Мама-фея для чертят (СИ) - Бахтиярова Анна - Страница 2

Светловолосая кудрявая девчонка сидела внизу в ночной сорочке, не обращая внимания на вопли гувернантки. Обрывала лепестки ромашки и шептала под нос:

- В котле сварить, в реке утопить, по ветру развеять...

- Одри! Прекрати немедленно!

- О! Лучше в тринадцатое королевство к драконам отправить!

- ОДРИ!

Девчонка выбросила ромашку и затрясла кулачками.

- Замолчи! Думать мешаешь!

И щелкнула пальцами.

Гувернантка взвыла. А что ей оставалось, если во рту появился кляп, подозрительно пахнущий болотной водой. А Одри... Одри поднялась с пола, отряхнула сорочку и отправилась на новые подвиги со словами: «Кто не спрятался, я не виновата...»

Сие сулило бо-ольшие проблемы. Для всех обитателей замка. Слуги знали по опыту: если лесное чудище не в духе, самое правильное - притвориться... кадкой с цветком или просочиться в щель в стене. Ибо справиться с девчонкой в замке было не под силу никому. Она одна здесь, впрочем, как и во всем городе, обладала магическим даром. Почти одна. Её девятилетний брат Стивен тоже родился магом. Но способностями пользоваться пости не мог. Что-то заблокировало их еще в младенчестве. Только иногда, когда мальчишка сильно злился, магия напоминало о себе - всё вокруг взрывалось.

Единственным, кто мог утихомирить Одри, был ее дядя - лорд Джонас. Он делал это без магии. Простыми увещеваниями и обещаниями, которые непременно выполнял. К несчастью для слуг, сейчас лорд Джонас был сильно занят и точно не собирался спасать кого бы то ни было. Разве что одну горничную, которая в этот самый миг стонала и выкрикивала его имя...

****

- О, Джонас! Любимый!

Истинная музыка для ушей. Джонас Хартли любил, когда в постели Иветта вела себя с ним, как равная. Он приглядел ее еще невинной девчонкой, едва она округлилась везде, где положено. Рыженькую, с раскосыми зелеными глазами и острым язычком. Но не трогал до восемнадцати лет. В их королевстве с этим делом обстояло строго. Затащишь в постель несовершеннолетнюю, отправишься в подземелье. И неважно, что ты лорд, а она служанка.

Теперь Иветте стукнуло уж двадцать два. Она была искусна в любви, легко составила бы конкуренцию лучшей девице в борделе. Джонас сам ее всему обучил. Для себя любимого. И не желал ни с кем делить. Иветту не раз звали замуж парни, работающие в соседних особняках. Но она отказывалась, так и ходила в «девках», оставаясь любимой постельной игрушкой хозяина. Сам он, разумеется, верность Иветте не хранил. С какой стати? Мужчины в расцвете лет не хранят ее даже законным женам. Не то что горничным. Бордели в славном городе никогда не переведутся. А там всегда есть новые девушки, в том числе и «экзотические» - из других королевств.

- Ох, Джонас... - прошептала Иветта ласково после того, как оба достигли пика и рассыпались в прах.

Джонас отстранился от нее, лег на спину, положил руки под голову. Хорошо! Что может быть лучше для настроения, чем хорошее времяпрепровождение в постели с красивой женщиной с утра пораньше? Это придает куда больше бодрости, нежели конная прогулка или обливания холодной водой.

- Я скучала...

Иветта кокетливо убрала с плечика рыжую прядь. Девушка не прикрывалась простыней, зная, что хозяин предпочитает любоваться наготой. Всё сделала правильно. Кроме слов. Да, последние пару недель Джонас не уделял Иветте внимания. Но это не повод говорить так, будто они пара. Скучают по женихам и мужьям, а не по господину, в кровати которого оказываются по щелчку пальцев.

- Одевайся. Тебе пора.

Сам Джонас никуда не торопился. Предпочитал завтракать в постели. В одиночестве. Он решительно не заметил грустного взгляда Иветты, потянулся и хотел, было, взяться за колокольчик, чтобы вызвать камердинера Бредфорда, но в дверь постучали.

- Ой... - пискнула Иветта, прикрываясь платьем, которое едва взяла в руки.

В особняке все знали, что она спит с лордом. Но девчонка предпочитала верить, что их отношения - вселенская тайна.

