Иного не желаю (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна - Страница 28

Говорят, что дуракам везет, но то ли я не была полной уж дурой, то ли это был просто не мой день, только вместо полицейских – избавителей в комнате появился разъяренный, обнажённый Этьен.

Безошибочно обнаружив местоположение рюкзака с ноутбуком, Этьен со всей силы шмякнул его об стену—  и уже через минуту принялся за меня.

— Сегодня для тебя не будет никакого удовольствия, —  ощерился Этьен, надавив на мой рот таким образом, что я вынуждена была подчиниться его действиям. Его возбужденный член, не скованный никакой одеждой, гордо возвышался напротив моего лица, покрытый первой каплей предсемени. А дальше… То, что он сотворил со мной несколькими минутами позднее, вернуло меня в первую ночь в Москве, когда незнакомец - француз впервые изнасиловал меня.

Ещё утром Этьен прекрасно знал, на какие места надо нажать, чтобы такой необходимый ему секс доставил удовольствие нам обоим… Сейчас же я давилась его членом и вынуждена была глотать его сперму.

— В следующий раз за ошибку расплатишься своей аппетитной попкой, —  сообщил Альфа, отпуская мою голову только после того, как последняя капля его спермы была проглочена. – Никогда больше не смей меня предавать, Таис. Альфы такого не прощают.

И он просто ушёл – как будто ни в чем не бывало.

Испачканная и униженная, я ещё долго лежала в лоскутах своего платья, безуспешно пытаясь начать считать на латыни.

Но цифры упорно не складывались в слова...

Горько заревев, я поняла, что это конец.

Люди должны держаться подальше от оборотней, просто чтобы не оказаться их «истинной парой».

Я судорожно вздохнула, сквозь слёзы понимая, что Этьен, наверное, и правда, испытывал ко мне какие – то чувства: низкие, животные чувства оборотней. Вполне возможно, что у них подобное поведение и считается любовью, но у людей…

С трудом встав, я потянулась к растерзанному рюкзаку, где оставалась ещё мамина тетрадка. Отличное чтение для ванной. Надо только захватить с собой лезвие - тогда и мучиться придется недолго. На примере собственных родителей, я уже знала: меня не отпустят и не подарят свободы. Дальше будет только хуже.

Так стоило ли ждать этого «дальше»?

— Он и двери успел поломать, —  по-русски воскликнула молодая девушка, без приглашения входя в комнату. Прицокнув языком, она покачала головой и сочувственно посмотрела на меня.

— Прости его, Тая. У Этьена было одинокое детство и родители, ненавидящие друг друга. Мальчик просто не мог научиться ничему хорошему.

— Вы кто? – безразлично спросила я, машинально отметив, что это сереброволоска только внешне кажется молодой девушкой; взгляд же, полный мудрости, выдавал её настоящий возраст.

— Я? – девушка задумалась. – Нуу, можно сказать, что я родственница Этьена.

— Которая отлично говорит по-русски?

Сереброволоска приподняла бровь.

—У меня, между прочим, есть родственники и ваших землях.

Она осторожно взяла у меня из рук мамину тетрадь и бережно пролистала её.

— Трудно уследить за каждым, —  тихо прошептала девица, подняв на меня полный боли взгляд. – Любовь и ненависть всегда составляют одну пару, и так нелегко понять, когда одно чувство обращается в другое… Тебе будет лучше пожить какое – то время в клане твоего отца.

—Что? - окончательно растерялась я. Или окончательно сошла с ума?

Девушка продолжала листать тетрадку, пока из её листов не вывалилась старая визитка. Подняв её, она протянула визитную карточку мне.

—Владимир Баев, —  прочитала я на пожелтевшем от времени тонком картоне. Надо же… так ведь звали мецената, который помог родителям моей мамы.

— Клан твоего отца, - кивнула на визитку сереброволоска. – Позвони им.

—Как? – развела я руками. – Думаете, мне дают возможность общения по телефону, если даже компьютеры разбивают?

Женщина улыбнулась и подошла к журнальному столику… на котором сейчас лежал сотовый Этьена.

— И винить никого другого не придется, - хихикнула сереброволоска. А затем, посерьёзнев, она снова посмотрела на меня. – Жизнь, Таис, драгоценный дар, который дается только раз.

