На лезвии ножа (СИ) - Адам Сара - Страница 51

Всё происходит молниеносно, Адам хватает меня сзади и швыряет на мраморный пол, придавливая своим телом сверху, чтобы прикрыть. Локти и колени пронзает боль от удара, заставляя взвизгнуть, но не смотря на это я поднимаю голову, чтобы видеть происходящее. Град пуль вонзается в спину Джона. В этот самый момент стеклянные двери разлетаются на множество острых осколков, отлетая в разные стороны, как при взрыве.

Джон, резко, в считанные секунды опускается на колени и поворачивает голову в нашу сторону, его губы растягиваются в еле заметной улыбке, изо рта бежит кровь, от чего белая рубашка окрашивается в алый цвет. В глазах читается понимание и принятие произошедшего. Я в ужасе кричу его имя, продолжая повторять снова и снова, как мантру.

Едва звук свистящих пуль стихает, а машина с визгом уезжает, Адам подрывается со своего места и выбегает на улицу. Мгновение я лежу, как парализованная, хлопаю глазами и пытаюсь осознать, что всё произошедшее не страшный сон, а реальность.

Нет… Этого не могло произойти…

— Белла! Ты цела? — Сара опускается рядом со мной на корточки, теребя за плечо, тем самым выводя из транса. Сквозь пелену вижу, как Артём выбегает к Адаму и Джону.

Встаю с помощью Сары и на трясущихся ногах иду к выходу, разбитое стекло хрустит под ногами. Перед глазами всё размыто из-за собравшихся слёз, этот образ будет ещё долгие годы преследовать меня в ночных кошмарах: Адам сидит на земле и крепко прижимает к себе окровавленное тело Джона. Его руки и вся одежда в крови лучшего друга. Сердце сжимается, от невыносимой боли, меня начинает трясти от осознания, произошедшего… Господи лучше бы это в меня стреляли, почему именно Джон?!

— А-А-А-А-А-А!!! — разносится нечеловеческий, душераздирающий крик Адама. — СУКА ПОРВУ!!!

— Есть пульс! — склонившись над ними взволнованно сообщает Артём. Мужчина еле-как смог нащупать его, из-за того, как сильно Адам сжимал в своих объятиях Джона. — Адам давай, поехали! Быстрее!

— Боже, он жив! — закрываю лицо ладонями, протирая его. Мгновенно появившаяся надежда заставляет сердце гулко колотиться в груди.

Вижу боковым зрением, как Артём отходит в сторону, садится на корточки и сообщает:

— Чёрт, мёртвая! Ладно, ребята о ней позаботятся.

В порыве оглядываюсь по сторонам и вижу безжизненное тело Ребекки. Девушка лежит на асфальте в неестественной позе, в луже собственной крови. Ей досталось больше, чем Джону, простреленная шея, не даёт даже призрачной надежды на то, что она жива. Ребекка пришла выяснить отношения с Адамом, а нашла свою смерть… из моих глаз текут горькие слёзы, она ведь такая молодая. Вся жизнь ещё впереди. Закрывая рот рукой, отворачиваюсь, не в силах смотреть на несчастную…

Артём помогает в миг пришедшему в себя Адаму поднять Джона и загрузить в Range Rover. Счёт идёт на минуты.

— Белла, вы с Сарой за нами! — хриплым голосом командует Адам, возвращая себе контроль над ситуацией и усаживается за руль. Артём огибает машину и садится на переднее сидение.

Не успеваю я растерянно кивнуть, как Сара тянет меня на парковку. Порывшись в сумке на бегу, девушка достаёт оттуда ключи и подняв руку вверх нажимает кнопку, чтобы машина разблокировалась и подала сигнал. В кромешной темноте на парковке совсем не разобрать, где какая машина стоит. Мы бежим на звук сигнализации и останавливаемся у Lamborghini, Сара уверенно открывает дверь и садится за руль, я за ней следом.

— Не смотри так, — заметив мой сомневающийся взгляд, когда я пристёгиваю ремень безопасности говорит она. — Я с тринадцати лет вожу.

И это заметно. Сара выруливает с парковки и когда Range Rover с рёвом срывается с места дождавшись нас, не давая Адаму фору: лихо несётся следом. Я думала, что мы поедем к их «штатному» врачу, который всегда оперирует людей Адама. Но через пять минут мы тормозим у главного входа в клинику «Медицинский центр университета Раш», где на улице уже ожидает медицинский персонал с каталкой. Они аккуратно, но очень быстро укладывают на неё Джона и экстренно бегут в операционную по коридорам больницы, мы следом. Но перед двустворчатой дверью с надписью «Операционный блок. Вход Воспрещён!» нас тормозят и просят ожидать, так как дальше проходить нельзя.

