В унисон (СИ) - Михевич Тэсс "Finnis_Lannis" - Страница 11

– Я тут вспомнила, что хотела показать тебе свою коллекцию черепов, – выдавила она спустя некоторое время.

– Звучит заманчиво, – ответил Хидео, пытаясь казаться бодрым.

На самом же деле его обдало жаром, словно пламенем свечи. Кровь прилила к лицу, и Хидео стоило неимоверных трудов вновь стать спокойнее.

– Ну, раз уж сегодня у нас вечеринка, то, возможно, мы могли бы сделать это завтра, – Мичи чему-то усмехнулась, наклонив свою голову как можно ниже.

Смотрела прямо на него подобно хищной лисице.

– Ох, не успеваю я выйти из одной авантюры, так ты тут же вталкиваешь меня в другую, – Мацумура засмеялся, от всей души надеясь, что она не заметила его дрожи в голосе.

Смех был скорее истеричным, нежели нормальным. Парень быстро прервал его, понимая, что слёзы выступили на глаза.

Так много времени с девушками он еще не проводил. В его жизни всегда на первом месте стояла учеба и манга, немного ниже располагался Генджи, а в самом низу [на дне] покоились забавы и многолюдные вечеринки.

Идея с вечеринкой казалась ему новой и интересной, но в то же время его не покидал страх перед неизведанным.

Странным, опасным, непредсказуемым.

Но Мичи Хамада не выглядела так, словно бы могла допустить бедлам в кафе, и поэтому, отчасти он был спокоен и за неё и за себя.

– А кто будет ещё помимо тебя? – спросил Хидео.

Мичи на пару мгновений задумалась, но тут же выдала:

– А, всё по мелочи: Фумико Ёсикава – она мастер спорта по плаванию, да и поговорить с ней можно о многом; Цутому Ито – а вот он довольно застенчив. Не знаю, почему я его позвала, но он добавляет некоторую харизму мероприятию; ещё, пожалуй, будут Сабуро Араи и Аюми Нагаи – они пара и всегда ходят вместе. Араи обитает в кружке оккультных наук, и я его побаиваюсь, – она резко хихикнула, – а вот Нагаи довольно разносторонняя личность и занимается несколькими увлечениями одновременно.

Значит, застенчивый, шумная, оккультный и разносторонняя. Хорошая солянка, ничего не скажешь.

– А как бы… как бы ты охарактеризовала меня? – спросил Мацумура, заглянув девушке в глаза.

Та стушевалась, отвела свой взгляд и продолжила весьма странным голосом:

– Т-ты… ты никогда не спрашивал у меня об этом.

В её голове что-то переключилось, и она поняла: что-то не так.

– Ну, конечно не спрашивал. Ты в порядке, Мич… Хамада?

Хидео заметил потерянное выражение лица у Мичи, её бегающий взгляд и подрагивающую нижнюю губу.

Он карал себя за свою слабость и оплошность, пытался привести девушку в чувство, но она словно одеревенела. Застыла, подобно истукану и внимательно глазела на пустоту перед собой.

– Ты… очень яркий человек, ты внутренне развит и самоорганизован, умён и прочен, предан, красив, мил, застенчив… с тобой можно говорить о всяком, можно говорить как об умных, так и о глупых вещах. Ты всё понимаешь и всё умеешь повернуть так, словно ты – хозяин ситуации. И ещё много всего того, чего я сейчас не в состоянии вспомнить!

Хамада закрыла свой бэнто и резко встала.

– Э-эм, в общем-то, я закончила. Приятно было пообедать с тобой, Мацумура, – она неуклюже поклонилась и не ожидая ответа, скрылась за деревьями.

Хидео понуро смотрел ей вслед и внимательно повторял сказанную ранее информацию, чтобы потом, – неважно, зачем, – воспроизвести её вновь.

※※※

После школы Хидео Мацумура вновь встретил Лили. Она шла в ту же сторону, что и он. Тащилась немного впереди, и это не мешало парню открыто её разглядывать.

Только сейчас он заметил ее красные пальцы, израненные чем-то острым и избитые, в синяках.

Её ноги были в плотных чулках, которые не позволяли даже предположить, что за ними скрывается.

Ему очень сильно хотелось окликнуть её, подозвать к себе, привлечь, обнять – но он не имел над этим власти.