Я кивнула, переведя взгляд на сотовый.

 Как он мог здесь оказаться?

Я точно знала: ещё полчаса назад на этом столике никакого телефона не было. Я здесь кофе пила, пока переводила текст с французского. А потом...меня всю затрясло, когда я вспоминала Этьена, разозлённого и голого, ворвавшегося в мою комнату. Он тоже не мог принести с собой телефон.

Так откуда бы ему здесь взяться?

— Какая разница, откуда он взялся, —  пожала плечами родственница Этьена. Видимо, вопрос я свой задала вслух. —Главное, что сейчас телефон здесь, и ты можешь легко связаться со своим Альфой. Торопись, Тая, у тебя не так много времени. 

Сереброволоска внимательно посмотрела на меня. 

На секунду, сквозь маску безупречной красоты проступило совершенно другое лицо. Такое же красивое, но менее... человеческое, что ли. Мне даже почудилось, будто у родственницы Этьена выросли клыки, придававшие её облику больше властности. Но спустя мгновение наваждение пропало.

—Тая, —  вздохнула серебровласка. — Время.

И я, проникнувшись её тяжелым вздохом, потянулась к телефону. 

Вообще - то, звонить кому - то на номер с визитки двадцатилетней давности было, по меньшей мере, глупо... Но я не решилась ослушаться серебовласку, а потому просто набрала один из телефонных номеров.

—Резиденция Кирилла Баева, —  услышала я хорошо поставленный голос явно мужчины в возрасте. - Говорите.

—Простите, - промямлила я. —Мне нужен... 

И я осеклась, поскольку вспомнила, что Владимира Баева убили много лет назад. 

—Говорите! – уже куда настойчивее повторили в трубке.

—Мне нужен Альфа, —почти не дыша, ответила я. —Пожалуйста, только не вешайте трубку!

—Представьтесь, — предложили мне на другом конце провода.

Вдруг серебровласка встревожено посмотрела на дверь.

—Чует, - нехорошо усмехнулась она. – Даже рядом со мной чует. Хороший мальчик.

И повернув ко мне голову, она отрывисто произнесла.

—Скажите Петру Ивановичу, что ты пара Этьена. Пусть передаст Кириллу, что эта та, про которую ему говорила Настя.

Пребывая в состоянии, близком к обмороку, я повторила фразу сереброволоски в трубку слово в слово, пытаясь в то же время хоть как – то прикрыться лоскутками платья.

В трубке пообещали уточнить, но уже через несколько секунд я услышала взволнованное:

— Кирилл, немедленно. Слышишь? Если она нам позвонила, то там всё совсем плохо.

— Настя, —рыкнул мужчина в отдалении и лишь, затем, поднеся трубку ближе, низкий мужской голос спросил:

—Где вы сейчас находитесь, Тая?

Вот так сразу. Пропустив знакомство и обмен приветствиями.

—Тая! —воскликнула сереброволоска.

—Вы там не одна? – поинтересовался разговаривающий со мной мужчина. – Кто с вами сейчас?

—Мммм, родственница Этьена, —  покосилась я на сереброволоску. – Она посоветовала позвонить вам.

— У нас нет времени, —покачала головой та самая сереброволоска. – Скажи, что я спрячу тебя в старом флигеле, где они с Этьеном когда-то подрались. Но он должен успеть до рассвета.

—Она говорит, —  обратилась я к мужчине, —  что…

— Я слышал, —  сухо ответили мне. – Старый флигель – хорошее место. Мои воины будут там через четыре часа.

—Спасибо вам, —  расплакалась я в трубку, ещё не веря, что меня и правда скоро вызволят из этого кошмара.

— Не благодарите, —отрезал мужчина. —   Я сейчас предаю брата.

Этьен

Я—  Этьен де Валуа, герцог Ангулемский и Альфа всей Франции. Не монарх – но больше чем монарх.

Альфа не имеет права быть слабым. Герцог не имеет права опускаться до уровня простолюдинов – два главных закона, впитанных мною с детства. Впитанных не с молоком матери – молоко я получал от кормилицы, но преподанных мне отцом.