Я множество раз, таким же образом выгружала раненных из машин скорой помощи, и везла на каталке в операционную. Но тогда я находилась по другую сторону. Я была медиком, которого волновал только пациент, а не сопровождающие его люди. Никогда даже не задумывалась, что чувствуют близкие, когда им бесцеремонно заявляют, что дальше нельзя. Когда просят ждать и разводят руками, произнося, что сделают всё возможное, что в их силах…

За пять часов, прошедших в мучительном ожидании, Адам, как тигр в клетке не может найти себе места. Он поднял все свои связи и Джона оперируют лучшие хирурги Чикаго. Был экстренно проведён консилиум, и врачи делают, всё возможное и нет. Однако гарантий никаких не дают, человеческая жизнь слишком хрупкая…

Запах стерильности, мелькающий медицинский персонал в халатах, периодически навеивает на меня воспоминания о том, что я когда-то ассистировала. Я бы хотела сейчас войти в операционную и приложить свои усилия, для спасения Джона, но не могу. Оперировать близкого человека или родственника для хирургов-табу. Я не смогу совладать с чувствами и быть хладнокровной, увидев борющегося за жизнь Джона на операционном столе.

Адам нетерпеливо отмеряет шагами коридор. Нам любезно предложили ожидать в специальной комнате, но мы отказались и остались под дверьми, чтобы быть в курсе сразу же, как только врачи выйдут.

Артём и Сара уже очень долго спорят о чём-то между собой, но делают это тихо на другом конце коридора.

— Схожу за водой, — тихо сообщаю Адаму и поднимаюсь с холодного кафеля, на котором сидела из-за отсутствия стульев. Он коротко кивает, но потом говорит:

— Подожди, — я останавливаюсь, муж подходит и накидывает на мои голые плечи свой пиджак. Моя накидка осталась в ресторане, я так торопилась сбежать оттуда, что совсем про неё забыла. — Карточка во внутреннем кармане, — мягко целует меня в макушку. Благодарю и ухожу в поисках аппарата с напитками.

Обойдя весь второй этаж, мои поиски не увенчались успехом, поэтому спускаюсь вниз. В клинике, где я работала они стояли на каждом углу. Ноги гудят от неудобной обуви, натёртые мозоли кровоточат, но я упорно игнорирую боль: сейчас не до этого. Я могла бы разуться, но перспектива ходить по сквозняку, тянущемуся по холодному кафелю, не очень радует.

— Будь я проклята, если ещё раз надену эти босоножки… — ворча себе под нос я наконец-то доковыляла практически до самого входа в больницу, где стоит аппарат со всевозможными напитками и снеками.

Когда я уже убираю пластиковую банковскую карту Адама обратно в карман, и наклоняюсь забрать небольшие бутыли с водой, надо мной звучит ехидный голос:

— Давно не виделись, bella! — Итан, мать его за ногу. Тот самый мучитель и по совместительству бывший коллега. Меньше всего на свете я хотела бы сейчас с ним столкнуться.

— Здравствуй, извини я тороплюсь, — выпрямляюсь, прижимая к себе воду. Итан смотрит на меня нагло и ухмыляясь, пытаюсь обойти, но этот придурок, как обычно преграждает путь. Всё происходит в точности также, как в последний вечер моего дежурства перед похищением.

— У-у, какая деловая! — он копирует моё выражение лица. — Брендовые шмотки нацепила, увереннее в себе стала? Откуда они? Хахаля богатого себе нашла?

— Отвали Итан… — делаю ещё одну попытку, но парень преследует меня по пятам.

— Ну точно папика нашла! Поэтому учёбу бросила? — он подцепляет мой локон накручивая на палец. — А я ведь говорил — медицина, не твоё!

— Щупальца то свои убери, щенок, — Адам широким шагом подходит к нам, хватая не успевшего даже обернуться Итана за волосы, собранные в хвост. Удовлетворённо выдыхаю, Боже я всегда мечтала это сделать.

— Ай! Отпусти урод, — визжит Итан, опускаясь всё ниже, так как Адам надавливает ещё и на его плечо.