Самый лучший комсомолец. Том второй (СИ) - Смолин Павел - Страница 6

— Больше чем уверен, что шлифовать там уже нечего, — фыркнул я. — Ну да и ладно, мне-то что?

Перешел на немецкий.

— С этой минуты и до прибытия в Берлин говорим на этом языке, исправлять мне произношение.

— Яволь, майн либе! — согласилась девушка.

— Это могла бы и на родном сказать! — фыркнул я.

Гоготнув, подрубил оборудование, взял гитару.

— Зацени! [ https://www.youtube.com/watch?v=StZcUAPRRac&ab_channel=RammsteinOfficial ]

— О*уеть! — заценила Виталина. — И это песня про солнышко?

— Язык такой, — гоготнул довольный реакцией я. — А теперь песенка про маму!

[ https://www.youtube.com/watch?v=gNdnVVHfseA&ab_channel=RammsteinOfficial ]

— Красиво! — оценила обилие «запилов» девушка.

— А теперь про приверженность социалистическим идеям!

[ https://www.youtube.com/watch?v=Ph-CA_tu5KA&ab_channel=RammsteinOfficial ]

— Настоящая бомба! — похвалила изрядно прокачавшаяся от рифов Виталина.

— Так тебе песенки петь приятно! — умилился я.

— Это потому что твои песни мне очень нравятся, и ты это чувствуешь, — с улыбкой пояснила она.

— А эта? — ехидно спросил я.

[ https://www.youtube.com/watch?v=eO4eGfL0nrQ&ab_channel=%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB%D0%95%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2-Topic ]

— На колени, значит? — вытерев выступившую от смеха слезинку, спросила Виталина.

— На колени, — подтвердил я.

— Какой же ты испорченный, — нежно приложила она меня, встала с дивана, подошла к сидящему на стуле мне и сняла с меня гитару.

Опустившись на колени, с улыбкой начала расстегивать мой ремень:

— Нам только теорию давали, но не думаю, что это так сложно.

Новая функция моей машинистки успешно разблокирована!

Когда Вилочка сходила на кухню попить водички и вернулась, довольный я заявил:

— Я бы сказал что-нибудь типа «Меня это та-а-ак вдохновило!!!», но врать не хочу — твои мягкие губки здесь не при чем. Садись за машинку, будем выворачивать наизнанку народную сказку «Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что».

— Свинья ты, Сережа! — отвесила мне девушка щелбан, была утешена поцелуем и заняла свое рабочее место.

— Название: «Про Федота-стрельца, удалого молодца»…

По пути из поликлиники, где мы сдали анализы и заодно попрощались с мамой («Да, я обязательно проверю, чтобы все вилки были выдернуты из розеток, а газ и вода — надежно закрыты!») в МИД предложил Вилке поиграть:

— Допустим я — антисоветчик до мозга костей, и сейчас предельно возмущен тем, что, прежде чем выпустить меня за границу, тупорылые совки унижают мое человеческое достоинство, заставляя сдать дерьмо и мочу. А они ведь в этом еще и копаться будут — ну не идиоты ли?

— Не просто так придумано, — хихикнув, поддержала игру Виталина. — Бывали прецеденты, когда наших за границей специально травили, но доказать ничего не удалось — мол, такими уже и приехали. В случае, если такое случится с нами, у нас на руках будут документы о том, что СССР мы покидали полностью здоровыми. Не панацея, конечно — тварям наши бумаги до одного места, но это — лучше, чем ничего.

— Что-то всегда лучше, чем ничего! — согласился я. — Но почему-то диссидентура нихрена мозги не хочет включать — в их глазах за Занавесом цветущий сад со светлоликими перворожденными эльфами, а у нас…

— Мордор! — закончила за меня Виталина.

— Он самый! — поддакнул я. — Притом что профессор Толкиен сам прямо заявлял, что никаких исторических параллелей в свою книгу не вкладывал. Это мы в предисловии к Советскому изданию «Властелина колец» и напишем, во избежание. Но у меня пока нету столько денег, а баба Катя жмётся, — пожаловался на несправедливость Системы и жадность Толкиеновского потомка, нынешнего обладателя прав. — Пофигу, все еще не торопимся — я же, по сути, только-только на рабочие мощности начал выходить. Пройдет некоторое время, наши зарубежные партнеры подобьют доходы и будут скупать у меня вообще всё. Вот тогда и заживем!

