Бедовый месяц (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 12

Мы тоже всей кучей притормозили, а заодно попятились, собираясь вокруг дядьки Рендела. Вообще, сбиваться в стайку было тактически недальновидно. Если придется прятаться, то мы споткнемся друг о друга и начнется куча-мала.

Распорядитель замялся, видимо, решив, будто что-то напутал.

— Как вы и велели в письме, — почти с отчаяньем напомнил он и почему-то уставился на меня, словно именно я была главным недовольным элементом. — Просторные апартаменты по соседству. С видом на горы и балконом. Одни для молодоженов, другие для их сопровождающих. Правда, номера не совсем по соседству, а в разных концах коридора… Мы, конечно, попробуем что-нибудь поменять, но вы же понимаете, высокий сезон. Все лучшие номера выкупили еще с осени.

— Что ж, видите, — кивнул муж, видимо, мысленно смиряясь с неизбежным соседством.

И что-то вдруг стало так жалко Вилсона. Было у меня подозрение, что его не просто рассчитают с позором, а вдогонку отвесят пинок под зад, чтобы летел, как гордый дракон, куда-нибудь подальше от столицы. Скорее всего в провинциальный Энтил, где можно устроиться в помощники к счетоводу или судебному заступнику даже с отвратительными рекомендациями от бывшего нанимателя. С таким идеальным почерком секретаря с руками оторвут. В смысле, просто оторвут. Руки ему для чернильного пера пригодятся.

Оказалось, что мы не просто жили в разных концах замкового крыла, нас еще разделял поворот! Напоследок тетушка Клементина шепнула, что через пару часов заглянет в гости и по-генеральски скомандовала остальным заходить в номер.

— Добро пожаловать в гостевой дом Сиал, — толкнув дверь, с большой помпой распорядитель пропустил нас в просторную гостиную со светлой стеной тканью, бежевыми портьерами и с теткой Марджери Торн на антикварной козетке.

— Мои дорогие! — С фальшиво-лучезарной улыбкой она легко поднялась и театрально раскинула руки, словно собиралась нас обоих одним махом заключить в тесные объятия. — Вы добрались! Как я рада вас видеть в добром здравии!

Здравие после ночи на постоялом дворе у нас явно было не особенно доброе. Да и отпавшую челюсть я подобрала с трудом.

— Я не стал ничего говорить о госпоже Торн, чтобы не портить сюрприз, — заговорщицким тоном пояснил сверкающий, как золотая крона, распорядитель. — Хорошего дня, господа!

Ей-богу, чем дальше в хороший день, тем страшнее сюрпризы.

Совершенно точно распорядителя спасли быстрые ноги. Он мастерски ускользнул в коридор и мягко прикрыл дверь. Скажу больше: заговорщицки подмигнул мадам Торн. Я видела, потому как в этот момент оглянулась.

В возникшей паузе из глубины номера доносились чьи-то тихие голоса. Казалось, тетка не просто заявилась к нам в номер, а еще привела с собой парочку кузенов Торнов, и те теперь соображали, как поделить на всех спальню.

— Марджери? — Филипп то ли поздоровался, то ли задал вопрос, какого демона она околачивается в апартаментах, когда мы даже до гостевого двора не успели добраться.

Мгновенно догадавшись, что ее неожиданное появление действительно произвело впечатление — быть точнее, самое унылое впечатление, — мадам заговорила с доброй улыбкой пойманного дракона:

— Не злись на Роджера. Он по старой дружбе открыл мне номер и позволил тут чуточку похозяйничать. Тереза не дала никаких указаний насчет багажа. Сундуки стояли не разобранные, и я здесь, чтобы проследить, как горничные развешивают ваши вещи.

Ничего себе выпад! Мысль, что кто-то там, в комнатах, копался в моих вещах страшно не понравилась. Понятно, что в новой жизни придется привыкнуть к присутствию слуг, но я леди Торн всего второй день, а любая привычка, даже дурная, появляется за три недели. Именно так утверждают умные книги. В них, правда, речь шла о том, как от привычки избавиться, но — уверена, — процесс работает в обе стороны.

— Ты ради этого прилетела в Сиал? — уточнил Филипп. — Сегодня возвращается в столицу?