Ни над чем не имел власти.

Так они и шли: она семенила впереди, изредка поправляя съехавшую с плеча желтую сумку, а он за ней, как преданный, неотступный пес. Если бы его дом находился чуть дальше, чем её, то он бы с радостью смог обогнать ее и найти повод заговорить. Но, увы, её дом находился гораздо ближе к окраине города, в то время как дом Хидео – вот здесь, под самым носом.

Парень с неохотой завернул к себе.

Дома его ждал все тот же мусор, хлам и беспорядок, из которого он выходил.

«Я обязательно приберусь завтра», – напомнил он себе и ушел в комнату.

Мичи прислала сообщение, говорившее, что она с нетерпением ждет Хидео и его друга сегодня же вечером.

Мацумура и сам забыл, что пригласил Генджи на эту вечеринку и попытался немедленно отослать ему сообщение с просьбой не опаздывать.

«Генджи, не забудь, мы должны обязательно пойти к Мичи на вечеринку сегодня».

Немного помедлил. Генджи сегодня был не в себе, стоит ли вообще его с собой брать? Мацумура не хотел ударить в грязь лицом из-за своего неконтролируемого друга. И всё же, где-то внутри парня жёг стыд и вина за то, что тот совсем перестал проводить время с Генджи. Да, он неуправляемый, да, чудаковатый, но это не делает из него чужого человека или просто знакомого.

Пристыдив себя за такие низкие мысли, Хидео нажал «отправить» и предоставил всё воле судьбы.

Огни окрасили тёмный город множеством красок, света и звуков.

Хидео вышагивал по своей пустынной улице, где ночью горел всего лишь один единственный мутный фонарь, который вот-вот должен был сломаться. Он не выносил темноты, неосознанно боялся людей, что ходили мимо него, избегал пересечения взглядами, бежал от разговоров.

Впереди него город только просыпался, здесь же – он не вставал вовсе. Умер безвозвратно и надолго. Хидео Мацумура частенько называл свою улицу мёртвой, потому что кроме него и Лили здесь больше никто не ходил. Его мать, Ёсико, часто засиживалась на работе и редко гуляла по их улочке. Сейчас, правда, пустой холодильник заставил её уйти в магазин. Родителей Лили, казалось бы, вовсе не существовало.

Каждый вечер и ночь парень внимательно следил за происходящим буйством на улицах, где постоянно было светло и весело, двадцать четыре часа семь дней в неделю. Следил и никогда не понимал, отчего люди не устают веселиться и постоянно находиться в этой суматохе? Почему им не противно видеть лица, руки, тело, ноги других людей? Хидео же мог видеть перед собой лишь трёх людей, которых знал и которым доверял.

Он представил себе Лили и Мичи. У Лили светлая аура с желтоватыми бликами, с жёлтой тенью и рефлексом; она обаятельна и игрива; находчива, полна мыслей и чувств. А Мичи – это нечто с искристой зеленой аурой без тени и рефлекса, она чиста, как небо, чиста, как свет. Её естество излучает добро, позитив и радость. Безграничную любовь. Она – зарождение света и её скорость.

[Но его слепое пятно упорно не может заметить ее свет].

А Генджи – это что-то тёмно-фиолетовое, что-то странно жуткое и глубокое, он полон тайн и предчувствий. В его объятиях трупы, а в руках кости. И даже имя фальшивка.

Мацумура услышал стук входной двери – вернулась мама из магазина.

– О Господи, ну когда же ты все это уберёшь? – воскликнула она, раздеваясь в прихожей.

– Извини, мам, но сегодня у меня другие планы.

Ёсико несколько помедлила с ответом и аккуратно вошла в гостиную.

– Опять свидание? – настороженно спросила она,

– Свидание? С чего ты взяла? – Хидео подхватил сумки и понёс на кухню.

Мама застенчиво отмахнулась, весело хохотнув:

– Я все о тебе знаю. Даже того, чего ты о себе сам не знаешь.

Хидео проводил её взглядом, а потом встрепенулся. В сознании всплыла уничтоженная манга, и ещё ужасы страшнее тех, которые его мать уже совершала.

– Мама, сможешь сегодня поужинать без меня? – просто сказал он.

– Я ужинаю без тебя уже неделю. Ничего, я привыкла.