Мое искушение (СИ) - Разина Инна - Страница 10

— Черт! Забыл предупредить про летучих мышей, — севшим голосом хрипит Илья мне на ухо, не разжимая объятий. — Их здесь много, но на людей они не нападают.

Уже забыв про испуг, с ужасом прислушиваюсь к ощущениям в теле. Сейчас оно словно живет своей жизнью. В полной темноте и тишине, нарушаемой лишь нашим шумным дыханием, чувствую все слишком обостренно. Особенно тягучую истому и жар, медленно распространяющиеся внутри. А еще слабость в ногах. И все это до чертиков меня пугает. Гораздо сильнее, чем дурацкие летучие мыши.

Не справляясь с обрушившимися эмоциями, сжимаю руки в кулаки. Прямо там, где они сейчас находятся — на спине Ильи. Заодно сминая его футболку, в которую до боли вцепилась пальцами. В ответ по его телу тоже пробегает дрожь. Он опускает голову и утыкается лицом мне в волосы. Шумное, горячее дыхание овевает затылок, спускаясь к шее. Вызывая разбегающиеся по спине мурашки. Нестерпимо хочется выгнуться и прижаться к мужчине всем телом. Ощущение настолько мучительное, что я дергаюсь, пытаясь освободиться из объятий. И Илья сразу же отпускает. Разжимает руки, но не отходит. Стоит все так же близко, отчего я продолжаю чувствовать жар его тела. А еще энергию, словно стальными канатами связывающую меня с этим мужчиной. И с трудом ей сопротивляюсь.

Во мне внезапно вспыхивает злоба. Да что же это такое?! Почему я не способна управлять собственным телом? Когда это прекратится? Резко выдохнув, отшатываюсь назад. Стаскиваю с плеч куртку и на ощупь впихиваю Илье в руки. А потом торопливо двигаюсь к светлому проему, желая как можно скорее оказаться на улице. Освободиться от этой тягучей темноты как снаружи, так и внутри. Не останавливаясь, сразу поворачиваю к стоянке. Ромка все еще бродит вокруг машины, разговаривая по телефону. Замечает меня и быстро убирает мобильник. Подходит ближе и обеспокоено вглядывается в глаза.

— Яна, что случилось?

Догадываюсь, какое у меня сейчас лицо. Еще не успела прийти в себя, и оно наверняка это отражает. Приходится сочинять на ходу:

—Ты забыл сказать, что в дурацкой пещере живут дурацкие летучие мыши! А еще там жуткая холодина! Не понимаю, чего в ней вообще хорошего?

— Прости, — покаянно просит Ромка и тянется ко мне, намереваясь обнять. Дергаю плечом и выворачиваюсь из его рук. Второго объятия мне сейчас точно не вынести. Мой жених огорчённо вздыхает и произносит:

— Обещаю, больше никаких сюрпризов! Впредь буду спрашивать, куда ты хочешь. Простишь меня? — пытается заглянуть в глаза. Отвожу взгляд в сторону и киваю. Пусть считает, что я все еще зла.

Машина рядом с нами разблокируется, издав мелодичный звук. Не оборачиваюсь на звук приближающихся шагов и быстро забираюсь на заднее сиденье. А еще сразу надеваю солнечные очки, отгораживаясь ими от окружающих. Назад едем в полной тишине. Лишь ближе к городу Ромка виновато предлагает:

— Давай, мы с Ильей загладим вину и завезем тебя в ресторан?

— Я не голодна, — бурчу в ответ. Чего мне сейчас точно не хватает, так это сидеть за одним столом с Ильей и уворачиваться от его упорного взгляда. Ромка досадливо хмурится:

— Хорошо. Как хочешь. Мама наверняка ждет нас с полным столом еды.

Илья молчит, я даже смотреть в его сторону не хочу и старательно пялюсь в окно, ничего за ним не замечая. Как только тормозим у дома, выскакиваю на улицу и быстрым шагом иду к подъезду. Слышу, как за спиной Ромка прощается с братом, машина сразу же отъезжает. Только теперь чувствую, как спадает напряжение, не оставлявшее меня всю обратную дорогу.

Я, конечно, догадывался, что поездка выйдет хреновой. Но не подозревал, до какой степени. Ехать с Яной в одной машине и так непросто. Мои глаза не отлипают от зеркала, пытаясь разглядеть затаившуюся на заднем сиденье девушку. Но даже не видя ее, присутствие ощущаю слишком хорошо. А еще на каком-то внутреннем уровне чувствую, когда она смотрит в мою сторону. Вслушиваюсь в еле слышное дыхание. Ловлю тонкий запах ее духов. Вести машину в таком состоянии — не самая удачная затея. Я ведь отвечаю и за нее, и за брата, пока сижу за рулем. Приходится снизить скорость и ехать гораздо медленнее, чем привык.

