(Не) родная (СИ) - Львова Елена - Страница 10

— Если тебе интересно, — перехватываю ее пристальный взгляд, — я просто подвез твою подругу до дома, а она оставила у меня в машине телефон.

— Мне все равно, — отмахивается Тася, но я нутром чувствую, что лукавит.

Она никогда не умела врать и, по-видимому, так и не научилась.

— Ну телефон хоть передай, — лукаво улыбаюсь, инстинктивно пытаясь произвести впечатление, но она стоит насмерть.

— Хорошо, — кивает и убирает смартфон в карман.

— Ну пока…

— Черт!

Таисия меняется в лице и забегает в квартиру. Я, недолго думая, спешу за ней.

— Что случилось? — появляюсь на кухне, осматривая масштабы бедствия.

Чувствуется едкий запах бульона и газа. Видимо, что-то из кастрюли вылилось на плиту и погасило огонь. Тася пытается минимизировать армагеддон, выключает газ и хватается за кастрюлю. Не успеваю ее остановить.

— Ай, — вскрикивает она, обжегшись и роняет посудину. Та с грохотом падает на пол, поливая всю поверхность остатками бульона и белых комочков пельменей.

— Тихо, не двигайся, — мгновенно оказываюсь рядом и не обращая внимания на возражения, засовываю ее руку под холодную воду. Таисия лишь хнычет от боли, но больше не вырывается.

— Ну чего ты, а? — мягко спрашиваю и глубоко вдыхаю едва ощутимый аромат ее кожи. Как она пахнет, с ума сойти. Голова предательски кружится, а по телу ползут мурашки.

— Больно, — шмыгает Тася носом и, закусив губу, смотрит мне прямо в глаза. Тону в их синеве и забываю обо всем. Мы так близко, но одновременно так далеко. Черт. Как же хочется отмотать время назад…

— Сейчас пройдет, — нервно сглатываю и усилием воли опускаю взгляд на ее ладонь. Красная, но не критично. Может, и без волдырей обойдется. — Аптечка где?

— В комнате на столе, — сдавленно произносит Таисия.

Неловкость между нами усиливается. Отпускаю ее запястье и отхожу на несколько шагов от греха подальше. Открываю окно, чтобы проветрить помещение, и ухожу в комнату на поиски аптечки.

Открытая аптечка и правда лежит на столе, а рядом с ней какой-то буклет. Внимательно рассматриваю и ни черта не понимаю. Какие-то слуховые аппараты. Один из них обведен ярким фломастером. Неспроста же? На всякий случай делаю себе фотку. Беру все, что нужно, из аптечки и возвращаюсь на кухню.

— Давай сюда.

Тася выключает воду и поворачивается ко мне, протягивая руку ладонью вверх. Еще раз осматриваю. Ожог незначительный, всего лишь покраснение, но надо его снять. Запениваю пантенолом и усаживаю ее на стул.

— Ты чего рванула-то? — мягко улыбаюсь я.

— Пельмени убежали. — Она досадливо всхлипывает. На ресницах дрожат соленые капельки, а губы расплываются в виноватой улыбке.

— Поймала?

Смотрю на нее и не вижу пролетевших десяти лет. Тася такая же, только прическа другая. Вчера в ресторане мне показалось… но сегодня встало на свои места.

— Кого? — непонимающе хлопает ресницами.

— Пельмени.

— Нет, — грустно вздыхает она. — Придется новые варить.

Так хочется напроситься на ужин, но нет. Это уже слишком. Меня вообще здесь быть не должно. Не дай бог муж придет, зачем проблемы девочке создавать. Только сейчас замечаю, что мужских вещей в ее доме нет.

— Тась, а муж где? — вкрадчиво интересуюсь, пока она опять не начала кусаться.

— Гордеев, — тянет Тася с укором и окидывает меня снисходительным взглядом. — У меня нет мужа и не было никогда.

— Только не говори, что из-за меня, — застываю я.

На душе становится откровенно паршиво.

— Ну у тебя и самомнение, — закатывает она глаза, но я не верю ее браваде. — Просто я ценю свою свободу. Чтобы встречаться с мужчинами, не обязательно выходить за них замуж.

От мысли о том, что Таисия может с кем-то встречаться, становится не по себе. Конечно, она же должна была ждать меня десять лет и хранить верность. Взрывает внутренне, но внешне сохраняю невозмутимость. Зацепила. Танком проперла, вспахивая все то, что я так долго закапывал в себе. Ревность мгновенно вспыхнула в груди, опалила жарким пламенем, но я с готовностью потушил ее. Тася не моя женщина. Я не имею права ни на нее, ни на подобные эмоции.