Добрались до МИДа, обменяли у дежурной бабушки мой автограф на разъяснение дальнейшего пути, в лифте доехали до седьмого этажа и зашли в нужный кабинет, по обстановке очень похожий на школьный класс. Даже доска есть! А еще здесь нашлись немного нервничающие (кроме младшего лейтенанта, она не из «ловушек», но таки из органов, поэтому психологическую устойчивость имеет) девушки из «Boney M». Эдуард Анатольевич у нас бывалый гастролер, поэтому его от дополнительного инструктажа освободили. Вот они, мои любимые поцелуи в щечку! Особо ценен поцелуй от кубинки, потому что редкость.

— Как настроение перед первыми гастролями? — спросил я.

Сначала выступят в «нашем» кусочке Берлина, потом — в ФРГ, а оттуда двинут по остальной Европе. Контракт сразу на полтора десятка концертов, альбом поступил в магазины три дня назад, и теперь продюсеры, все в мыле, выкупают свободные производственные мощности для его допечатывания. А я говорил, что двести тысяч пластинок это ничто, но разве англичане будут школьника слушать?

Дамы высказались в духе «волнуемся, но готовы блистать», и в комнату вошел МИДовский работник. Поздоровались, расселись.

— Меня зовут Леонид Матвеевич Тихонов, во время поездки я буду вашим куратором по линии Министерства Иностранных дел, — представился он, вынимая из портфеля пугающего размера стопку бумаг. — Сейчас я ознакомлю вас со спецификой работы граждан СССР за границей… — прервавшись, он обратился к кубинке. — Гермоза Гастильевна, вам тоже стоит послушать — в Европе вы не бывали, а там, увы, не так здорово, как на Кубе.

— Разумеется, Леонид Матвеевич, — без малейшего акцента выразила согласие наша «шоколадка».

Второе поколение Советских кубинцев потому что. Но на исторической родине бывала, раз Леонид Матвеевич оговорку сделал.

— Итак, в первую очередь… — начал инструктаж МИДовец, чтобы закончить его через два с половиной часа.

Судя по мордашкам, целиком уловить его посылы удалось только мне и Виталине.

— Вопросы? — без особой надежды на последние спросил куратор.

— А почему нельзя держать руки в карманах? — спросил я. — Я видел немало фото— и видеоматериалов, на которых аборигены так делали, а окружающие не спешили придавать их общественному порицанию.

МИДовец подвис, откашлялся и пошел вредному мальчику навстречу:

— Не держать руки в карманах — это рекомендация, и, если сильно хочется, или, например, холодно, можно так делать.

Люблю Вилочку веселить.

— Спасибо! — поблагодарил я. — А у меня еще вопрос есть, не совсем по теме — к кому я могу обратиться по поводу организации экскурсии в ГДР для моей школьной параллели на летних каникулах? Без меня в составе, но за мои средства.

— Это потом, а сейчас, товарищи, если вопросов не осталось, уважаемые дамы могут быть свободны, — отпустил он девушек из группы, пожевал губами на оставшуюся рядом со мной Вилку.

— Виталина Петровна крайне для меня важна, — пояснил я.

— Да, до меня доводили, — опомнился функционер. — Теперь нам нужно согласовать твою персональную программу, Сережа.

— Сразу внесу дополнительный пункт, если можно — перед посещением Германии мы заедем в Аушвиц, посетить одноименный концентрационный лагерь в целях расширения кругозора.

— Наши партнеры могут принять это за сигнал, — поморщился он.

— А нам какая разница? Обещаю за все время пребывания на территории ГДР ни одного немца не упрекать в том, что они пришли и убили два десятка миллионов моих соотечественников — часто совершенно чудовищными способами, — пожал я плечами. — Более того — конфигурации двух совершенно ублюдочных мировых войн выстраивали англосаксы, они же, кстати, саму концепцию концлагеря и придумали, не говоря уже о национализме.