Нижний мир (СИ) - Стоев Андрей - Страница 5

— Знаешь, я как-то не рассматривала это с такой стороны, — озадаченно сказала Ленка. — Но и отрицать не могу, хотя меня не оставляет чувство, будто что-то здесь не то. Но вообще-то всё так, как ты говоришь.

— Давай сейчас поговорим о тебе, Иван, — продолжал я. — Ты родился младшим сыном кузнеца, который вряд ли мог рассчитывать на наследство.

— Ну, батя меня совсем голым на улицу бы не отправил, — неуверенно возразил Иван.

— У тебя два старших брата, не думаю, что тебе много бы досталось.

— Вряд ли много, — со вздохом согласился Иван.

— Теперь посмотри на себя — ты одарённый, по окончании Академиума для тебя реально получить пятый ранг. У тебя две красавицы-жены, и обе одарены не меньше тебя. Вы все через три года станете дворянами, а годам к сорока у вас есть хорошие шансы подняться до Старших и основать свой дворянский род. Я как был, так и остался главой дворянского семейства, а вот ты почти к такому же положению скоро поднимешься от младшего сына деревенского кузнеца. И кто тут может говорить о везении?

Иван в некотором ошеломлении завис, а девчонки с удивлением друг на друга уставились.

— Но ведь баронство-то ты получил? — наконец вспомнил он.

— Я бы не назвал таким уж везением нищее баронство, которое на меня повесил папа римский, — возразил я. — В котором к тому же пришлось воевать, потому что половина его была захвачена соседями. А ещё туда придётся вложить минимум триста тысяч гривен, при этом есть довольно высокая вероятность, что у меня через некоторое время это баронство отберут, и все вложенные деньги пропадут. В принципе вполне возможно, что его удастся сохранить и превратить в процветающее, но это будет совсем непросто. Если бы была возможность отказаться от этого баронства без последствий, то я бы, наверное, так и сделал.

— Знаешь, Кеннер, это какой-то очень неожиданный взгляд на вещи, — сказала Смела. — И кстати насчёт дворянства — нам всем нужно стать Старшими, чтобы основать свой дворянский род?

— Достаточно одного Ивана, — ответил я. — Если же Старшим станет не он, а кто-то из вас, то будет немного сложнее. Например, если Старшей станешь только ты, то ты будешь основательницей рода Беркиных-Сельковых, а вот дети Дары дворянами не будут.

— А если мы с Иваном оба станем Старшими — это будет род Сельковых или Беркиных-Сельковых?

— По умолчанию считается, что главой семейства является мужчина, так что это будет род Сельковых. Но если вы при регистрации в дворянском реестре впишете главой семейства тебя, то это будет род Беркиных-Сельковых.

Будущая дворянская семья в полном составе погрузилась в размышления. Тут нам как раз принесли горячее, и мы в тишине принялись за еду.

— А скажи, пожалуйста, Кеннер, — наконец, заговорил Иван, отодвигая от себя пустую тарелку, — почему ты думаешь, что мы станем Старшими?

— Я так не думаю, — покачал я головой. — Откуда мне это знать? Я думаю, что у вас хорошие шансы, но зависит это только от вас. Способностей у вас достаточно, и если хватит воли, то обязательно станете.

— Я вот этих заходов насчёт воли вообще не понимаю, — нахмурился Иван. — Много нам про это говорят, но какая-то чепуха получается. Вроде как нужно просто сильно захотеть, и всё будет.

— К хотению воля вообще никакого отношения не имеет, откуда ты это взял? — удивился я. — Не помню такого, чтобы нам что-то говорили насчёт того, что захотел, и всё будет.

— Ну может я немного не так понял, — смутился Иван. — Вроде там было, что нужно делать что не хочешь, ну или захотеть это делать.