— А что за буклет со слуховыми аппаратами? — перевожу тему на более нейтральную. — У тебя что, проблемы со слухом?

— А, нет. Это не у меня…

— А у кого?

— У одной девочки из детского дома, — говорит о ней, и лицо преображается. — Такая хорошая девчушка. Очень хочу ей помочь…

— Дорогой подарок, — сухо замечаю я, прикидывая, сколько Тасе нужно заработать, чтобы позволить себе такие траты. Картинка не сходится.

— Ну и что, детское здоровье дороже, — упрямится и поджимает губы, но помощи, конечно же, не попросит.

— Святая Тася, — расплываюсь в улыбке и качаю головой.

— Леш, ты зачем пришел? — устало вздыхает она.

— Телефон отдать.

— Отдал?

— Понял. Уже ухожу, — поднимаюсь на ноги.

— Скатертью дорога. — Тася недовольно подбирается.

— Даже уезжаю, больше тебя не потревожу.

Ловлю на себе ее долгий взгляд, но все же ухожу. Спускаюсь во двор и поднимаю голову. Таисия стоит у окна, смотрит на меня. Черт. Черт. Черт. Все в груди замирает от воспоминаний. Это невозможно. Так не бывает.

Сажусь в машину и слишком резво трогаюсь с места. Скорость помогает сконцентрироваться и успокоиться. Отправляю секретарю фотографию слухового аппарата и наговариваю голосовое сообщение.

— Кира, это нужно заказать в проверенном месте. Как доставят, дай мне знать.

— Хорошо, — сразу же приходит ответ.

Золотой человек. Не надо десять раз повторять и что-то объяснять. Все всегда выполняется точно в срок и именно так, как мне надо.

Смотрю за тем, как машина Алексея отъезжает от дома, и сердце неожиданно разлетается вдребезги. Опять. Как будто теряю его, но он давно мне не принадлежит. Тяжело вздыхаю и медленно выдыхаю, чтобы не разбиться самой. Без сил опускаюсь на стул и прикрываю глаза, чтобы не разреветься, но слезы уже жгут глаза.

Он был здесь. В моем доме. Реальный. Настоящий. Так близко, что кружилась голова. Мне же не приснилось, не показалось? Втягиваю носом воздух. До сих пор ощущается аромат его одеколона. Пробирает до мурашек.

Гордеев был совсем рядом, а я выгнала его… Глубокий вдох и медленный выдох. Все правильно. Я поступила так, как должна была. Дрожь проходит по телу, а в груди зарождается судорожный спазм и сковывает горло, не давая дышать. Хватаюсь за шею и нервно сглатываю. Я смогла. Справилась с прошлым, но какой ценой…

Трель дверного звонка легким разрядом проходит по коже и заставляет вздрогнуть. Вскакиваю, как ошпаренная, и бегу в прихожую. Сердце колотится, как сумасшедшее, а мысли играют в чехарду. Вернулся? Зачем?

— Что еще ты забыл сказать? — выпаливаю язвительно и не глядя открываю дверь. — Ой…

На пороге не Гордеев. Разочарована? Едва ли. Но все же как-то не по себе.

— Не ой, а Ульяна. — Подруга расплывается в улыбке, а я растерянно хлопаю ресницами. — Кого ты тут кроешь?

Уля решительно отодвигает меня в сторону и проходит в квартиру. Не возражаю и закрываю за ней дверь. В конце концов, мы не ругались. Можно было бы сказать, что мужика не поделили, но я-то не претендую.

— Того, кто привез мне твой телефон, — хмыкаю я и демонстративно складываю руки на груди. Даже интересно, как она теперь оправдываться будет.

— Слава богу! — восклицает Ульяна как ни в чем не бывало и стаскивает сапоги. — Я уже попрощалась с ним. Не помню, где оставила. Так кто принес-то?

— Гордеев.

Озадаченно смотрю на нее, пытаясь понять, издевается или правда не знает. Неужели Алексей соврал? Зачем ему это? Не сходится у меня ничего.

— Оу, — она округляет глаза в притворном ужасе. — Вот это новости.

— Ты что, не помнишь? — недоверчиво интересуюсь, запутываясь окончательно. Не верить подруге у меня нет причин, но и факты вещь упрямая.