- Пошли вон! - крикнул Джонас.

Что за черти? Знают ведь, что его запрещено беспокоить с утра. А уж, тем более, ломиться в покои. И это точно не Бредфорд. Он всегда следует правилам. Наверняка, мелкая гарпия Одри что-то натворила. Но пока это проблема слуг. Он потом вмешается, когда дитятко наиграется. Особняк Одри не тронет. Согласно договору, который они однажды заключили. После памятного пожара и... наводнения, которым пакостница пыталась потушить огонь. Много добра пришлось отправить на свалку. Зато урок был усвоен. Теперь ни одна картина не упадет, ни один горшок не разобьётся. Ну а слуги... дело наживное.

- Ваше сиятельство, откройте!

Джонас закатил глаза. Старческий, но бархатистый не по годам голос принадлежал дворецкому Юстасу Бергману, который работал в особняке с тех пор, как нынешний лорд едва доставал ему до пояса.

- Юстас, дайте Одри время. Она сама угомонится.

- Ваше сиятельство, я не сомневаюсь, что леди Шантарель выбьется из сил и прекратит безобразничать. Дело в другом. Здесь ваш дядя Лука.

Джонас надул щеки и с шумом выдохнул воздух. Только старого плута тут не хватало. Наверняка, задумал пакость. Да такую, что придется расхлебывать долго.

- Мог бы сначала позвонить.

- Мог бы, - согласились из-за двери. - Но вы же знаете, как ваш дядя Лука боится этих дребезжащих агрегатов.

- Скажи ему, что я уехал.

- Он уже поговорил с конюхами. Знает, что все лошади и кареты на месте. И ваше новое приспособление для езды... хм... автомобиль... тоже тут.

- Тьфу! Скажи...

- Ваше сиятельство, - перебили из-за двери. - Господин Лука велел передать, что не примет отказа, а если вы не выйдете, расскажет всем историю о леди в красном платье, уж не знаю, что сие означает. А еще он велел сказать, что нашел вам невесту.

- Что-о-о?!

От неожиданности Джонас съехал с кровати. Голышом. Иветта вытаращила глаза. Посмотрела на господина и любовника в ужасе. Коли в особняке появится хозяйка, ей точно несдобровать. Впрочем, Джонас и сам не пришел в восторг. Какая к чертям невеста?! Дядя Лука совсем из ума выжил?

- Я разберусь, Юстас, - проговорил он, поднимаясь.

Вот тебе и завтрак в одиночестве...

****

Жениться?! Серьезно?!

Да старый плут издевается!

Джонас шел по особняку в лучшем костюме, зная, как драгоценный дядюшка любит цепляться к внешнему виду. Обязательно найдет повод сказать гадость. А его придирки - последнее, что сейчас нужно. Джонас и так на взводе из-за новости. Самое мерзкое, у родственничка имелись рычаги давления. Такие рычаги, о которых Джонас предпочел бы не вспоминать. А лучше забыть навсегда.

Увы, дядюшка этого не позволит. Ни за что на свете...

- Доброе утро, племянничек.

Дядя Лука ждал в бежевой гостиной, сидел в кресле, уткнувшись в свежую газету.

- Доброе, - ответил тот, явно не считая утро таковым.

Лука Морган приходился Джонасу дядей по материнской линии. Никакими титулами похвастаться не мог, зато обладал столь цепкой хваткой и способностью пролезть без мыла в любую дыру, что под его дудку плясали даже сильные мира сего. Не то, что племянник, который хоть и считался лордом, реальной властью не обладал даже в этом особняке. Он тут не настоящий хозяин, а всего лишь опекун маленьких наследников.

- Что ты задумал, дядя Лука? - решил Джонас не ходить вокруг да около.

Он смотрел на старика бесстрашно: на густые брови, суровые губы, ухоженную седую бородку, а сам знал, что едва встретится взглядом с ясными серыми глазами, уверенность исчезнет, как солнце перед грозой.

- Полагаю, Юстас уже поведал, чего я хочу, - дядя, наконец, посмотрел в синие глаза Джонаса, и того пробрало насквозь. - И ты исполнишь мое желание, дорогой племянник.

- Но...

- Не перебивай, - дядя Лука не повысил голос, но Джонас подчинился беспрекословно.