— Ты такой шутник! — всплеснула она руками, хотя племянник-то выглядел серьезным. — К праздникам здесь собрался весь свет. Говорят, его величество приедет. Грех пропускать настолько высокий сезон. Я и так не появлялась последние пять лет.

Другими словами, запросто грешила, но именно в этом году совесть покусала и заставила прискакать в Эрминские горы. К нам под бок. Видела я, как тетку перекосило от новости, что мои родные едут с нами в путешествие. Вот до чего доводит зависть к новоявленным родственникам. Пять лет дома просидишь, а потом в горы без приглашения припрешься! Даже на костылях.

Между тем, Филипп помог мне освободится от жаркого плаща, небрежно бросил его на спинку дивана и снял пальто.

— Ты какой-то помятый, — заметила тут же тетка.

Еще бы! Поспи на раскладушке в общей зале придорожного постоялого двора. Не так еще помнешься.

— Марджери, мы рады тебя видеть, но хотим отдохнуть с дороги, — немедленно указал он направление к выходу.

Однако тетку было просто так, простыми намеками, не выставить! Она словно решила у нас окопаться.

— Так, может, согревающего чаю? — Марджери указала на кофейный столик, где стоял поднос с фарфоровым чайником и две чашки. Одна была наполовину наполнена бледненьким чайком.

— И было бы неплохо помыться, — уже прямолинейно ответил Филипп.

— В таком случае, давайте попозже вместе пообедаем! — просияла тетка. — Я уже заказала столик в ресторации на верхнем этаже. В три часа.

— Ты разве не хотела поболтать со старыми приятельницами? — вежливо спросил он.

— Они не видели меня пять лет, один день ничего не изменит. Мы с ними позавтракаем. Тереза, вы ведь не против пообедать?

— Я скажу своим родным, — с улыбкой милой дурочки объявила им обоим, дескать, решили обедать в компании, так пусть она будет большой и дружной. Надеюсь, в конце гастрономического праздника никто не подерется. — Тетушка Клементина страшно обидится, если мы не позовем их на семейные посиделки.

— Ах, Вудстоки всем составом… — протянула Марджери. — Куда их, к слову, поселили? Далеко?

— Мы живем рядом, — вынужденно призналась я. — А вы?

— В северном крыле. Там превосходные виды.

По лицу мадам было заметно, что она уже вычисляла, как переехать к нам поближе. Можно этажом выше, но непременно над новыми родственниками. Всегда приятно ходить на острых каблуках по паркетному полу, чтобы людям внизу казалось, что прямехонько в темечко забивают гвозди.

— Филипп, ты меня проводишь? — Она стряхнула с пиджака племянника ворсинку.

— Конечно, — согласился он и указал на дверь, дескать, идемте, тетушка, мне очень хочется поскорее вернуться.

— Увидимся в три, моя дорогая.

Когда оба скрылись в коридоре, «дорогая» облегченно выдохнула и с интересом огляделась. Помимо диванов здесь стоял круглый обеденный стол с полированной крышкой и мягкими стульями с резными ножками. В углу стояла напольная статуэтка: девица с плошкой в руках. Понятия не имею, для чего ее приставили. Может, в гипсовую тарелку следовало складывать ключи и чаевые для обслуги.

— Леди Торн, — раздалось в тихой гостиной, и я едва не подпрыгнула.

Откуда ни возьмись, вернее, из спальни появилась горничная в форменном платье и переднике.

— Мы закончили, — объявила она.

— Спасибо, — отозвалась я.

Девушка чего-то ждала.

— Мы можем идти или будут какие-то пожелания?

— Нет, — покачала я головой, но вдруг вспомнила: — Кстати, а как связаться с соседним номером?

— В вашей спальне есть почтовая шкатулка. Можно отправить записку в любые апартаменты или сделать заказ в номер, — не выказав никакой иронии, дескать, дикая какая-то леди Торн, ничегошеньки не знает, пояснила она.

— Благодарю, — улыбнулась я.

Девушка двинулась к выходу, а следом целый отряд горничных в количестве пяти штук, со стороны похожие друг на друга, как близнецы. Они торжественно несли стопки аккуратно сложенных очень знакомых вещей, а одна держала в руках мои теплые ботинки со шнурками. Те самые, которых так сильно недоставало в дороге!