Сначала приезжаем на озеро, на котором Ромку неожиданно пробивает на воспоминания. Вот уж не думал, что он до сих помнит мои слова. Сам уже давно забыл, как пытался привести его в чувство, выловив едва не утонувшего из ледяной воды. Как устроил потом разнос и втирал про мужскую дружбу. Но у меня тогда задача стояла — вернуть ему на место мозги. Чтобы больше не рисковал жизнью из-за девчонки. Его матери только еще одного горя не хватало, чтобы и самой больше не цепляться за жизнь. Слишком тяжело тетя Оля пережила смерть мужа. Тогда наша небольшая семья справилась с потерями. А сейчас, слушая собственные слова о том, что женщина не должна стоять между друзьями, понимаю, что нахожусь в шаге от того, чтобы плюнуть на все свои принципы. Но у меня не только дружба на кону — еще братские чувства и наши с Ромкой матери.

Следующим пунктом программы становится пещера. А еще последним толчком, окончательно выбивающим меня из равновесия. Я и так балансировал на краю. А теперь проваливаюсь в пропасть собственных чувств, практически вырвавшихся на свободу. Меня скручивает от сумасшедшего желания, когда тонкие руки обхватывают талию и сцепляются на спине. Стройное тело вжимается в мое, неосознанно ища защиты. Понимаю, что Яна действует на инстинктах. Но это не спасает. Никакие силы не заставят сейчас ее оттолкнуть. Задыхаюсь, чувствуя нервное дыхание на своей коже. Дышу ее запахом, прижимаю так крепко, как только могу, чтобы не сделать больно. И это так правильно — ее тело в моих руках. Так идеально вплавляется в моё всеми своими изгибами. Словно пазл сходится, завершая картинку.

Не могу заставить себя ее отпустить. А когда девичьи руки сжимаются на мне, сминая одежду, еле сдерживаю стон. Утыкаюсь в волосы, как помешанный жадно вдыхая необходимый мне кислород. Наслаждаюсь тем, как податливо ощущается Яна в моих руках. Как льнет ко мне в поисках защиты. И я готов ради нее разворотить эту гребаную пещеру. Да что там пещеру — целый город. Сотворить что-то совсем безумное. Вот это и пугает. Она делает меня невменяемым. Настолько, что не узнаю сам себя. И перестаю чувствовать границы. На те мгновения, когда мы стоим вдвоем в темноте, мне кажется, что их вообще больше не существует. С легкостью могу переступить через любые. И что самое худшее — через других людей тоже.

Обратная дорога проходит как в тумане. Я больше не оглядываюсь назад, не ищу ее взглядом. Мне нужно быстрее остаться одному и принять решение. Чувствую, что нахожусь на грани. И не могу позволить себе ее переступить. Едва высадив Яну с Ромкой у дома, тут же уезжаю прочь. Подальше от той, рядом с которой голова отказывается соображать, и включаются какие-то древние, звериные инстинкты. Матери нет дома, что вызывает волну облегчения. Чего точно не смогу сейчас — спокойно рассказывать ей, как прошла поездка. Сбегаю на второй этаж. После ремонта моя комната располагается там. Запираюсь и прямо в одежде падаю навзничь на кровать.

Сердце грохочет, мышцы напряжены до предела. Будто не отдыхать ездил, а в тренажерке весь день пахал. Внезапно хочется закурить. Но я давно бросил. Еще лет восемь назад, на спор с Ромкой. Он подсел на сигареты, и Тетя Оля попросила воздействовать на него. Мне нужен был козырь, чтобы его убедить. В результате бросили оба. Сейчас я бы не отказался. Но в доме курева нет, а выходить на улицу лень. Да и не стоит откладывать решение. Понимаю сам, что тяну. Потому что выбора по большому счету нет. Я не должен становиться между ними. Межу братом и его невестой. С какой стороны ни взглянуть, нет у меня ни одного оправдания. Кроме собственной, неожиданно свалившейся на меня жажды, которая не хочет ничего понимать.

Вывод однозначный — нужно уезжать. Сегодня окончательно понял, что не смогу держать себя в руках. Все стоп-краны и разумные доводы рядом с моим зеленоглазым наваждением не работают. Будто там чертова аномальная зона! После пещеры и так не могу смотреть брату в глаза. Он всю дорогу не замолкал, пытался расшевелить невесту. И, похоже, не заметил, что мы оба с ней играли в молчанку. А ведь Ромка не дурак. Странно, что до сих пор не догадался, в чем дело. Сам говорил, что любит. Я бы с любимой женщины ни на секунду глаз не спускал. Не потому что не доверял. Просто не смог бы надолго отвлекаться от нее.