталкивает к столу. Возможно, у меня на лице все написано. Я хочу уйти, да как можно скорее. Он уже раскусил меня и видит, с каким нежеланием я сейчас нахожусь возле них.

— Я так рад, что вы приехали.

Тем временем мама привстает, чтобы приобнять сестру. Все их движения нарочито выверенные. Видимые касания, натянутые улыбки, отрепетированные фразы. Все настолько пропитано ложью, что я невольно морщусь. Благо никто не видит.

Опускаюсь на отведенное мне место, кладу салфетку на колени и надеюсь, что за весь вечер они будут так увлечены «разговорами», что не посмотрят в мою сторону. Самойлов садится по правую руку от меня, через одно пустующее место. Тетя сидит напротив и может контролировать все, что я буду делать или говорить, но пока ее внимание сосредоточено исключительно на сестре и на ее муже. Она начинает нахваливать ресторан, прошлый банкет, и в таком режиме проходят следующие минут пятнадцать. Перед нами ставят тарелки с изысканными блюдами, старшие разговаривают о прошедшем празднике, тетя растекается в комплиментах и едва ли не боготворит Самойлова, который, впрочем, держится очень даже хорошо, а мама… На маму я не смотрю. Не знаю, как объяснить. Мне сложно думать о ней. Сложно находиться рядом. Даже ее голос доставляет мне неудобства.

Все слишком сложно.

Я же старательно поедаю первое блюдо, надеясь, что хотя бы так не привлеку внимание взрослых, но не тут-то было. Ко мне обращается Станислав Валерьевич.

— Элла, — произносит мое имя так, что кожу покрывают мурашки, — я слышал, ты в этом году будешь поступать. Уже выбрала учебное заведение?

Отрываюсь от созерцания тарелки и кошусь в его сторону.

Он смотрит на меня, ожидая ответа. Тетя затихает и тоже смотрит в нашу сторону.

— Да, конечно, — быстро киваю, отводя взгляд. — Рассматриваю несколько вариантов…

— Мы уже присмотрели парочку вузов. Будем подавать документы, — в разговор вклинивается тетя, делая акцент на «общих» заслугах. — У Эллы очень высокие баллы, так что думаю, бюджетное место нам обеспечено.

— О, это же отлично, — хвалит Самойлов, смотря теперь на тетю. Он правильно понимает правила игры. Она — ведущий игрок, я же… блин, я размазня, которая даже не может ответить. — И куда будет поступать Элла? У меня сын учится в академии, правда, на коммерции, но я могу помочь, — он делает недвусмысленный намек, что готов взяться за мое будущее.

Я вспыхиваю и смотрю на тетю. Она терпеть не может, когда кто-то пытается отобрать у нее власть. Даже такую власть, как надо мной. Но тетя в этот раз помалкивает. Закуситься с человеком, у которого есть куча денег и реальная власть, ей не по зубам.

— Было бы неплохо, — отзывается она, улыбаясь. — Сейчас так сложно поступить на бюджетное место, даже если высокие баллы. Сами же понимаете.