— Нет, хочешь ты что-то делать или нет — это совсем неважно. Если ты заставляешь себя что-то делать, то ты всего лишь себя заставляешь, и не более того. Воля здесь совершенно ни при чём. Ну то есть, такие вещи тоже помогают развить волю на начальном этапе, но прямой связи нет. А вот насчёт именно воли… давай я пример из своей жизни приведу. Был у меня в жизни случай, когда Ольга Ренская на меня давила, а я отказывался сделать то, что она хотела. Если бы я хоть на мгновение допустил, что я это сделаю, то это было бы просто упрямство. Но у меня не было никаких сомнений, что я делать это не стану, даже если умирать буду, и вот это была уже воля. Очень тяжело сопротивляться, когда Высшая начинает давить, потому что у них-то как раз воля стальная. И случись мне допустить хоть малейшую возможность сдаться, она бы это обязательно почувствовала и обязательно меня бы додавила. Понимаешь, воля — это абсолютная уверенность, что всё будет так, как ты хочешь. И если эта уверенность у тебя есть, то всё действительно так и будет. У меня тогда уверенности оказалось больше, чем у Ольги.

— Вот ты сказал «будет так, как ты хочешь». Значит всё-таки воля — это когда хочешь что-то сделать?

— Нет, не так. Мне просто сложно точно сформулировать. Воля — это когда ты делаешь то, что считаешь нужным, и абсолютно уверен, что это будет сделано именно так. Хочешь ты при этом, или не хочешь — это вообще неважно.

— И что — это действительно так просто? — удивился Иван.

— Это сказать просто, — засмеялся я. — Попробуй этого добиться. Если получится, то ты в тот же момент станешь Высшим.

Иван вздохнул. Свои шансы стать Высшим он явно оценивал не очень высоко.

— Вот такими настроениями ты и разрушаешь свою волю, — заметил я.

Ваня поморщился и решил срочно перевести неприятный разговор на что-нибудь другое.

— Ты, кстати, ещё раз жениться не собираешься?

— «Кстати» — это в смысле для развития воли? — засмеялся я. — Нет, сказать по правде, я плохо представляю, как можно с несколькими жёнами жить. У вас-то как — нормально получается?

— Нормально, — сказали девчонки в один голос и слегка порозовели.

— Вот, — сказал Иван. — Втроём гораздо веселее.

— Ну да, конечно. А уж как впятером весело, просто обхохотаться можно, — согласился я. — Спасибо, но всё же нет, у меня и без того веселья хватает. Да и не такое у меня большое сердце, чтобы любить сразу нескольких женщин. Мне Лены достаточно, у нас с ней идеальная сочетаемость. Как у винтика с гаечкой.

Ленка отреагировала на аллегорию презрительным фырканьем.

— Так на винтик можно ведь и несколько гаечек накрутить, — засмеялась Дара, бросив игривый взгляд на Ивана. — Главное, чтобы винтик был длинный.

Иван покраснел.

— В жёны лучше брать немую, — в сердцах сказал он. — А ещё лучше вдобавок и глухую.

— Терпи, Иван, женщины, они такие, — философски заметил я. — Закаляй характер. Я вот закаляю, уже почти закалил.

Иван насупился и сосредоточил всё своё внимание на куске окорока.

— В самом деле, Кеннер, — сказала Дара, — вы, конечно, извините, если это неуместно. Мы в вашу личную жизнь вмешиваться не хотим, но просто интересно. Вот взять Анету из второй группы — видно же, что ты ей нравишься, и она была бы не против. И с Леной они подруги. Чем она тебя не устраивает как жена?

Я вздохнул. Можно было бы, конечно, закрыть эту тему, как личную, но они же и дальше будут фантазировать. Проще уж объяснить.

— Понимаешь, Дара, если чисто гипотетически я решил бы взять вторую жену, то Анета и в самом деле была бы самым подходящим вариантом. Вот только мне никто не позволит на ней жениться. Алина считает, что Анета когда-нибудь станет Высшей и будущей Матерью рода, поэтому её никогда и ни за что не отдадут в другую семью. У Алины такие планы были раньше, когда наша семья ничего собой не представляла. Она в то время планировала, что я женюсь на Анете, и наша семья вольётся в род Тириных. Сейчас мы стали слишком сильными для этого, и совершенно очевидно, что под Тириных мы не пойдём. Так что вопрос с женитьбой на Анете для меня полностью закрыт, причём даже не мной. Я ответил на твой вопрос?

— Как у вас, дворян, всё непросто, — озадаченно проговорила Дара.

— Подожди до того времени, когда сама получишь наследственное дворянство и будешь подбирать пару для своего ребёнка, — пообещал ей я. — Вот тогда сама посмотришь, как это непросто у дворян. Например, не думаю, что ты обрадуешься идее отдать свою одарённую дочку-дворянку в мещанскую семью.